Хлопок одной ладонью. Том 2. Битва при Рагнаради - Василий Звягинцев Страница 34

Глухой взрыв в соседнем корпусе прозвучал не слишком громко, от него даже стекла в окнах кабинета не вылетели, правда, стекла эти были специальные, на такие примерно случаи и рассчитанные. Да и стены кремлевских строений настолько толсты и крепки, что в войну (здесь не бывшую) тяжелая немецкая бомба, угодившая на одну из внутренних площадей, серьезных повреждений не нанесла.

Дисциплина в Управлении Тарханова своей строгостью и разумностью напоминала таковую на подводной лодке. И роли сотрудников по боевому расписанию четко определены. Поэтому никто не кинулся в коридоры и на улицу посмотреть, что и где случилось, все оставались на своих местах, ожидая команды или дальнейшего развития событий.

Только сам Тарханов, Чекменев и Ляхов быстрым шагом, но отнюдь не переходя на бег (бегущий старший офицер в мирное время вызывает смех, а в военное — панику), вышли на ближайшее крыльцо.

Из двух зарешеченных окон-бойниц третьего этажа тянулся не очень и сильный дым. Можно было бы предоставить разбираться с инцидентом комендатуре и внутренним пожарным расчетам, запросив с кого следует отчет о случившемся, если бы эти окна не принадлежали апартаментам, в которых содержался Маштаков.

— По Управлению и всем службам общая тревога, — тут же начал командовать Чекменев. — Третьей степени. «Печенегов» с полным вооружением — в Кремль. Всех. Тарханов, распоряжайся на месте. Ляхов, со мной.

…Входную, окованную железными полосами дверь вышибло в коридор, и внутри особо секретного помещения, куда доступа не имел никто, кроме специально назначенных лиц, отвечавших за соблюдение режима содержания Маштакова и обслуживание аппаратуры, если таковое требовалось, сейчас суетились пожарные с ручными огнетушителями и в изолирующих противогазах. На всякий случай.

Чекменев про себя отметил, что служба сработала четко, после взрыва не прошло и трех минут. А по галерее и лестницам сверху и снизу подбегали пожарные и охранники с дальних постов.

— Старший расчета — ко мне! — перекрывая обычные матерные возгласы работающих людей и прочие звуки, скомандовал Чекменев. — Доложите.

— Нечего докладывать, господин генерал. Немедленно после взрыва прибыли на место и приступили к тушению локальных очагов возгорания. О силе взрыва судить пока не могу, но судя по состоянию… — унтер-офицер указал на двери, — что-то около полукилограмма тола. И запах подходящий. Пострадавших не обнаружено…

— Как? — не сдержался Чекменев. Но тут же взял себя в руки. — Если огонь потушен, всем немедленно покинуть помещение. Не расходиться, оставаться здесь. Кто от комендатуры? Вы, капитан? Взрывотехника сюда. Перекрыть все входы и выходы в корпус. Установить внешнее оцепление. Внутри здания будут работать мои люди…

— Такое впечатление, — докладывал через час инженер, входивший в группу экспертов и имевший полный допуск к работе с Маштаковым, — что взрыв имел не точечный, а объемный характер. Взрывчатый газ или аэрозоль. Локализация — машинный зал генератора и аккумуляторная. Жилые помещения практически не пострадали. Установка уничтожена полностью. Уцелели только фрагменты внешнего кожуха и антенны. Можно предположить, что рвануло как раз в ее раструбе…

О том, что самого Маштакова, ни живого, ни мертвого, хотя бы в виде фрагментов, не обнаружено, было известно с самого начала. Чекменев лично осмотрел каждый сантиметр кабинета, спальни, столовой, подсобок и всего остального. Все было, конечно, перевернуто вверх дном, но человеку спрятаться негде. И решетки на окнах сохранились в неприкосновенности, что пятисотлетнему кованому железу сделается?

— А нельзя предположить, — в его же тональности спросил у инженера Ляхов, — что искомое лицо в момент взрыва находилось именно в его фокусе и, так сказать, обратилось в пар?

— Предположить можно все. Тем более — в области, где ты не специалист. Вызовите биохимиков, пусть соскобы со стен делают, пробы воздуха берут. Пар или не пар, а следы органики при любой мощности взрыва сохраниться должны. Пиротехники пусть вид взрывчатки установят. А на мой непросвещенный взгляд рвануло так себе, средненько. Как раз чтобы генератор ликвидировать. А человека здесь в тот момент не было. Я из опыта знаю, в таких случаях от человека всегда детали остаются. И довольно много.

Ляхов тоже это знал, да и Чекменев, без сомнения.

— Сбежал? — осведомился он, переводя взгляд с Вадима на инженера.

— Да не похоже как-то, — пожал плечами тот. — Уйти он, конечно, мог, и генератор на прощание взорвать, а смысл? У нас другие есть, в боковом времени мы его рано или поздно разыщем, если уж совсем к черту на кулички не залетел. Да и натура… Натура у него не та, я с ним работал, разговаривал, представляю…

Чекменев опять взглянул на Ляхова.

— Подтверждаю. Не тот человек Виктор, чтобы в одиночку в те края сунуться. Не проще ли вообразить, что рванул именно сам генератор? Я в этих делах темный, но по-дилетантски… Какой-нибудь перепад напряженности поля, вот вам и объемный взрыв, причем ты же сам сказал — в раструбе антенны. Знаешь, что мне это напоминает — шаровую молнию. Вот!

— Технически возможно? — спросил генерал у инженера.

— В этих делах все возможно. Я не теоретик, я эксплуатационник. А про молнию — интересно. Ну не в прямом смысле, а по аналогии. Там сгусток электроплазмы, здесь какой-нибудь «хроно». И профа испарить могла, а то и с собой забрать. Это, кстати, наиболее вероятно. Вы же тогда тоже бесследно исчезли, хоть и без взрыва…