Слепая совесть - Нидейла Нэльте Страница 33

Ноэлия распахивает глаза, неожиданно близко. Зеленые. На миг почти вижу их реальный блеск. Приподнимается на цыпочки, поднимает руки по плечам, быстрее, чем успеваю подумать, прижимаю крепче. Только бы не обжечь.

Четкое движение губ, слишком однозначное желание. Одно на двоих. Разделяющее нас пространство синего света сжимается, выскальзывает, преодолеваю последние дюймы. Проваливаюсь в поцелуй с привкусом утренней свежести, дорогого вина и присущего только ей запаха. Не помню, когда в последний раз целовал женщину! Чревато.

Ощущаю, как омаа наполняет ее. Купаюсь в синем свете. Губы наслаждаются совсем по-настоящему, забывая об опасном огне. Что я делаю, бесов Раум! Даже Иллариандр ни разу не целовал ее. Если кто-нибудь узнает, нас могут обвинить чуть не в государственной измене. Она уже почти императрица!

И эта почти императрица сжимает мои плечи, прижимается так безбоязненно, словно и не помнит, что могу опалить. И не боится совсем. Наоборот. Желает этого поцелуя.

Зачем, Ноэлия?

Заставляю себя накрыть ее руки, оторвать от своих плеч. Отступить чуть назад.

— Простите, моя госпожа. — Бесов голос звучит хрипло, выдавая меня с потрохами.

Уплотняю омаа, возвращаю обычный белый свет. Тяжело, но поддается. Контролирую ладони, опасность оставить обожженный след все больше.

Ноэлия в смятении, столько разных цветов, так сразу и не определишь, какие в основе. Нужно, чтобы успокоилась, прежде чем выходить на обозрение других Стражей. Тщательно проверить, не осталось ли где моих отпечатков. А вдруг не сойдут до церемонии?

Ноэлия

В голове плывет, боже, о чем я думала! Мне же замуж завтра… ну или когда там, не важно, главное, что за императора. И я ведь его люблю. Люблю ведь? Во всяком случае едва ли ему понравится, что его жена со Стражем…

Грудь Дарсаля тяжело вздымается, смотрю на него, да что это вообще было? А может, император приказал? Что со мной теперь сделают…

Вспоминаю, ведь мои эмоции как на ладони, нужно успокоиться. До сих пор ощущаю горячее прикосновение этой странной энергии — омаа. По всему телу, в самых сокровенных местах, такое приятное… Почему их боятся?

Берусь за виски, мысли скачут, никак не остановятся. У меня есть жених. Поворачиваю ладонь меткой к себе, знак императора. Забыть бы о случившемся. Дарсаль внимательно всматривается, словно пытается что-то прочесть. И чем я лучше Алмы, не могу спокойно находиться рядом с мужчиной. У нее хоть жениха нет.

Этот поцелуй, наваждение какое-то, из мыслей не идет, хоть на миг бы ощутить еще раз! Губы; оплетающее, будоражащее и одновременно утешающее тепло, прикосновение сильного мужского тела. Впервые в жизни.

— Вам нужно успокоиться, моя госпожа. — Отворачивается резко, отходит к окну.

Внутри разгорается клубок чего-то тягуче-приятного, незнакомого. Бросаю взгляд на бокал.

Сажусь обратно на кровать, тоже отворачиваюсь. Хватит вина. Интересно, завтра я уже буду официальной женой? Иллариандр решит продвинуться дальше или дождется последней церемонии? И чего хотелось бы мне? Да что ж так страшно-то!

Это все вино виновато.

Дарсаль

Наконец, похоже, успокаивается. Сводящий с ума запах феромонов утихает, вдруг меняет направленность, ударяя застилающим разум осознанием, что ее желания относятся не ко мне. У нее есть жених. А я просто тот, кто оказался рядом.

Закрываю глаза, уплотняю омаа. Глупую непозволительную ревность слишком быстро вычислят.

— Я пойду? — спрашивает несмело.

— Подождите, моя госпожа.

Оборачиваюсь. Вглядываюсь в ауру, пытаюсь отследить малейший изъян. На удивление быстро восстанавливается, уже почти и не заметно. Неужели ей настолько безразлично? Не могла же она устраивать мне проверки? Одергиваю себя, о чем я думаю. Придирчиво выискиваю следы своего огня, но обошлось.

— Они могут что-нибудь увидеть? — Сразу же понимает, красный завиток страха.

— Только когда эмоции слишком сильны. Вы уже почти спокойны, а на всякие быстротечные рефлексы никто внимания не обращает, если это не предательство.

Ноэлия резко поднимается, отпечаток взгляда:

— Я… не…

— Нет, моя госпожа. Вы напуганы, встревожены и устали. Вам нужно выспаться и подготовиться. Проводить вас до кровати?

Едва уловимо запинаюсь, злюсь на себя. Но звучит совсем неоднозначно после случившегося.

— Там кто-нибудь есть? — уточняет.

Качаю головой.

— Тогда я сама. — Колеблется секунду, все же спрашивает: — Вы можете только эмоции читать? Или на кого они направлены, тоже видите?

Удерживаю вспышку, но что-то, наверное, доносится. Ноэлия чуть отступает, завиток страха увеличивается, растекается. Заставляю омаа вернуться в норму. И голос тоже.

— Обычно только эмоции, но часто в контексте видно, кому они адресованы. Если лично Стражу, то он почти всегда это отличает. Или, если тому, на кого он настроен.

Не то досада, не то смущение. Спешит к выходу, сумбурное «спасибо» почти не слышится.

Смотрю вслед. У предательства много оттенков, но даже малейший намек на него привлек бы к тебе внимание. Твои эмоции чисты. А скоротечные плотские порывы не в счет.

Хочется что-нибудь разнести. В комнате еще витает дух феромонов — тех первых, адресованных именно мне. Открываю окно, выветрить поскорее. Забыть. И надеяться, что для нее это было слишком незначительно, чтобы выдать другим Стражам случайной эмоцией. Надеяться, а не желать все разнести по этому поводу.

Предательство. Чтобы распознать предательство, его тоже нужно пережить. Разное. Снова и снова. Во всех проявлениях. Оно всегда идет последним в обучении. После него сложно возвращаться к доверию. К долгу проще.

Засунуть, что ли, голову в душ. Остыть, прежде чем идти к командиру.

Ноэлия

Пока смываю косметику, почти успокаиваюсь. Робот подлетает, подает необходимое. Вообще он ночной, основная функция — раскладывать вещи на места, так чтобы не мешать. Но мне нравится, когда работает, вызывает такое странное ощущение связи с домом. Может, потому, что в Айо ничего подобного нет.

У него столько дополнительных меню, а еще мысленное управление, специальная настройка на хозяина.

Вздыхаю, готова думать о чем угодно, лишь бы не возвращаться воспоминаниями к высокой фигуре с напряженными мышцами и ярким изливающимся светом. Показалось или свет действительно был не совсем белым? Голубым, что ли.

Черти, да как же прекратить о нем думать! В случае чего скажу, что думала о женихе. Не проверят ведь?

Снова смотрю на метку, интересно, желание сбежать куда подальше — это предательство или «всякие быстротечные рефлексы»?