Образцовый самец - Дарья Кузнецова Страница 33

Когда Нурий говорил про гору, которая сердится, я не задумалась, что именно он подразумевал. Только мелькнула мысль о каком-то местном аналоге энергостанции, столь же необъяснимой, как галиги. Но когда арений наконец вынес нас на открытый воздух, и я оглянулась…

Плоской верхушки города-горы не было видно за плотным черным дымом, густо коптящим небеса. Сквозь эту пелену то и дело мелькали желто-красные длинные искры. Воздух был сухим и колючим от висящей в нем сажи.

Грохнул близкий взрыв. Отзвуки его волнами покатились по земле во все стороны, а вершина горы плюнула в небо ослепительным огненным фонтаном.

Вулкан. Провалиться им всем в черную дыру, город не напоминал формой вулкан, он им и был! Эти идиоты жили не просто в сейсмоактивной зоне с постоянными землетрясениями, они жили в действующем вулкане! И не беспокоились об этом совсем!

Как они вообще умудрились эволюционировать с таким отношением к жизни, как до сих пор не вымерли?!

Негодование и удивление неожиданно помогли: я сумела сбросить оцепенение и взять под контроль страхи. Совсем переживать, конечно, не перестала, столб дыма и пепла за спиной этому не способствовал. Но Гаранин – умный мужик, наверняка нашел выход и спасся.

И меня найдет, главное только, как он просил, никуда не вляпаться.

Благотворно на моем настроении и состоянии сказался открывшийся вокруг простор невысокого гористого плато. Только сейчас я поняла, насколько давили на меня стены каменного города. И это было странно: я полжизни провела на научных станциях и в лабораториях, иногда месяцами не видела неба. Наверное, проблема не в самом городе, а в его жителях и скуке. На станциях-то у меня была работа!

Аборигены коллективно и массово спасались бегством, из города хлынуло настоящее полчище разнокалиберных арениев. К моему приятному удивлению, они догадались бежать не совсем налегке: многие пауки несли на спинах большие серые тюки, наверное, с запасами.

Вскоре стало ясно, что я поспешила ругать аборигенов. Происходило не паническое бегство, а организованное отступление на заранее подготовленные позиции. Сильно удаляться от вулкана не стали, остановились около черного конуса среди невысоких скал, в которых пряталось живописное озеро насыщенного бирюзового цвета. Окрестные склоны заполонил низкий, заплетающийся по камням кустарник, похожий на земную ежевику, кое-где проклевывались более крупные растения. Сквозь зелень серела светлая порода и зияли черные прорехи пещер, в которых друг за другом исчезали грузовые арении. А пассажиры устраивались в многочисленных прогалинах вокруг озера, одну из которых заняли и мы.

Сейчас, на открытом пространстве, особенно бросались в глаза три обстоятельства. Во-первых, общая немногочисленность городского населения, которое насчитывало в лучшем случае пару тысяч человек. Во-вторых, среди беженцев не было не то что детей – даже подростков, только взрослые. Ну и в-третьих, обращало на себя внимание по-настоящему ничтожное количество женщин, большинство из которых, к слову, были беременны. У меня сложилось впечатление, что женщин наберется едва ли сотня, и тут уже стоило говорить о пропорции не один к десяти, а еще меньше.

Возможно, отступление осуществлялось в двух направлениях, и детей с другими женщинами отвезли куда-то в другое место. Но, насколько я могла видеть, арении, выныривая из многочисленных городских ходов, вливались в единый общий поток. Еще детей могли вывезти раньше, но это предположение тоже выглядело недостаточно убедительным: в спешке всегда что-то забывают, ну хоть кого-то я должна была заметить! Не в тюках же они тащили младшее поколение, правда! Или в тюках?..

Спрыгнув на землю, Нурий привычно снял меня со спины арения. Рядом уже стоял Тавий с мешком наперевес.

– Я займусь ночлегом для тебя, – сообщил последний. Оставил свою ношу в стороне и отправился к камням на краю полянки, что меня вполне устраивало. А вот Нурий удрать не успел.

– И часто у вас такое бывает? – Я кивнула на вулкан.

– Иногда, – неуверенно ответил блондин. – Обычно это ненадолго, не волнуйся. Через пару дней проверят, как город пережил гнев земли, расчистят завалы, и можно будет вернуться.

– То есть город от извержений не страдает? – не поверила ему.

– Большая часть остается цела, – подтвердил Нурий. – Огненные реки текут известными путями, которые мы чистим.

Хорошо, беру свои слова обратно. Все-таки аборигены не настолько пропащие, как я успела подумать. Это утешает.

– А детей вы оставили там, в городе? – затронула я еще одну любопытную тему.

– Нет, что ты! Они в безопасности! – горячо уверил блондин.

– В тех пещерах? – кивнула в сторону провалов, в которых по-прежнему один за другим исчезали груженые арении. Нурий предположение подтвердил. – И как они туда попали? – вкрадчиво задала я самый главный вопрос.

– На арениях, конечно. Детей спасают в первую очередь, – пояснил мужчина и поспешил заговорить о другом: – Ты чего-нибудь хочешь? Есть, пить?

– Пока нет, – вздохнула я, нехотя переключаясь на новую тему.

Расспросила бы подробнее об интересном, но уже успела понять: подобный уход от ответа всегда был окончательным. Если продолжать расспросы, блондин перестанет слушать, а потом вообще сбежит. Пришлось сдержать любопытство: отпускать Нурия пока не хотелось.

– А почему ты занимаешься моим обустройством? Вроде же меня доверили Тавию, разве нет? А как же отсутствие у меня реакции на твой запах?

– Если хочешь, я уйду! – искренне встревожился Нурий.

– Я не хочу, чтобы ты уходил, я пытаюсь разобраться.

Говорила, кстати, вполне честно: к блондинчику, при всех его недостатках, я уже привыкла, да и на фоне прочих он выделялся в лучшую сторону. Не слишком навязчивый, но явно более инициативный. Я бы даже сказала, что он умнее своих сородичей – в пределах, ограниченных возможностями их странного вида.

– Тавий неопытный, и он… – Нурий замялся. – Он почти ашук. Ты выбрала его, я не могу спорить. Но я не понимаю, почему ты выбрала именно его.

– Что значит «ашук»? – уточнила я. – Ты уже говорил это слово.

– Это… ну… как твой Захар.