Там, где кончается волшебство - Грэм Джойс Страница 33

— С тобой все в порядке? — поинтересовался Артур.

— А как еще? В полном порядке. Думаешь, я впервые, что ли, готовлю для мужчины пирог, встречаю его разодетая в пух и прах и развлекаю без посторонних? Ты так, что ли, думаешь?

Артур задумчиво почесал репу и качнул головой:

— Наверное, нет.

Пиво так и стояло на камине нетронутым.

— Выпей пивка, давай! — скомандовала я таким визгливым голосом, какого у меня отродясь не было.

— Мне уже хватит на сегодня.

— Как это хватит? Так нельзя.

Артур захлопал сонными глазами.

— Я уже прилично набрался. По пути зашел в «Бевик-армз». Если еще выпью, упаду.

— Но как же так! — не унималась я.

— Ну, если ты настаиваешь! — Он взял стакан и осушил его наполовину. — Оно выдохлось.

Я плавно опустилась в кресло по другую сторону камина, лихорадочно думая, как бы сделать так, чтобы пиво ему понравилось.

— Ты выглядишь восхитительно, Осока, просто восхитительно.

— Да ладно тебе, выпей еще.

— Говорю тебе, оно совсем выдохлось. — И он тихонечко рыгнул.

— Понятно, — отозвалась я. — Тогда поешь.

Я вытащила из-под стола заготовленный стул — как в ресторане. Артур сперва не понял, чего от него хотят, но через несколько секунд покорно пересел. Я вынула пирог — он остывал в духовке, обдуваемый вентилятором, — отрезала изрядный ломоть и положила его в тарелку рядом с салатом. Получилось красиво.

Только я собралась поставить тарелку с угощением на стол, как Артур вдруг спрашивает:

— Что это?

— Пирог с беконом.

Артур втянул воздух сквозь зубы.

— Прости, должен был предупредить. Я вегетарианец.

— Кто-кто?

— Вегетарианец. Вот уже пару лет.

— Нет!

— Да!

— Вегетарианец! — воскликнула я. — Бога ради, зачем тебе это?

— Ну, — начал Артур рассудительным гоном, — мне кажется, что есть животных неправильно, вот и все. Я никому свои взгляды не навязываю. Если кому-то нравится есть мясо — пожалуйста. Я просто думаю, что это не обязательно. — У него уже заплетался язык.

Так я и застыла, раскрыв рот, ссутулившись над столом с тарелкой, и думала лишь об одном: на всю нашу округу найдется, наверное, только один вегетарианец, и он достался мне. Я шмякнула тарелкой об стол и грозно схватила нож. Артур вздрогнул — решил, наверное, что сейчас я этот нож воткну в него, — но я лишь стала выковыривать из пирога бекон. Извлеченное мясо я складывала горкой рядом с собой.

— Вот, — победоносно заявила я. — Теперь в нем мяса не осталось.

— Осока, послушай… — начал было он.

— Артур Макканн, ни слова. Я полдня провозилась с чертовым пирогом, и ты его съешь как миленький. — Я почему-то продолжала мерзко повизгивать.

Он засмеялся и икнул.

— Ну ладно, ладно. Успокойся.

— Я совершенно спокойна.

— А ты разве не будешь есть?

Я вспомнила о заправке.

— Нет что-то аппетита, — бросила я и пошла за соусом. Вернувшись, обильно приправила им салат.

— Постой, — остановил он меня. — Что это?

— Французская заправка. Очень изысканная штука. И никакого мяса. Имеешь что-нибудь против?

— Нет.

— Отлично, тогда позволь тебе добавить.

Его тарелка потонула в соусе. Под предлогом откупоривания новой бутылки пива я отошла в сторонку и наполнила его стакан все той же дьявольской смесью. Секунду поразмыслив, решила усилить эффект хорошей порцией сливянки.

— Намного лучше, — констатировал Артур, отхлебнув. — Хотя такое крепкое, что ложку можно ставить.

— Ты так и будешь весь вечер жаловаться?

Он мрачно пожевал обуглившуюся корку пирога. Потом захлопал красными слипающимися глазами. И сонно улыбнулся:

— Похоже, вечерок удался.

Надо сказать, с пудингом заминок не было, хотя мне постоянно приходилось уговаривать Артура, чтобы он пил. К моменту, когда он заглотил две порции десерта, мой пульс успокоился. Артур даже похвалил фруктовый крамбл, что было вовсе не обязательно. И только я решила забросить удочку насчет Винаблза, как вдруг доперла: Артур готовится к тому, что Джудит называла «атакой».

Она проинструктировала меня, что в этой ситуации можно ожидать лишь двух возможных типов атаки. Атаку первого типа, говорила она, ты почувствуешь с закрытыми глазами задолго до того, как все начнется. Мужчины в таких случаях впадают в сомнамбулическое состояние, словно их ноги и мысли продираются сквозь вязкий ил. От этой напасти увернуться легче легкого, поскольку ты ее видишь заранее. Что же касается атаки второго типа, то это скорее приступ, такой внезапный и быстрый, что даже сами мужчины иногда пугаются.

Как только Артур начал мямлить про фруктовый крамбл, я взвесила ситуацию и решила, что он приступает к атаке первого типа. А вот и ошиблась. Я отнесла его тарелку в раковину и только принялась мыть, как вдруг почувствовала за спиной резкое движение. Он обхватил обеими руками мою талию и принялся целовать шею. Я расценила это как атаку номер два. Проблема в том, что я не знала, куда девать тарелку с крамблом. Я чисто инстинктивно шлепнула Артура мокрой тряпкой по лицу, заехав ему случайно в глаз.

Он отшатнулся, схватился за глаз и начал падать на одно колено. Во всяком случае, так мне показалось. Он застонал. Мне стало так неловко, что я рванула к нему, посмотреть, все ли в порядке с глазом. Но Артур тут же облапил меня за задницу и уткнулся лицом в мои колени.

Не знаю, когда он в последний раз брился, но я все время ощущала, как он елозит колючим подбородком по драгоценному капрону. А он все приговаривал:

— Осока, ты восхитительна, Осока. — И ничего другого. Только: — Осока, Осока, Осока, Осока.

Мне на мгновение показалось, что он заснул — прямо так, зарывшись лицом в мои колени, — но он вдруг вытянулся во весь рост и начал целовать меня, почти укладывая спиной на раковину. Против поцелуев я не возражала, но от него разило пивом, селитрой, сливянкой, не говоря уж о фирменной чесночной заправке. Та еще смесь, я вам скажу. А главное, в ляжку мне настойчиво упиралось то, что было у него в штанах. Немного потерпев, я оттолкнула его, но он лишь рассмеялся и поднял меня на руки.

Я вскрикнула, что было, то было — скорее потехи ради, чем от страха, — а он понес меня в гостиную и бросил со всего размаху на диван. Мамочкина кружевная салфетка, покоившаяся на спинке, съехала. Я все хихикала, пока он не залез под непристойно короткую мини-юбку, не запустил пальцы за эластичный верх колготок и не сдернул разом колготки вместе с трусиками до туфель. Тогда я снова закричала: