Ее зовут Тьма - Келли Китон Страница 34

Уже внизу, в холле, я вспомнила о подарках, приобретенных мной вчера на рынке перед столкновением с ловцом τέρας. На ходу бросив рюкзак на столик у входа, я поспешно выудила из него головоломку, предназначенную Крэнк, и бенье для мальчиков, вероятно уже черствых, как камень. Затем я достала маску, купленную для Виолетты, и не удержалась — погладила ее бархатистую поверхность. Больше всего на свете мне хотелось надеть такую маску и спрятаться под ней от всех! Я к этому всегда стремилась. Меня исподволь разъедало чувство вины. Я поступала не совсем красиво — не так, как привыкла… Впрочем, чья шкура должна была пострадать от нападок греческой богини — Виолетты или моя? Кого мечтала обратить в орудие мщения алчущая власти вампирша?

Неожиданно волосы у меня на затылке встали дыбом, в душу закрался леденящий страх.

Кто-то стоял позади меня. Я закрыла глаза и как можно глубже и спокойнее вдохнула, незаметно сжав кулаки. Да, сзади кто-то есть… Высокий, крепкий и безмолвный, словно статуя. Я напрягла мышцы.

Раз. Два. Три.

Пора!

Я резко согнула колени, развернулась и выставила вперед одну ногу, зацепив ею ногу незнакомца и с силой потянув на себя. Он потерял равновесие и завалился назад, но — странное дело! — почему-то не упал.

Подтянув ногу обратно, я сконцентрировалась, готовая к атаке, но мой противник внезапно повернулся лицом вниз, легко, словно мячик, отпружинил от пола пальцами и кончиками ботинок и снова выпрямился как ни в чем не бывало. Мистика какая-то… Судя по всему, он был не совсем человек.

Я переступила для равновесия и замахнулась, но он успел перехватить мою руку. Я изготовилась для нового удара, но незнакомец поймал и другую руку. Его жесткое угловатое лицо засияло надменным торжеством победы. Как они обожают этот приемчик! И не думают, кретины, о том, что их причиндалы, и коленные чашки, и голени ничем не защищены от пинка. Вдруг у меня в голове будто что-то щелкнуло.

— Дэниел? — Моментально вспомнив и лицо, и имя посетителя, я так и застыла с поднятым коленом. Это был секретарь Жозефины, — Какого черта вас сюда принесло?

Судя по его физиономии, здесь он оказался лишь по долгу службы. Дэниел раздраженно нахмурился, проигнорировав мой вопрос, и отпустил мои запястья, затем достал из-за пазухи черного вечернего костюма белый конверт. Еще бы ему не злиться! Вместо того чтобы сейчас танцевать в этом наряде на балу или на вечеринке по случаю Марди-Гра, ему пришлось тащиться сюда.

Он помахал конвертом перед моим носом. Я поспешно выхватила послание и извлекла оттуда открытку с приглашением на бал. Прочитав ее с бьющимся от волнения сердцем, я сконфуженно вздернула брови, как вдруг мое внимание привлек коротенький, аккуратно выведенный под приглашением постскриптум.

Семейство Арно настоятельно предлагает Вам явиться в полночь на Дофин-стрит, 716, где Вас будут ждать друзья: Себастьян, Дженна, Даб и Генри.

— Они у нее, — прошептала я, комкая в руке открытку.

Дэниел одернул пиджак, сухо кивнул и вышел. Козел…

Жозефина Арно держит их у себя! Новему теперь нет необходимости прочесывать весь город, чтобы меня обнаружить: достаточно было взять в заложники моих друзей и теперь я явлюсь к ним сама. Я могла только гадать, все ли из их старейшин знают о происках Жозефины, или они единогласно высказались за такое решение.

— Что там написано?

Виолетта уже успела спуститься в холл и теперь стояла на нижней ступеньке с Паскалем в руках. Я так рассвирепела, что не смогла произнести ни слова и молча протянула ей измятый кусок картона. Виолетта посмотрела на приглашение с таким видом, словно я дала ей теннисный мячик, затем вернула мне со словами:

— Я не умею читать.

От изумления я на секунду застыла на месте. Виолетта не умеет читать? Во мне сразу всколыхнулась жалость к ней. Бедному ребенку было негде выучиться. Даб нашел ее посреди топей, в охотничьей сторожке, где она жила одна-одинешенька, а школ и учителей на болоте негусто…

Я пересказала девочке, о чем говорилось в приглашении, стараясь, чтобы предательская дрожь в голосе не выдала мои эмоции.

— Что же нам теперь делать?

— Думаю, — ответила я, — придется нарядиться и идти на бал!

Личико Виолетты медленно озарила хитроватая улыбочка, обнажившая кончики блестящих клычков, от вида которых у меня сердце опять ушло в пятки.

— Чудесно!

Она со всех ног бросилась вверх по лестнице, но на полпути обернулась.

— Пойдем же, выберем себе костюмы и маски! У меня их завались!

Я поспешила подняться вслед за ней. Виолетта привела меня в конец коридора, к двери напротив спальни Себастьяна. Там она сняла с черного шнурочка на шее ключ и отперла замок.

Переступив порог, мы попали в настоящее царство карнавала. Ночник, накрытый красным шарфом, освещал двуспальную кровать, все четыре стойки которой буквально ломились под грузом бус, ярких шарфов и масок. Словно я попала в мир Марди-Гра. Маски облепили и все стены комнаты, не оставив свободным ни дюйма. Посреди пола и в углах высились горы вечерних платьев и костюмов. Свет, отраженный от блесток, бисера, стразов, радугой переливался на потолке. Зачарованная волшебным зрелищем, я спросила:

— Это все твое?

Виолетта положила Паскаля на кровать.

— Теперь мое. Я сама их собрала.

— Зачем?

Виолетта поглядела на меня так, будто я не понимала очевидных вещей, и принялась рыться в кучах вычурных платьев и великолепных костюмов.

— Бал у Арно строго официальный. У каждого семейства он свой, а в последнюю ночь Марди-Гра они устраивают бал совета. Тебе нельзя опозориться. Нет, такое не пойдет… О-о, вот это!

Стоя в ворохе разбросанных нарядов, словно крошечная темноволосая фея посреди россыпи самоцветов, Виолетта подала мне черное атласное платье с белой отделкой. Его корсаж без лямок искрился тысячей жемчужин и кристаллов, подобных узору созвездий на чернильно — черном ночном небосклоне.

— Оно хорошо сочетается с твоей татушкой и подходит к волосам. Как домино — черное с белым!

Попирая ножками ранее отвергнутые варианты, она вручила мне свой выбор и подошла к стене в поисках подходящей маски. Честно говоря, мне было все равно, в чем идти на бал; главное — попасть в дом к Жозефине и вызволить своих друзей. Но мои руки невольно погладили нежную ткань, а сердце замерло от… предвкушения? Наверное, во мне все же что-то оставалось от девчонки, потому что платье, на мой взгляд, было и вправду умопомрачительным.