Черно-белая война - Игорь Ковальчук Страница 33

Рикардо сник и пробормотал что-то неразборчивое. В глубине его глаз дремала злоба, но эта злоба была не такой, которая превращает человека в чудовище, а та, что придает разнообразию человеческих чувств особую пикантность, как приправа блюду. Над этой злобой можно было даже подшучивать. Когда Алзара начинал кипеть, он плохо контролировал свой язык, и Руин умудрялся вытягивать из него любую информацию, которая ему была нужна.

Арман узнал, что из пленников-Мортимеров их «хозяева» получают энергию, аккумулируют в кристаллах («Кстати, эти кристаллы – с месторождения, которое я открыл»! – гордо заявил Рикардо, и Арман постарался запомнить эти слова) и далее передают в лаборатории для исследования. В частности, несколько десятков кристаллов находились в замке Алзара, с ними работал Ринальдо.

– В отличие от большинства черных магов, он способен работать с белой энергией, – объяснил Рикардо. – Это очень полезно. Он исследует энергию, а потом составляет схемы защитных артефактов и систем. Он отлично умеет делать схемы, но не умеет обрабатывать их магически. Вообще в магии Рино не гений. Опыта мало. Поэтому мы работаем вместе. Я-то в магии больше понимаю, чем он.

– Галактис?

– Что?

– Ты учился в Галактисе?

– Ну да. Там я получил седьмой уровень. Сейчас у меня шестой, потому что при смене полярности один уровень уходит. Но этого хватает.

Руин качнул головой. Он не стал говорить, что это подлость – использовать знания, полученные в лучшем учебном заведении Центра, против самого Центра. Если парень не круглый идиот, он способен это понять. Но, возможно, просто не хочет понимать. А если дело обстоит именно так, то переубедить его не удастся. Слава богу, что он хотя бы не причиняет вреда никому из пленников. Рикардо не приходило в голову выкачивать энергию из Армана. Того, что ему привозили от других магов, хватало для работы с избытком.

Молодой центрит поднимался очень рано утром. Он заглядывал в спальню сестры – та спала сном младенца – а потом отправлялся на берег моря. Ранним утром море еще не успевало нагреться, и в первый момент волны обжигали разогретое тело. В один миг сон уходил, будто его и не было, и дальше Руин плескался уже просто для удовольствия. Он плавал, пока на берегу не появлялся ученик Рикардо, молодой низкорослый парнишка. Он выходил, закутанный в длинный плащ, и, прежде чем раздеться, пристальным и сумрачным взглядом окидывал небо.

Вел он себя нервно, в воде шарахался от любой медузы, а если в небе появлялась чайка или альбатрос, опрометью выскакивал из воды и тут же кутался в плащ. Он объяснил Арману, что у него на родине надо было вести себя очень осторожно. Руин относился к этому понимающе. Вообще парнишка ему очень нравился, и молодой центрит охотно общался с ним, даже пообещал позаниматься с ним фехтованием. Еще живя в Провале, принц, как любой молодой человек знатного происхождения, отдавал много времени фехтованию, не забывал о нем и в Центре.

Алзара обращался со Спиногрызом, будто тот был неразумным подростком. Арман смутно чувствовал, что парнишка отнюдь не так молод, как хочет показаться. Его поведение скорее напоминало повадки человека, прожившего уже довольно долгую и трудную жизнь. Он очень часто вел себя как мальчишка, но во-первых, Спиногрыз был бессмертным, это чувствовалось, а во-вторых, не представителю клана Мортимер, где иной раз бузил даже патриарх, упрекать кого-то в мальчишестве.

Ученик хозяина замка охотно рассказывал о своем родном Ладжере, о тамошней тяжелой жизни и мутировавших насекомых и зверях, о чудовищной твари, обитающей в городах, настолько страшной, что никто никогда ее не видел, а кто видел, так тот потом ничего не мог рассказать. Руин увлеченно слушал о подземных источниках, о приспособлениях для очистки жидкости и почвы, о странных растениях, где каждый стебелек надо было проверять на съедобность, о механизмах, которые жители Ладжера собирали буквально из хлама. Слушал он и о матери Спиногрыза, которая осталась там.

– Почему же ты не хочешь перевезти сюда свою мать? – спросил он Спиногрыза.

Тот лишь вздохнул в ответ.

– Конечно, хотел бы. Но сам-то я могу только просить учителя. А тому некогда.

Руин фыркнул. Пожал плечами.

– Ну надеюсь, позднее я смогу тебе как-то помочь. Впрочем, для этого надо выбраться из плена.

– Я слышал разговор учителя с одним парнем, который к нему вчера приезжал на летучей ящерице, – доверительно сказал Спиногрыз. – Помните?

– Помню, – заинтересовался Руин. – Что ты слышал?

– Я слышал, как тот парень, который прилетел, кричал и руками махал…

– Он так громко руками махал, что это было слышно?

– А я подглядывал. В замочную скважину. Короче, руками махал и кричал, что если учитель добровольно не отдаст пленников, которые у него есть, то архимаг Мелегар все равно пленников получит, но тогда и Рикардо Алзара не поздоровится. – Спиногрыз сморщил нос. – Не хочу я, чтоб ты уходил отсюда. С кем я тогда болтать буду?

– Знаешь, мне уже и самому не хочется отсюда уходить, – медленно произнес Руин.

Он глубоко задумался, а тем временем неторопливо оделся и поднялся в замок – разбудить сестру и заодно присмотреть, чтоб к ней никто не попытался пристать в его отсутствие. Опасение, что его сестры кто-нибудь будет домогаться, превращалась в его растревоженной душе в навязчивую идею. Но приставать было некому – Ринальдо уже закрылся в своей лаборатории, а Рикардо еще не встал. Он поднимался не раньше полудня, и то неохотно, а оживал лишь к закату. Что поделать – сова.

На этот раз Руин вернулся к себе чуть раньше, чем обычно. В коридоре он столкнулся с Лайварро, который на ходу дожевывал кусок хлеба с маслом и допивал кофе. Глаза у него были шальные, должно быть, в мыслях друг хозяина замка уже находился в своей лаборатории. Но все же Арман заступил Ринальдо путь.

– А, привет, Руин, – рассеянно сказал Лайварро. – Как дела?

– Слушай, что это говорят, будто какие-то черные маги требуют себе меня и Моргану?

– Да? – Молодой маг остановился и с усилием сконцентрировался на словах пленника. Мысль его не сразу сумела вернуться из недр воображаемой лаборатории, но в конце концов во взгляде Ринальдо появилась осмысленность. – Да. Я что-то такое слышал.

– Рикардо будет отдавать меня и Моргану?

– Моргану? Не отдаст ни за что. Сам понимаешь, он вбил себе в голову, что по уши в нее влюблен. Это у него ненадолго, но уж на сезон-то хватит. Рик вообще парень влюбчивый.

– Я бы не сказал, что это очень хорошо.

– Я бы тоже не сказал. Тем более потому, что Рик давным-давно серьезно влюблен в другую женщину… Да я уже говорил. Но это не мое дело, понимаешь? Моргану он никому не отдаст.

– А меня?

– А тебя не отдам я. Ты ведь мой пленник. Так что…

– А если последуют угрозы?