Последние герои - Личия Троиси Страница 33

В наступившей темноте Адхара на ощупь отыскала медальон и положила его в свою дорожную сумку. Потом она снова остановилась перед распластавшимся на полу телом Лхиры, дотянулась до ее руки и пожала эту руку — холодную как лед и костлявую, как у скелета.

Если бы Адхара верила в какого-нибудь бога, она помолилась бы о Лхире. Но для нее слова, которые она произнесла, были такими же священными, как молитва.

— Спасибо. Всплывший Мир никогда не забудет тебя.

Чтобы найти выход из этой маленькой темницы, девушка снова осветила ее магическим огнем, но постаралась потратить на это как можно меньше энергии. Ей потребуются все силы, чтобы выбраться из подземного лабиринта.

В конце концов она вышла из двери и вернулась к Шире. Эльфийка по-прежнему была там, где Адхара ее оставила, и по-прежнему опиралась спиной о стену. На лице Ширы блестели капли пота.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Адхара, наклонившись над ней.

Шира, вероятно, даже не услышала ее вопрос. Она что-то неразборчиво бормотала, и, только прислушавшись, Адхара поняла, что эльфийка произносит имя сестры. У девушки сжалось сердце: трудно будет объяснить Шире, что произошло.

— Быстрей, вперед, надо уходить отсюда! — сказала она, стараясь не обращать внимания на комок, застрявший в горле. Потом взвалила Ширу себе на плечи. Делая это, Адхара поняла, что ее металлическая ладонь очень полезна в бою, но во всех остальных случаях почти мешает ей.

Хотя Кхара и Тхиш сумели отвлечь внимание охранников на себя, ей и Шире надо было уходить отсюда как можно скорей. Смерть Лхиры не может долго оставаться незамеченной.

Адхара встала на колени и закрыла глаза. Она еще никогда не пользовалась заклинанием полета, но оно было среди знаний, вложенных в ее ум. Теперь оно вдруг возникло в ее уме, словно она всегда применяла его в трудные минуты. Но Адхара знала, что для этого нужно много магической силы. А она невероятно устала от недавних испытаний и теперь не была уверена, что ей хватит сил.

Она прочла слова заклинания, и в первую секунду как будто ничего не произошло.

Потом ей стало страшно. Она почувствовала, как что-то вытягивает из нее все силы. Пространство вокруг нее и Ширы стало искривляться, а потом растворилось, и они оказались посреди белой пустоты. Через несколько секунд белый цвет изменился на светло-синий. Наконец Адхара почувствовала под своими коленями твердый камень скалы и услышала вокруг себя взволнованные голоса. Потом кто-то подошел к Шире, а кто-то еще помог лечь Адхаре и спросил, как она себя чувствует. Она так устала, что у нее не было сил даже ответить ему. Как только ее затылок коснулся камня, все перед глазами у нее стало черным.

Проснувшись, Адхара увидела, что находится в маленькой комнате, которую ей выделили эльфы-повстанцы в своем гроте. Комнату окутывал тот голубой свет, который когда-то так ободрил и успокоил Адхару. Возвращение далось ей тяжело: после того, как с помощью заклинания полета она дематериализовалась в одном месте и материализовалась в другом, она проспала целый день.

Она встала, вынула из сумки медальон и повернула его в руке. Теперь он был угасшим и мертвым. Навсегда? Или достаточно надеть его на шею — и станешь жертвой того заклинания, которое погубило Лхиру?

В это время был отлив, и Адхара смогла сойти на маленький пляж. Там она окунула медальон в море. Вода вокруг ее руки покраснела от крови, но лишь на несколько мгновений. Потом кровь растворилась в огромном просторе океана. «То же самое произошло с Лхирой несколько часов назад», — грустно подумала Адхара. Теперь от Лхиры остался только невидимый след, растворившийся в бесконечности.

Девушка вдруг почувствовала, что устала, и вернулась в свою комнату. Там она легла в постель и вытянулась на соломенном тюфяке, держа медальон перед глазами. Он значил для нее очень много. Это было наследство, которое оставила ей Лхира, и в то же время знак ее собственного будущего. Медальон — это след. И она уже знала, что сделает в первую очередь, когда вернется во Всплывший Мир.

Она узнала, что пожар в храме стал началом восстания.

Народ слишком долго терпел и устал расплачиваться за войну. Боль и горе тех, кто собрался в знаменитом святилище, и собственные страдания вывели горожан из терпения. Распространился слух, что алтарь поджег наместник Ларшар. Говорили, что в толпе были мятежники и ради того, чтобы их убить, наместник был готов уничтожить всех верующих, которые собрались в храме на День чуда. Восстание быстро охватило весь город. Эти дни были наполнены огнем пожаров и уличными боями. Братья проливали кровь своих братьев на улицах города.

Но Шира не участвовала в боях: она шесть дней была между жизнью и смертью. Адхара, не жалея сил, помогала спасать ее. Девушка сама не знала, что так хорошо знает искусство жрецов. Это был еще один драгоценный дар Андраса.

Придя наконец в сознание, Шира сразу же спросила о своей сестре. Во время болезни, горя в жару лихорадки, она все время звала Лхиру.

— Я сама поговорю с ней, — сказала Адхара. Она должна была это сделать: это была плата за то, что она убила Лхиру. Сколько Адхара ни говорила себе, что Лхира сама попросила ее, что это было сделано из сострадания, она не могла заставить себя не считать этот удар кинжала убийством. Каждая смерть, причиной которой стала Адхара, давила на ее душу тяжелым грузом, но смерть Лхиры оказалась самой большой тяжестью.

Шира кричала на нее, угрожала, пыталась броситься на нее, хотя еще была слаба. Адхара не ожидала ничего другого.

— Ты должна была ее спасти! Я привела тебя к ней, чтобы ты ее спасла, а ты ее убила!

Глаза Ширы пылали от неугасимого гнева. Она была в ярости не только на Адхару, но и на себя. Так она реагировала на боль.

Потом дни потекли медленно. Весь мир остался где-то далеко. Движение времени было заметно лишь по уровню воды, которая раз за разом поднималась, закрывая вход, а потом опускалась и открывала его. Ничто не могло остановить вечного чередования приливов и отливов.