Тёмные пути - Андрей Васильев Страница 33

– Как знал, как знал. – Заулыбался старичок.

Так ты и знал, я в этом уверен. Заранее выяснил, кого именно из «французов» моя мама особенно активно ищет в салонах и на аукционах, с его связями это несложно, а после «обнаружил» данную работу в своих запасниках.

Одно только непонятно – зачем ему это нужно? Использовать маму в качестве рычага влияния на меня у него не получится, а больше мне ничего в голову пока не приходит. Хотя… Этот дедуля полон сюрпризов, как крастибокс, так что вариантов может быть очень, очень много.

Но в одном я уверен на сто процентов – он не рискнет причинить ей вред, что самое главное. Если бы у меня появилась хоть тень сомнения на данный счет, я бы этого старого хрыча к ней на километр не подпустил. А то и вовсе шею бы ему свернул.

– Теперь ждите приглашения в гости, – сообщил я ему, – с демонстрацией данной работы в окружении других французских мастеров начала двадцатого века.

– С радостью. – Покивал Шлюндт. – Почту за честь, так Марине Леонидовне и передай. Надеюсь, ты составишь мне компанию? Иначе это может быть расценено той же прислугой… э-э-э-э… несколько двусмысленно. Сам посуди: она, молодая красивая замужняя дама, и я, пришедший к ней в гости в одиночку. Это даже не повод для сплетни – это прямое основание для доноса твоему отцу. Мне бы не хотелось…

– Ну, разумеется, – заверил я его, доставая сигареты. – Ваш душевный комфорт для меня крайне важен.

– Спасибо, мой мальчик, – растрогался антиквар. – А то поводов для беспокойства в последнее время стало многовато. Да и то – в каком непредсказуемом и опасном мире мы живем. Знаешь, даже самые надежные запоры и засовы не могут стать гарантией безопасности. Казалось бы, уж насколько защищенным казалось поместье господина Митрохина, про которое мы недавно с тобой говорили, но и тут случился казус.

– Да вы что? – Умышленно-гротескно округлил я глаза. – Никак обнесли его? Ай, беда какая!

– Зря шутишь, Валера, – посерьезнел Шлюндт. – Если верить слухам, Митрохин в бешенстве. А им верить можно, источники у меня вполне надежные. Не знаю, что именно ты там натворил, но предполагаю, что простая… э-э-э-э… экспроприация, назовем этот так. Так вот, подобная мелочь вряд ли вызвала бы такой гнев у хозяина дома. Там случилось что-то еще, не так ли?

Я не ответил на этот вопрос, только выпустил сигаретный дым и стряхнул пепел.

– Дело в том, что этот господин уже нанял лучших специалистов по розыску тех, кто не хочет, чтобы их нашли, и я сейчас веду речь не только о широко разрекламированных частных детективных агентствах. По твоему следу пустили нескольких очень серьезных частников из числа тех, кто работает без рекламы, но зато очень эффективно, берясь при этом далеко не за всякое задание. Да, они все люди и к Ночи отношения не имеют, но, поверь, хватка у этих господ бульдожья. И широчайшая агентурная сеть в наличии, это тоже имей в виду. Так что, надеюсь, ты не слишком сильно наследил. Вернее, вы, так как вряд ли Марфа тебя отпустила одного в дом Митрохина. Уверен, тебя кто-то сопровождал.

И снова промолчал, только улыбнулся антиквару как можно радушнее.

– Ну, я тебя предупредил. – Посмурнел тот. – Берегись, Валера, берегись, угроза более чем реальна. На наше счастье Арвид с Ростогцевым не знали, что именно ты ищешь, для них кулон остался только не очень хорошим рисунком на бумаге, потому круг осведомленных лиц крайне узок. Мы с тобой, Марфа и… Так кого она с тобой отправляла в дом Митрохина из своих ближниц? Просто я бы лично с этой девицей переговорил для пущего спокойствия. Ты мне стал очень дорог, все твои беды я крайне близко к сердцу принимаю.

Интересно, а почему он уверен в том, что это была не Стелла? Ведь именно она всегда за мной хвостиком ходит. Точнее, ходила, последние дни от нее ни слуха ни духа нет. Не звонит, в квартиру не ломится, завтраком не кормит, убить не обещает. Я даже по ней скучать начал, как мне кажется.

– Карл Августович, не забивайте вы себе голову всякими пустяками, – попросил я антиквара, туша сигарету о край урны, стоявшей рядом со скамейкой. – Вон сколько всего накрутили вокруг происшествия, к которому лично я вообще никакого отношения не имею. Ну, обнесли Митрохина какие-то удальцы, честь им и хвала, а также тюремный срок, если попадутся. Ну и если они вообще до суда доживут. На самом деле кулон мне достался куда проще и обыденней, без особых приключений, я бы с радостью рассказал вам эту историю со всеми деталями, но обещал молчать. Слово свое я всегда держу, как вы знаете, потому просто поверьте, что это так. И потом – где я и где уголовщина?

– Хорошо, если так. – Глаза Шлюндта серебристо сверкнули, как видно, на них упал луч яркого утреннего солнца. – Мне такой поворот событий только в радость. Тогда мы, пожалуй, забудем о том, что кулон покойной супруги Митрохина возникал в нашей жизни, и отправимся навстречу новым приключениям. Как тебе такое предложение?

– Виват! – гаркнул я. – В путь!

– Гренадер. – Одобрительно хлопнул меня по груди антиквар. – Как есть гренадер. Грудь колесом, глаз искрит! Разве только что ростом маленько не выдался да усов нет.

– Чего это не выдался? – обиделся я. – В школе в шеренге на физкультуре вторым стоял, между прочим! А в институте – так и вовсе первым.

– Против тех молодцев все же низковат, низковат, – хихикнул старичок. – Там такие верзилы были, что ты! Петр Алексеевич Аниките Репнину, что ведал набором в полк сей, даже специальную меру выдал, чтобы, значит, кандидат ей соответствовал. Так князь с тем дрыном от Нижнего Новгорода до Свияжска и проехал, каждого рекрута лично обмерял, царского недовольства боялся. Ладно, это все преданья старины глубокой, чего ее вспоминать? Поехали уже, время не ждет.

Против моих ожиданий ехали мы недолго. Я, если честно, думал, что место, где спрятан клад, потребный Шлюндту, находится бог весть где, но нет, ошибся. Мы от МКАДа отъехали километров, может, на сорок по Симферопольскому шоссе, после еще немного отмахали по однополоске вдоль полей, а под конец углубились в лес по дороге, которую таковой только с большой натяжкой назвать можно. И по качеству, и по принадлежности, поскольку она, по сути, никуда не вела, закончившись у покосившихся металлических ворот. Забора слева и справа от них не было.

– Прибыли, – весело сообщил мне антиквар. – Вот где-то тут и лежит одна захоронка, на которую я давно зуб точу.

– Здесь? – Я выбрался из машины и уставился на покосившиеся и частично разрушенные двухэтажные здания с черными подслеповатыми проемами окон. – Откуда? Боюсь ошибиться… Хотя нет, не боюсь. Карл Августович, это же детский лагерь отдыха, точно вам говорю. Меня отец в подобный пару раз отправлял, чтобы я в нормальный здоровый детский коллектив интегрировался, а не со своими приятелями-бездельниками дурью за игровой приставкой все лето маялся.

– И как, интегрировался? – заинтересовался водитель, которого звали Вован. Так он сам мне представился. Второй помощник Шлюндта отставать от коллеги не стал, отрекомендовавшись Жендосом. Вот такая дружная парочка. – Получилось?