Отбор не приговор - Наталья Самсонова Страница 33

Лима захихикала и изобразила диалог:

— «А что за дикая тварь орала под окнами? Неужели в саду Замка-на-воде водится нежить?» «Да нет, милая леди, это была человеческая принцесса и ее подруга. У людей есть традиция прыгать из окон и орать». Тут не так высоко, мы бы выжили, хоть и переломались. К рассвету нас бы нашли и спасли.

Договорив, Лима пальцем поманила лежащий в траве нож и, поймав взлетевшее оружие, проворчала:

— Вся рукоять в слюнях.

— Ну прости, — буркнула Лота.

— Ну прощаю.

— Веди уже нас. Я вроде способна к самостоятельному передвижению, — принцесса аккуратно отстранилась от лисицы.

Та с сомнением посмотрела на подругу и, прислушавшись, сказала:

— У тебя запредельно быстро бьется сердце. Это, между прочим, пробуждает во мне хищнические инстинкты.

Принцесса вопросительно посмотрела на подругу и Лима, закатив глаза, пояснила:

— Испуганную жертву проще и вкуснее жрать.

— Лисы не едят людей, — напомнила ей леди Шан Нейрин.

— Оборотни в принципе стараются не есть людей, — поправила ее Лимаатрис. — Но дикая кровь в моих жилах подсказывает, что сейчас лучший момент для охоты. Один рывок и победа моя. Это не значит, что я хочу тебя убить и съесть. Это я пытаюсь сказать, что у тебя не все в порядке и надо еще немного подождать. У нас вся ночь впереди, отдышись спокойно.

— Тебе стоило ограничиться ремаркой о быстром биении сердца, — хмыкнула Лотанари и добавила, — ночь-то впереди, но с окон нас прекрасно видно. Идем.

И Лота уверенно шагнула в темноту. Закатившая глаза лисица быстро догнала подругу, перехватила ее под руку и направила в совсем другую сторону:

— Что с твоим чувством направления?

— С ним все в порядке, — удивленно ответила Лотанари. — Я просто не умею им пользоваться, а потому оно находится в прекрасном, первозданном виде.

— Иногда я хочу позволить тебе походить кругами, — вздохнула лисица. — И посмотреть, что будет.

Так, беззлобно переругиваясь, подруги шли сквозь темный сад. Справа Лота заметила рой красноватых искорок — охранное заклятье. А слева клубился зеленоватый туман, который ей никак не удалось квалифицировать.

— Что-то я не припомню, чтобы днем так много корней из земли торчало, — вздыхала Лота. — Все-таки эльфы жмоты — экономят на ночном освещении.

— Просто нормальные эльфы ночью спят, — фыркнула Лима, — они же не рассчитывали на нас, когда проектировали сад.

Тут Лота чуть погрустнела — Астицию было жаль почти до слез. Кустик ведь не виноват, что плодится с такой скоростью? А они несут и яд, и нож, и подлое заклятье.

— Такое ощущение, что на поляне кто-то есть, — страшным шепотом произнесла Лима. — Дрархово удобрение, дрархов нос — ничего не чую! Но слышу… Или не слышу? Ай!

Когда лисица решительно шагнула вперед, прямо перед ней вспыхнул тонкий, голубоватый щит.

— Похоже, дальше ты идешь одна, — буркнула Лимаатрис, потирая лоб.

— Дай-ка мне руку, — улыбнулась Лота. — Я попробую стать твоим проводником. Щит очень мощный, напитан магией так щедро, что стал виден, когда ты его коснулась. А значит, у него должно быть очевидное слабое место.

— Странная логика, — усомнилась Лима, но руку протянула.

— Странная, но… — Лотанари сделала паузу, за время которой они обе прошли сквозь преграду, — вполне рабочая. Слабое место есть у любого заклятья. Вопрос только в том, где оно и хорошо ли спрятано. Все это происходит от того, что магия похожа на вязание — мы сплетаем потоки силы в разнообразные конструкции. И, если найти "хвостик" силовой линии, то всю конструкцию можно распустить. Даже если конец заклятья увязан в хитрый узел. Нужно лишь терпение и дотошность.

— Сразу ясно, что уроки профессора Рейл не прошли даром, — покивала Лима.

— Зато ты на колдо-конструировании спала и даже похрапывала, — рассмеялась Лотанари. — Что ж, вот и Астиция. Ох, она светится в темноте. Какая красота.

Лима, встав рядом с подругой, согласно кивнула — куст был великолепен. Светилась только голубая часть цветов, и свечение это было очень нежным, ненавязчивым. Как будто куст стеснялся и изо всех сил заглушал свой свет, который прорывался лишь призрачными бликами.

— Кажется, я чую его аромат, — шепнула лисица.

— Сладкий-сладкий, приятный. Ну нельзя же вот так его взять и уничтожить! — с болью в голосе произнесла принцесса. — Давай копнем корешок и посадим в комнате? Хоть что-то сохраним.

Но, раздвинув ветви куста, леди Шан Нейрин поняла, что промедление смерти подобно — Астиция уже выпустила с десяток новых побегов. Один из которых и был аккуратно отделен и закутан в силовой кокон. Закусив губу, Лота вернула лисице нож и, не тратя время на объяснения, начала сплетать новоизученное заклятье. Это было очень и очень непростое колдовское плетение, сочетающее в себе и слова, и жесты. Все шло идеально — на кончиках ее пальцев распустились разноцветные колдовские лепестки и оставалось только аккуратно…

— Доброй ночи, — раздалось из темноты, и леди Шан Нейрин нервно вскрикнула, отчего лепестки сменили цвета и искрами осыпались на куст.

Рядом выругалась перепуганная лисица, а через пол мгновения Лота услышала тихий «звяк».

У корней Астиции лежал откупоренный флакон с ядом, опалесцирующее содержимое которого выплеснулось на траву и молодые побеги куста. А сверху на яд медленно опускались искры неправильного заклятья…

«Сейчас рванет», как-то спокойно, отрешенно подумала Лотанари и вздохнула, все же, Астицию было очень-очень жалко. Кустик же ни в чем не виноват.

— В сторону!

Для Лотанари все произошло очень быстро — вот она еще только думает о том, что сейчас все взлетит на воздух, а вот она уже лежит на траве. Да еще и не одна — над ней навис кто-то твердый и вкусно пахнущий, кто-то, кто успел не только оттащить её в сторону и закрыть собой, но еще и подставить свою ладонь под ее затылок — чтобы не расшибла голову.

Подумав, что вежливость превыше всего, Лота негромко произнесла:

— И вам добрый вечер.

Рядом раздался лающий смешок Лимы:

— Если он еще немного на тебе полежит, то утром вам прямая дорога к брачному древу.

— Прошу прощения, — мягко произнес эльф и осторожно отстранился.

— Ох, Идрис, — Лота тут же узнала его. — А я тебя нарисовала. Неплохо вышло.

— Ага, — поддакнула лисица, — даже глаза не косят.

— Я хорошо рисую, — обиделась леди Шан Нейрин.

Лима согласно кивнула:

— Теперь — да, но я-то помню те времена, когда ты только училась! И, как настоящая подруга, я хвалила всех кособоких уродов, которые выходили из-под твоей руки. Теперь пришла пора рассказать о том, что я думала о них на самом деле!