Недостойная - Анна Шнайдер Страница 34

— Не имею права докладывать.

— Ладно, — я пожала плечами. — Спрошу у его высочества. А куда хоть едем, вы сказать можете?

— Это могу. В «Омаро».

Да-а-а… Явно Арманиус накаркал.

«Омаро» блестел. Не только чистотой, но и золотым интерьером — светло-золотые обои, темно-золотые рамы у картин и зеркал, белоснежные скатерти на столиках, деревянный пол, по которому хотелось пробежаться босиком. Роскошь, как она есть, и вычурность, и апломб.

Я невольно расправила плечи, понимая, как нелепо выгляжу со стороны в этом ресторане — девушка в обычном сером шерстяном платье и волосами, заплетёнными в косу. Другие посетители были совершенно иными, особенно женщины — они блистали не только нарядами, но и причёсками. И половина гостей курила модные нынче мятные сигареты, воткнутые в длинные изящные мундштуки. Я невольно улыбнулась, вспомнив, что когда эта мода только появилась, Валлиус назвал подобную конструкцию… хм… «какашкой на палочке». Что ж, я могла его понять, ведь именно в наш госпиталь обращались столичные злостные курильщики, что бы им почистили лёгкие и кровь.

Официант провёл меня через общий зал к лестнице на второй этаж, где находились отдельные балкончики-ложи. Большинство из них были открытыми, отделёнными друг от друга лишь перегородками, но меня вели не туда.

В конце концов мы достигли деревянной двери с гербом Альганны, выточенным каким — то искусным мастером, и официант, толкнув её, жестом пригласил меня войти внутрь.

Несомненно, это была личная ложа императорской семьи. Очень уютный балкон, увитый цветущими растениями, с потрясающим видом на вечернюю Старую Γраагу, сияющую огнями и фонариками в честь праздника перемены года, явно магически утеплённый. Место здесь хватило бы и на большой стол, но стоял лишь маленький столик на двоих, украшенный цветами и свечками. Свечки тоже были золотыми, а вот скатерть — бордовой.

Но больше всего меня смутили, конечно, цветы — те самые белые лилии, как бы напоминающие мне о серьёзных намерениях Арчибальда, — и его высочество собственной персоной, уже сидящий за столом. И не в форме охранителя, а в обычной белой рубашке и тёмных брюках. Только широкий золотой пояс с пряжкой в виде герба Альганны выдавал в нём члена семьи Альго.

— Добрый вечер, Эн, — сказал принц, мягко улыбаясь, но в этой улыбке мне почудилось торжество победителя. Как ни странно, это помогло прийти в себя — смущение отхлынуло, и я, кивнув, опустилась в кресло напротив Арчибальда.

— Здравствуйте, ваше высочество.

Официант с абсолютно невозмутимым лицом положил передо мной меню.

— Принесите нам пока вино. «Лунный свет» урожая прошлого года.

— Я не буду пить, — возразила я, открывая толстую папку в кожаном переплёте. — Мне ведь завтра на работу.

Официант вопросительно посмотрел на Арчибальда.

— Несите, — кивнул его высочество и, когда мы остались одни, пояснил: — Эн, «Лунный свет» совершенно не пьянит, сколько ни выпей. После него даже за руль магмобиля можно. Так что не бойтесь.

Я кивнула, принимая объяснение — да и не до того мне было теперь…

— А почему в меню нет цен?

— А зачем они вам? — Арчибальд чуть наклонил голову, разглядывая меня словно с укоризной. — Это был бы лишний повод для переживаний. Не думайте об этом. Просто выберите то, что хочется попробовать.

Хитрый… Конечно, были бы цены, я бы постаралась не брать слишком дорогое. А так я даже и не знаю, что здесь слишком дорогое, а что — просто дорогое.

А ведь Арманиус был прав — в меню действительно оказался салат «Маг-обжорка». Жаль, что я его не люблю, наверняка ведь один из «бюджетных».

Минут через пять пришёл официант, принёс вино, разлил его по бокалам, а затем принял заказ. Причём мне показалось, что Арчибальд подстроился под мои предпочтения. Я заказала только горячее и чай, и принц тоже обошёлся без салатов и десертов.

А когда официант вновь ушёл, его высочество спросил с откровенным любопытством:

— Как вам «Иллюзион»?

— Понравился. Спасибо большое, это было… ценно.

— Я рад, что угодил, — он улыбнулся и поднял бокал. — Давайте-ка выпьем за то, что бы наши мечты не были иллюзорны.

Я кивнула, протянула руку — раздался тонкий «дзинь» от коснувшихся друг друга бокалов, — и сделала маленький глоток.

Невероятный вкус. Он сам пьянил не хуже алкоголя. Терпко-пряный, с фруктовыми нотками и будто бы наполненный солнечным светом, как наш северный мёд…

— Защитница, как вкусно… — Я легко рассмеялась и заговорила с Арчибальдом так, словно на его месте сидел Рон: — Я пила вино один раз, после выпускного на седьмом курсе. Все пили, и всем потом так плохо было! Мы же самое дешёвое взяли, знаете, такое… Называется «Невинность».

— Это не вино. Имитация.

— Да, — я вновь засмеялась. — Валлиус так потом кричал на нас! Мы же все с отравлением в госпиталь угодили, все десять человек. Со специальностью «магическая медицина» было пятеро, больше остальных нас чихвостил. Какие вы, сказал, медики, если не можете отличить настоящее вино от клюквы?

— Это он погорячился, — протянул Арчибальд почему-то на редкость довольным голосом. — Не каждый аристократ сумеет отличить хорошее вино от имитированного. Это не так уж и просто. Вам ещё, по всей видимости, подделка попалась — от качественного имитированного вина в больницы не попадают. Но покричать на вас Брайон был обязан, конечно. Воспитательный момент.

Я сделала ещё глоток — как же хорошо — то! — и спросила:

— А «Иллюзион» не вызывает привыкания? В основах иллюзорной магии лежит утверждение, что иллюзии, как заблуждения, могут быть опасны. Не бывает такого, что маги ходят туда постоянно?

Принц открыл рот, намереваясь ответить, но тут принесли заказ, и он на время замолчал, дожидаясь, пока всё расставят на столе и, вежливо пожелав приятного аппетита, уйдут.

Я взялась за горячее с не меньшим, чем за вино, энтузиазмом. Вкуснотища…

— Эн, «Иллюзион» очень давно создали маги-учёные из рода Бравиус. Изначально они разрабатывали комнату для умалишенных… — Я, услышав подобное, подавилась кусочком гриба из соуса, и Арчибальд понимающе улыбнулся. — Вы верно расслышали — они разрабатывали помещение для умалишённых, хотели, чтобы иллюзорная магия давала терапевтический эффект. И первоначально так и было. Но разработки ширились, Бравиусы задействовали кровную магию, и в итоге получили место, в котором сбываются мечты. И привыкания оно не вызывает — это свойство осталось у «Иллюзиона» с тех пор, когда в нём лечили сумасшедших. Постоянно, кстати, ходить туда невозможно — императорским указом установлен лимит на посещения. Не чаще раза в год, — заключил Арчибальд, допивая вино из бокала, и налил себе вторую порцию. Я тоже протянула свой — хотелось добавки, — и поинтересовалась:

— А как же умалишённые? У них есть такой вот «Иллюзион»? В нашем госпитале я не припомню ничего подобного…