Демоны Грааля - Константин Мзареулов Страница 33

Он раскрыл наугад несколько картинок: бубновые шестерки и семерки покрывали трефовую и пиковую мелочь, причем в числе последних оказались Козыри с пейзажами Ганеша и Беохока. Зрители дружно похмыкали. Пророчество допускало неоднозначность толкований, но смысл был понятен: Нирвана должна перешагнуть через варварские мирки. Либо вовсе их уничтожить.

Не перетасовав Колоду, Кул расслабился, мысленно воззвав к Судьбе. Он больше не был материальным существом, но слился разумом и волей с непостижимой вселенной, которая пульсировала в глубине Золотых Спиралей. Руки сами извлекали и расшвыривали по столу Карты.

— И что сие означает? — услышал он чей-то — кажется, Фауста — озадаченный голос.

Приоткрыв один глаз, Кул обнаружил, что Козыри лежат аккуратным кругом, точно звездочки на флаге НАТО. Портретов оказалось немного: Мефисто, Фиона, Джулия, Мандор, Мерлин. Остальные Карты оказались мелочью — двойки, тройки и четверки разных мастей. В центре же этого круга расположились семь джокеров — Карты, которые отродясь считались совершенно ненужными, а потому их включали в Колоды просто для того, чтобы не нарушать традицию.

Семья была удивлена таким раскладом. Все напряженно разглядывали диковинную фигуру, пытаясь постичь смысл предначертания, когда зал минарета наполнился неожиданными звуками.

Одно из зеркал, до сих пор показывавшее лишь обрывки зоофильных оргий, внезапно заморгало и, как перегруженный трансформатор, издавало странный гул. Затем погасли остальные зеркала, а гудящее выдало нечеткую картинку: пятиглавое и четырехрукое существо шагало по изображениям двух других Великих Королевств. Самое смешное, что у голов были знакомые лица Гекаты, Кула и их сыновей. В руках же монстр держал кинжал, чашу, копье и… Камень Правосудия.

Изображение было немного карикатурным — как в мультфильме среднего качества. Тем не менее нирванцы легко узнали самих себя и рубиновый Глаз Змеи. Нетрудно было узнать и контуры Ганеша, по которому одна из рук ударила копьем, после чего город демонов рассыпался, словно был построен из песчинок. Картинка исчезла внезапно, как и появилась. Первым, в порядке старшинства, высказался отец:

— Копье, очевидно, то самое. Чаша — безусловно, Грааль. А вот кинжал…

— Думаешь, тот, копию которого ты привез? — угадала его мысль Геката.

— С ножичком разберемся, — заверил родителей Фауст. — Но тут опять повторяется сюжет с разрушением Ганеша.

— Если вышестоящие силы полагают, что без этого не обойтись… — Мефисто сардонически усмехнулся. — Ганеш будет разрушен.

— Неужели только Ганеш преграждает нам дорогу? — Фауст не слишком верил в столь примитивную версию. — Или тут что-то другое? Может, таким образом открывается ход к Копью?

Мефисто возразил брату, напомнив, что к Ганешу их семья подойдет, уже вооруженная всесокрушающим атрибутом. Более того, Ганеш будет разрушен именно Копьем Скорби. Вервольф был полон оптимизма и сказал пренебрежительно:

— Одно утешает — все магические штучки оказались у нас. Значит, именно мы найдем Копье и Чашу.

— Вовсе не обязательно. — Отец покачал головой. — Может, найдут амбериты или хаосийцы, а мы у них отнимем.

Геката проговорила озабоченно:

— До сих пор мы пытались решить проблему кавалерийским наскоком, но конница наша увязла в болотах. Туг нужна другая тактика. Надо хотя бы знать, что мы ищем.

Продолжая размышлять над проблемой уничтожения Ганеша, Фауст склонялся к выводу, что Судьба свела над этим Отражением несчастливые звезды. Он задумчиво произнес:

— Может быть, проход открывается в метафорическом смысле? Надо понимать так: пока не сокрушим Ганеш, не сможем продвинуться к цели.

— Да, действительно, — согласился Кул. — Ганеш остается едва ли не самой серьезной военной силой помимо Великих Королевств.

— Неохота мне бить Лунных Всадников своими силами, — признался Верви. — Ганеш надо уничтожить чужими руками, как решили в прошлый раз. Заодно и дорогих соседей пощиплем.

Вспомнив недавнее путешествие в Беохок, Фауст засмеялся, сказав:

— Кое-кто уже делает кое-что в этом направлении.

Из всей семьи о результатах его разведки знал только Мефисто. Впрочем, старший брат поначалу решил, что Фау имеет в виду интриги, которые начал плести сам Меф. Прозванный Дьяволом герцог давно задумал столкнуть лбами конкурентов, а потому ответил с удовлетворением:

— Давно пора. А то первую партию мы отыграли успешно, но неправильно. Мы воевали сами и не смогли толком стравить Амбер с Хаосом.

Кул буркнул:

— Это был вынужденный сценарий. Никакая схватка врагов не вернула бы наших Отражений. Теперь станем действовать тоньше.

— Не то плохо, что мы воевали сами, — вздохнула Геката. — Плохо, что не смогли расчистить доску от лишних фигур.

— Ты говоришь о Люке и Далте? — догадался Вервольф.

— Не только. Есть еще несколько персонажей, от которых стоило бы избавиться.

— Я думаю, Великие Королевства должны лишиться некоторых владений, — предположил Мефисто. — Если мы сыграем правильно, Хаос потеряет Хеллимбоу, Амберу же придется распрощаться с Серпентином.

— Эти две Тени соприкасаются границами с Ганешем и Беохоком, — вспомнив карту Отражений, заметил Фауст.

Старший брат кивнул:

— Вот именно! Если они отойдут к нам. это будет доброе шило в задницу обоих королевств. В отличие от наследников, родители не проявили излишнего энтузиазма по поводу этого плана. Кул заметил, оглаживая бороду:

— Мы сможем выстоять и победить, если правильно сыграем на шатком балансе глобальных сил. Я говорю не только о Великих Королевствах, но и о Центрах Мощи, равно как и об их Олицетворениях. Вам надо понять, что Амбер, сеть его Лабиринтов и сама Единорог — это три разных явления, которые отнюдь не всегда действуют согласованно. В меньшей степени это относится и к триаде Хаос — Логрус — Змея. Кроме того, нам известны другие сильные феномены, коими тоже следует попользоваться.

— Ты имеешь в виду Птицу и Спиральную Пирамиду? — спросил Вервольф.

— Не только. Есть еще Монсальват, Темная Башня, Голубая Пещера, Замок Четырех Миров. Есть множество предметов, волею случая ставших концентраторами Мощи.

Неожиданно Геката, покачав головой, возразила мужу:

— Не в том искусство, чтобы ими воспользоваться, а в том, чтобы исключить из игры. Надо постараться, чтобы Темная Башня как можно дольше оставалась в стороне от наших дел.

Мать, вновь обретенная после стольких веков разлуки, не переставала удивлять сыновей точностью суждений. Воспитанница старой школы гарпий пользовалась непостижимой логикой исчезнувшей расы, что приводило ее к совершенно парадоксальным выводам.

В младшем поколении было слишком много человеческого, доставшегося от предков по отцовской линии. Присущие людям непоследовательность и любопытство порой толкали братьев на неразумные выходки вроде желания заняться изучением затерянного среди Теней таинственного сооружения. В отличие от сыновей, гарпия двигалась точно к цели, безошибочным чутьем хищника отбрасывая лишние петли и угадывая возможные опасности.