Годичные кольца нашего мира - Александра Питкевич Страница 34

— В другой раз, если мы должны выезжать раньше, скажите мне об этом, — я почувствовала некоторое недовольство, продолжая хмуриться, пока занимала свое место в повозке. Тревога почти отступила, сменившись другими ощущениями. Под мерное покачивание повозки я думала, что теперь-то, у меня будет достаточно ответственности. Этот замок, с тяжело-произносимым названием, должно быть, потребует от меня почти все свободное время. Этого хватит для начала. А потом, если боги этих земель будут благосклонны, у меня появятся дети.

Сегодня мы двигались быстрее, чем вчера. Повозку потряхивало и с каждым новым камнем или выбоиной в дороге, я все сильнее чувствовала, где именно в плече находится поврежденный участок. Но сейчас единственное, что можно было сделать, это прикрыть глаза, и попытаться расслабиться. По крайней мере, мне было тепло в этом новом наряде.

Я, видимо задремала на какое-то время, и упустила момент, когда повозка начала замедлять ход, очнувшись только, когда двери распахнулись. На фоне яркого, слепяще-голубого неба появилась темная фигура князя.

— Прогуляйтесь, — махнув рукой служанкам, мужчина отступил на шаг, ожидая пока женщины выйдут. С каким-то выжидательным выражением лица посмотрев на меня, Мадис спросил — вы же не будете против моей компании? Мне нужно хоть немного сна, а останавливаться, сейчас, неразумно.

Я коротко кивнула, сдвигаясь в угол, чтобы такой высокий мужчина мог устроиться в относительном комфорте. Захлопнув створки дверей, князь с блаженным выдохом устроился на лавке, прикрыв рукой глаза.

— А остальные ваши люди? — решилась тихо спросить у мужчины. Он не один отсутствовал всю ночь. Повозка тронулась, двигаясь сейчас куда медленнее, чем утром, так что нас просто убаюкивало, а не трясло.

— Отправил их в лагерь. Часа через три тоже будем там. Мажет, через четыре.

— А сами, почему, не отправились туда? — я понимала, что вопросы сейчас не очень уместны, но не могла сдержаться.

— И как бы я мог спать, когда моя княгиня путешествует по не самой дружелюбной долине? А пока, раз уж я, наконец, добрался до вас, подайте мне, то, покрывало. Оно вам не надо?

— Нет, — подхватив ткань, подала ее супругу. Мужчина быстро подоткнул материю под голову, блаженно выдохнув и прикрыв глаза. Почти тут же, в повозке, раздалось мерное глубокое дыхание, свидетельствующее о спокойном сне. Я же получила хорошую возможность лучше рассмотреть собственного мужа.

Внешность казалась необычной для этих земель. Длинный нос, рыжие, осенние оттенки в волосах и бороде. Едва уловимая россыпь веснушек на скулах и тонкий белый шрам чуть выше.

В голове всплыли его слова.

«И как бы я мог спать, когда моя княгиня путешествует по не самой дружелюбной долине».

Может, это было вопросом престижа и имени, может, дело было, в ответственности, но мои губы все же растянулись в улыбке. Как бы там ни было, это было приятно слышать, хотя, я, уже давно, перестала мечтать о романтике.

— Не герцогские перины, но вполне может быть, — потянувшись, хрипло произнес князь, садясь на лавке. Я, кажется, тоже немного задремала, пользуясь отсутствием тряски, так что, теперь, сонно моргала. Приподняв занавеску, Мадис выглянул в окно, к кому-то обратившись — Сколько еще?

— Дым уже виден. Около часа, командующий, — коротко кивнув, князь прикрыл окно. Широко зевнул, снова потянувшись. Посмотрев на меня, немного растрепанный и совсем не грозный, мужчина, улыбнулся.

— Думаю, в вашей компании мне будет вполне комфортно и на гвоздях спать, — я вдруг зарделась от такого необычного комплемента, не зная, куда деть руки и глаза.

— Зачем вы так говорите? — мне показалось, что князь прекрасно понимает, как на меня действуют подобные неожиданные и несколько неуместные комплименты.

— Но, барышня, — от этого обращения, произнесенного томно и тихо, по коже прошла волна мурашек, — я должен же как-то приучить себя любить вас? Да и вам это не помешает.

— Приучить себя? — я никогда не слышала подобных формулировок в том, что относилось к любви. Обычно, про нее говорили совсем иначе.

— Именно. Я уверен, как и в любом другом деле, чем больше уделять внимание, тем лучше пойдет процесс. Есть такая поговорка в Сайгоре: растет тот цветок, который поливают. Если я, каждый день, буду напоминать нам обоим, как хорошо быть вместе, как вы прекрасны и как глубоки мои чувства к вам, — со временем, никто не сможет сказать, где заканчиваются просто слова, а где начинается реальность.

Вынув, из корзины под лавкой, флягу, князь сделал несколько больших глотков воды, позволяя мне немного подумать над его словами. Помолчав пару мгновений, словно сказанного, было, не достаточно, князь продолжил:

— Вы мне понравились с первого взгляда, так что основа у нас есть. — Пересев ближе, не обращая внимания на мое смущение после всех сказанных слов, Мадисобнял меня одной рукой, осторожно прижимая к себе. От него шел жар, и веяло такой надежностью, что я расслабилась. Хочет говорить мне комплименты — пускай. Кто я такая, чтобы запрещать собственному мужу эти маленькие шалости.

В попытке сдержать смех, я тихо фыркнула.

— Вы очень устали? Осталось совсем немного до лагеря, а там вас ждет шатер и нормальная постель, — поглаживая мое больное плечо, по-своему понял фырканье князь. — Лизабет, даже если мои слова кажутся вам нелепыми, все же постарайтесь понять. Мне очень бы хотелось надеяться, что между нами возможна любовь.

Подняв голову, я наткнулась на серьезный взгляд медовых глаз. То, о чем сейчас говорил Мадис, было для него, на самом деле, важно. В каком-то порыве нежности и доверия к этому мужчине, я подняла руку, коснувшись щеки. Жесткие волоски бороды щекотали ладонь.

— Я постараюсь, — тихо произнесла.

Эти глаза завораживали и затягивали. Князь нагнулся ко мне, медленно и едва ощутимо касаясь губ. Дыхание тут же перехватило, В животе собралось тепло, Большая ладонь спустилась к талии, сильнее прижимая меня к крепкому торсу.

— Прибыли! — громкий голос снаружи заставил нас медленно оторваться друг от друга.

— Почему-то мне кажется, что местные духи никак не хотят оставить нас в покое, — тихо выругался Мадис. Еще раз нагнувшись, командующий быстро коснулся моего виска, прежде чем отстраниться.