Рыжая Соня и подземелье Пифона - Питер Нейл Страница 32

Она должна пробраться в свою комнату, забрать вещи и заставить слуг помочь ей скрыться из дворца и из города!

— Энади! — закричала она, добежав до двери своей комнаты.— Энади! Черт возьми, где ты пропадаешь, когда…

— Идзура!

Она застыла, как вкопанная, и оглянулась.

Голос женский, но очень странный, нет, все-таки — не женский!

— Я знаю, кто ты, Идзура! Помоги мне получить украденный скипетр Икскатла, чтобы я смогла уничтожить моего отца, Нгаигарона!

Идзура, охваченная ужасом, попятилась, вертя головой, стараясь найти говорившую.

— Идзура! Победи собственное зло! Нгаигарон защитил скипетр с помощью магической силы! Скажи мне, где он?

— Кто ты? Кто ты? — закричала Идзура, продолжая отступать по коридору.

Вместо ответа из смежного коридора выползла тень —огромная, чернее самой темноты. Идзура попятилась быстрее.

— Идзура, я пришла к тебе в змеином обличье, чтобы доказать, что я именно та, за которую себя выдаю — его дочь…

И она появилась из тени, из-за угла коридора, скользя и извиваясь.

— Боги! — вскричала Идзура.

Она упала, но тут же быстро вскочила и со всех ног понеслась по коридору.

— Идзура! — шипела ей вслед гигантская змея, сверкая желтыми глазами в неярком свете коридора.— Идзура! Я Сионира — дочь Нгаигарона! Это не мое настоящее обличье! Не убегай! Скажи мне, где найти скипетр!

— Нгаигарон! На помощь!

Огромная змея наползала на нее, шурша пластинками живота по каменным плитам и царапая чешуей столы и подставки для оружия.

— Идзура — остановись! Я изменюсь…

Идзура помчалась в комнаты, пробежала по анфиладе, спасаясь от гигантской змеи. Женщина без оглядки неслась вперед, пока не увидела открытые ставни. Тогда она решила выпрыгнуть из окна — у нее обязательно появятся крылья!..

— Идзура!

Обезумевшая женщина оглянулась в последний раз: прямо на нее неслась говорящая змея с желтыми глазами!

— Идзура! Я меняюсь! Скажи мне, где скипетр!

— Нгаигарон! Помоги мне твоей птичьей магией — я должна взлететь! Помоги мне!

Она прыгнула в открытое окно — и не взлетела.

Идзура падала все ниже и ниже, выкрикивая имя Нгаигарона.

Над остроконечной крышей балкона возвышался раструб водосточной трубы, украшенный многочисленными металлическими фестонами.

Сионира, уже принявшая человеческий облик, в безмолвном разочаровании выглянула из окна. Тело Идзуры безжизненно свисало с острых выступов, заливая кровью балкон. Ведьма, не умеющая летать, оказалась таким же человеком, как и все остальные — из плоти и крови.

Сионира в гневе отвернулась — и вдруг увидела неподалеку от себя молодого, стройного человека в темной мантии, который стоял, сверкая такими же, как у нее, желтыми глазами.

— Я Элат, колдун,— промолвил он, приближаясь.— Я все видел и слышал. Не волнуйся…

— Волноваться? — холодно оборвала его Сионира.— Да я могла бы уничтожить тебя на месте, хоть ты и колдун!

— Не сомневаюсь, ведь я в этих делах новичок! Но, тем не менее, я одарен двойным зрением и знаю, что ты помогаешь таким же, как я. Я почувствовал, что ты пришла во дворец, и хотел разыскать тебя, зная, что с моими скромными талантами я вряд ли смогу пригодиться в бою с Нгаигароном!

— Если ты все слышал,— сказала Сионира,— ты понял, что я ищу скипетр Икскатла, который Нгаигарон украл из храма Ситры!

— Он находится в его комнате за книжной полкой возле окна. Как-то раз он показывал его мне и моим собратьям по колдовскому искусству. Но тебе не стоит входить туда, потому что в его отсутствие комната охраняется такими демонами, что даже ты не захотела бы, чтобы они материализовались!

— Даже я? — переспросила Сионира.— Так ты знаешь, кто я такая?

Элат нервно сглотнул.

— Я слышал, ты назвалась Сионирой, прежде чем эта женщина бросилась в окно. Более того, я знаю, кто ты — и я польщен, потому что никогда не мечтал встретить женщину-змею! И, должен добавить, такую красавицу!

— Ты восхищаешься моим искусством? — Сионира высокомерно тряхнула головой.— Ведь если тебе так много известно, ты должен знать, что это мое обличье такая же иллюзия, как обличье змеи, хотя поддерживать его несколько легче. Никто не видел и не увидит, какая я в действительности!

— Боюсь, мы, люди, можем сказать о себе то же самое,— усмехнулся Элат.— Но мы теряем время! В зале продолжается бой. Я чувствую, ты пришла одна…

— Ты меня недооцениваешь, человек с двойным зрением! Я привела с собой огромное войско! Сейчас в городе, мои бойцы в темноте убивают наемников Нгаигарона!

— Войско?

— Войско моих преданных слуг!

— Вот как! — понимающе кивнул Элат.— Но теперь, Сионира, если хочешь помочь Теммару и разделаться со своим врагом, ты должна поторопиться!

Но Сионира уже мчалась по коридору, к лестнице, ведущей в холл банкетного зала, где сейчас находился Нгаигарон.

* * *

Высоко в горном лагере, под луной и звездами, сгорая от нетерпения, сидели вокруг бивачных огней воины Теммара.

— Они ушли очень давно,— произнес старший.— Надо скакать в Рибет за подкреплением, как нам приказал Теммар!

Выбрали трех человек; двоих молодых и сильных и третьего, бывшего пастуха, хорошо знающего горные тропы.

— Если через два дня вы не вернетесь,— сказал им сотник,— мы двинемся на город.

— Не надо,— возразил проводник.— Мы справимся быстрее. Ждите нашего возвращения!

И все трое выехали в ночь — в опасную горную ночь, испытывая некоторое чувство вины, словно они покидали своего господина.

* * *

Когда нож полоснул ей по руке, Соня отчаянно вскрикнула; изогнувшись с проворством пантеры, она так быстро всадила кинжал в грудь противника, что он не успел увернуться. Наемник зашатался и, обливаясь кровью, рухнул вниз, увлекая за собой двух других. Началась настоящая свалка!

Воины Теммара вместе с освобожденными узниками, аристократами и их слугами, дав волю давно сдерживаемому гневу, теснили деморализованных наемников Нгаигарона, уничтожая их одного за другим.

Теммар бросился в схватку с неукротимой ненавистью и жаждой мести, которую так давно хранил в своей душе. Рубя мечом и ревя в безумной ярости, он сеял вокруг себя гибель. В водовороте смерти он неистово лил кровь врагов, но и сам был мишенью для нападений. Он орудовал своим изрубленным мечом, высекая искры огня при ударах о стальные доспехи. Под его ударами крошились кости; вокруг него брызгали мозги, и поверженные враги с криками падали в лужи крови. Громоподобные звуки битвы казались ему музыкой, дикой симфонией кровавого насилия и мести.