Инструкция по соблазнению. Часть 2 - Анастасия Сиалана Страница 33

Император не сидел. Нарушая все мыслимые правила этикета, он стоял у окна, что выходило во внутренний двор, и молча наблюдал, как половину его личной гвардии уносят на носилках в лазарет. Гарзиф с каким-то мрачным удовольствием и тихой яростью следил за происходящим снаружи и не произносил ни слова.

Вот я и сидела неподвижно на одном месте и боялась спровоцировать его неосторожным шорохом ткани или звоном чашки. Долго так продолжаться не могло и вскоре всех демонов увели-унесли с глаз правителя. Только тогда он заговорил.

– Я не ожидал, что ты заведешь себе таких сильных союзников, – голос отца был низким и проникновенным.

Это было непривычно, поскольку раньше я слышала только власть, неприятие и превосходство в его словах.

– Ты удивила меня и заставила гордиться собой, – он обернулся, смотря прямо в мою сторону.

– Когда я сказала, что моя жизнь принадлежит только мне одной, я не шутила, – тихо ответила, ошарашенная словами отца.

На моей памяти он никогда не хвалил меня, не говоря уже о гордости. Это сильно зацепило, пусть я и старалась не дать сентиментальности взять верх над рациональностью. И это было тяжело.

Каждый ребенок хочет быть любимым, чтобы им гордились, чтобы хвалились его достижениями перед другими. Каждый. Как бы мы не чувствовали себя, сколько бы нам не было лет, какую ненависть мы бы не скрывали в душе к родителям, мы все равно хотели бы быть для них лучшими. Увы, это не всегда так. Часто такие желания остаются неисполненными.

Именно поэтому сейчас я сдерживала себя, зная наверняка, как хорошо может манипулировать эмоциями отец. Это все больше походило на его скрытую игру и попытку получить желаемое через похвалу, ласку и перемирие.

Рычагов давления у него на меня больше нет. Последним был Алиир, но и он провалился. Теперь Мак мой щит от любых нападок со стороны Гарзифа.

Я усмехнулась.

Кто бы мог подумать, что жнец станет моим лучшим союзником в противостоянии отцу и в жизни. Удивительно, но сейчас это не казалось таким уж диким. Наемник доказал, что чувства и привязанности могут подвинуть даже целые нации.

– Я ожидал немного другой реакции, но твоя улыбка дает надежду на откровенный разговор.

Он отнес мои эмоции к своим словам, но я не стала его разубеждать. В детстве часто приходилось пользоваться этим приемом, чтобы скрыть истинные чувства от отца инкуба. Император всегда отлично читал эмоции других. Особенно он следил за моими. Мне приходилось думать об Алиире, новых платьях и другой милой и любимой дребедени, чтобы он не считал мои истинные чувства. А рядом с ним я испытывала лишь боль и страх. Слабости, которые не стоит показывать никому.

– Ты стала очень сильной, дочь моя, – он сделал шаг ко мне и замер с заведенными назад руками.

– Обстоятельства вынудили. Ты сыграл в этом не последнюю роль, – ровно ответила и, наконец, взяла свою чашку с еле теплым чаем.

– Ты зла на меня и не доверяешь, но это не должно помешать тебе выслушать все до самого конца. Теперь, когда ты уже не ребенок, а сильная, состоявшаяся и свободная женщина, – на этих словах я не удержалась от легкой улыбки. Алиир не рассказал о брачной метке, – я могу рассказать о прошлом без утайки. Главным образом, о твоей сути.

Это не на шутку встревожило меня. Еще когда наставник говорил о моем странном изменении, в голову закрались волнующие мысли "А что, если это правда?".

– Стоит начать с того, что мы с твоей мамой любили друг друга, но наши отношения были далеки от идеальных.

– Ты заставил ее быть с тобой с помощью силы инкуба, – не ходя вокруг да около, сказала в лоб.

Лицо отца окаменело. Рубашка от напряжения рук обрисовала проступившие мышцы, а губы слегка поджались. В такие моменты я боялась своего отца, но не сегодня. Сегодня страх перерос в жалость и разочарование.

Я догадывалась, что ненависть матери к Гарзифу не могла возникнуть на пустом месте, и единственным объяснением было полное принуждение вампирши к связи с демоном. Низко и подло. Неудивительно, что она так и не смогла его простить.

– Минора не понимала своего счастья, – жестко заговорил взявший частично себя в руки правитель.

В личном кабинете императора не было никого, кроме нас. Здесь мы могли вести себя неофициально и где-то несдержанно, но все равно старались не выпускать чувства из железного самоконтроля. Несмотря на то, что даже личная охрана не была допущена к этому разговору, вряд ли его можно было назвать семейным.

– Судя по твоим словам, быть все время поглощенной страстью к ненавистному мужчине – верх счастья, – не щадя его чувств, сказала прямо то, о чем думала.

– Она согласилась быть со мной! – вспылил правитель, но тут же взял себя в руки.

– Не думаю, что под этим она подразумевала жизнь в Сальши и сексуальное рабство. Мама была главой клана и самодостаточной женщиной. Зачем соглашаться на роль жены правителя, когда можно править самой, – кажется, я начинала понимать мать, хоть никогда не прощу ее.

Глухой рык, исходящий изнутри, насторожил, но не продолжился долго. Гарзиф так и не открыл рта, позволив раздражению вылиться в гортанные вибрации.

– Я хотел поговорить не о наших с Минорой отношениях, а о тебе, – решил не дать мне потоптаться по его больной мозоли император и сменил тему.

Может оно и к лучшему. Разговоры о маме ничуть не улучшали моего настроения.

– Я слушаю тебя.

– Кровь семьи Алле сильна. В нашем роду всегда рождались сильные демоны. Даже при браке с иными расами, – он внимательно посмотрел на меня, а удостоверившись, что я вся внимание, продолжил, – я был уверен, что ты родишься стопроцентным демоном. Так и произошло.

И тут меня тряхнуло. Одно дело, когда это говорит Алиир, и совершенно другое, когда собственный отец. Стало не по себе.

– Я был счастлив. Прямая наследница крови, сильная суккуб, что может быть лучшей новостью.

Я впервые увидела легкую улыбку на лице отца, тень прошлого искреннего счастья. В момент моего рождения я была желанным ребенком хотя бы для одного из родителей. Это заставило что-то глубоко внутри потеплеть.

– Но в Миноре было много ненависти ко мне. Она хотела, чтобы я страдал, – улыбка пропала, будто привиделась мне.

– Вполне объяснимое желание, – слегка потеряно произнесла я.

Отец проигнорировал мои слова и продолжил:

– Род Алле всегда славился тем, что мы прямые потомки Раха. Пусть в это мало кто верит, но это истина, – добавил Гарзиф, увидев мой скептический взгляд, – заветом нашего великого предка было собрать все артефакты рас и править миром. Ни для кого не секрет, что наш бог был хитрым и алчным до власти. Такими являемся и мы.

– Говори за себя, – я не удержалась от замечания.

– Это есть и в тебе, стремление к власти. Просто оно не так ярко выражено из-за твоей матери. Она узнала, что в хранилище Сальши находится Пьющий жизни, который приумножил к сокровищам еще мой прадед, и выкрала артефакт.