Геймер. Реал vs вирт - Виталий Егоренков Страница 33

Он пошел в ванную, принял душ, тщательно вымыл тело от грязи, после чего долго курил в гостиной, и руки его нервно дрожали. У него был какой-то заказ в этой новомодной игре «Дрим кингдом», и он совершил ошибку… Но из памяти словно тщательно вычистили все воспоминания.

От раздумий убийцу отвлек звонок.

– Ну что, Джеймс Бонд, заказ исполнил? – поинтересовался насмешливый голос. Это был куратор.

– Возникли сложности, нужна личная встреча, – ответил он твердо, поражаясь своей решимости встретиться с заказчиком. Обычно убийца старался избегать общения с этим жадным жирным старым боровом.

– По телефону никак?

– Нет, необходим личный контакт.

– Приезжай к девяти вечера по известному адресу.

Наутро полиция обнаружила в респектабельном загородном особняке несколько трупов с огнестрельными ранами, оказавшимися смертельными, и один с перерезанным горлом. Как было установлено следствием, убийца сначала застрелил своих жертв из пистолета, а затем перерезал себе горло собственным ножом, написав на полу кровью: «За Финрода». Что бы это могло значить, полиция установить так и не смогла, впрочем, как и причину кровавой бойни.

Мы вышли из Игрового центра «Королевства» и пешком пошли до гостиницы.

Батя забрал у администратора авоську с непонятным содержимым, сунул тысячную купюру, и мы поднялись в номер.

Меня сжигало любопытство, что же там внутри, но батя поставил пакет на пол и неожиданно спросил:

– В чем основная задача воина, исходя из принципов бусидо?

– Всегда быть готовым к смерти, жить так, как будто уже мертв? – усмехнулся я, вспоминая, что когда-то пролистывал эту прелюбопытную книжку.

Батя поморщился:

– Странно, но каждый извлекает из одной и той же вещи что-то свое. Умный человек запомнил бы наставление о том, что сегодня нужно быть лучше, чем вчера, а завтра совершеннее, чем сегодня… А у тебя в голове отложилось совершенно другое, и это грустно. Но ладно, пофилософствуем чуть позже, давай посмотрим, как у тебя с ловкостью и концентрацией.

И достал из авоськи несколько апельсинов.

– Сделаем свежевыжатый сок? – с энтузиазмом спросил я. – В самом деле, витамина С что-то не хватает.

– Мозгов тебе не хватает, – хмыкнул отец. – Ну-ка, покажи, сколькими апельсинами ты сможешь жонглировать в воздухе.

Я «поднял» пару, затем тройку шаров, но дальше мои таланты мастера циркового искусства заканчивались напрочь.

– Эх ты, пельмень безрукий. – Батя взял сразу пять цитрусовых и в течение минуты без напряга держал их в воздухе.

– Если ты когда-нибудь разоришься, то любой цирк с удовольствием возьмет тебя на работу, – восхитился я. – Клоуном…

– Это очень хорошее упражнение на ловкость, – пояснил батя. – А в конце еще и вкусное. – Он помыл апельсины, разрезал их пополам, затем ловко выдавил содержимое в стаканы, один из которых протянул мне. – Постарайся почаще его практиковать.

– Обещаю, – с энтузиазмом сказал я, поглощая фрешик. В последнее геймерское время мне нечасто удавалось его попить.

– А теперь запоминай упражнение на концентрацию. Достань часы.

Я с готовностью продемонстрировал мобильный.

– У вас же, салаг, все на гаджетах, – усмехнулся он и протянул мне свои.

Я посмотрел на название – «Ракета» – и подумал, что он мог бы разориться и на что-нибудь поприличнее.

– Это хорошие часы, отечественный производитель, – услышал мои мысли отец. – А понты пусть представители попгейкультуры колотят. Смотри на бег секундной стрелки. Во время этого упражнения выкинь все мысли из головы. Во всей вселенной нет ничего, кроме кончика бегущей секундной стрелки. Очень эффективная метода развития концентрации. Если будешь практиковаться хотя бы по пять минут утром и вечером, то через месяц сам удивишься, заметив, насколько лучше у тебя получается фокусировать внимание. Часы возьми в подарок, гаврош.

Я поблагодарил и за презент, и за уроки.

– Но все это мелкие фокусы, сын, которые окажутся бесполезными без главного, – сказал отец очень серьезно и даже свирепо. После чего замолчал, пристально глядя мне прямо в глаза тяжелым, недобрым взглядом.

Я почувствовал себя крайне неуютно, как нашкодивший ребенок в присутствии взрослых:

– А что главное?

– Главное – это наличие цели в жизни. Несколько дней назад ты был овощем, зависающим в глупой виртуальной игрушке, бесхребетным слизнем, бесполезно прожигающим себя, свое время, будущее, судьбу. Ты, наверное, и вынес из бусидо не то чтобы глупый, но совершенно бесполезный нынче принцип: «Идти навстречу смерти», потому что у тебя нет того, ради чего стоит жить.

– Бать, – с улыбкой сказал я, – ты прям как…

– Заткнись и не перебивай меня, – рявкнул он с холодной злостью. – Если бы я тебя не вытащил, то весь остаток своей короткой и никчемной жизни ты бы проторчал в вирте куском бесполезного мяса.

Мне оставалось только слушать, так как нечего было возразить.

– Скажи, разве мать тебя рожала, а я кормил и растил для того, чтобы ты закончил жизнь никчемным, пустым человеком? Да, сейчас ты сменил один очень вредный мираж на полезный. Ты будешь пахать двенадцать часов в сутки, чтобы иметь возможность подольше побыть в красивом придуманном раю, где тебя ожидает совершенная остроухая гурия, но… Если ты не найдешь себе сверхцели в реальном мире, дело, ради которого не жаль отдать всю жизнь без остатка, то все, что ты будешь делать в настоящем мире, – это будет понарошку, не всерьез, вполсилы. Ты будешь формально, для галочки, работать, учиться, заниматься спортом, чтобы зарабатывать игровое время, а там, в игре, жить по-настоящему и чувствовать себя счастливым.

Смотри, сынок, какая забавная арифметика.

Мне сейчас пятьдесят. Дуба я дам, надеюсь, не раньше восьмидесяти, но активной трудовой деятельности у меня осталось точно не больше двадцати лет. Значит, умножаем двадцать на триста шестьдесят пять и получаем всего-навсего семь тысяч триста дней. Полученную сумму умножаем на шестнадцать (это двадцать четыре часа минус восемь на сон). Получается сто шестнадцать тысяч восемьсот часов. И все… Ну при удаче и хорошем здоровье будет тысяч десять – двадцать после семидесяти.

Я потрясенно закашлялся, затем произвел подобный подсчет, поставив вместо пятидесяти свои двадцать три юных года.

Получилось, конечно, побольше, чем у отца, но тоже не миллион и даже не полмиллиона. А ведь еще нужно выкинуть часы на всякие праздники, отпуска, болезни, игру, еду, гигиену, дорогу, секс, учебу… Получается, что у человека на самое главное времени и не остается.

– Бать, но ведь ты же тоже играешь, – вспомнил я и понял, что сморозил глупость. Отец не играет, а прокачивается в три – ноль и учит язык. Не будь у вирта обучающего эффекта, то он бы и минуты там не потратил.