988 - Роман Казимирский Страница 32

– Прибыли.

Охранник остановился перед въездом во двор одного такого строения и, подойдя к человеку, стоявшему у ворот, что-то прошептал ему, кивнув в сторону гостей. Тот округлил глаза и кинулся докладывать о визитерах. Спустя всего пару минут он спустился и заявил, что князь готов принять посланника греческой церкви, но его спутникам придется остаться снаружи. Марсель и не ждал, что Владимир пригласит в свои покои всю толпу, и поэтому просто сказал Мусе:

– Осмотритесь пока. Только осторожно.

Мавр кивнул и тут же отъехал в сторону вместе со своими помощниками, однако Курьян, который уже успел что-то себе нафантазировать, стал возмущаться такому неуважению к его персоне и успокоился, только когда дружинник без лишних слов ткнул его в грудь острием копья. Замолчав, мужик бросил обиженный взгляд на друга, но тот только отмахнулся от него и, ничего не говоря, проследовал за стражей. Внутри здание оказалось намного интереснее, чем снаружи, и он облегченно вздохнул: все-таки здесь было, на что посмотреть. В свое время ему удалось попутешествовать по Европе, и он видел несколько средневековых замков, сохранившихся до его дней. Так вот, дом, по которому он шел, был построен по тому же принципу – оставаясь относительно комфортным жилым помещением, он мог в любой момент стать неприступной крепостью, которая была способна выдержать даже весьма длительную осаду. Строение имело несколько уровней, и если враг занял бы один из них, оборона могла вестись из следующего, потом – из следующего, и так далее. Последним бастионом оказалась просторная зала, в дальней ее части стоял стол, за которым сидел он – знаменитый Владимир Святославович, великий князь Киевский, и задумчиво рассматривал гостя поверх наполненного кубка. Испугавшись, что его внешний вид также не будет соответствовать его ожиданиям, Марсель не сразу взглянул на него, но, в конце концов, поднял глаза и с облегчением вздохнул: креститель славян выглядел так, как и должен был – рослый, полный сил мужчина с живыми глазами и открытым лицом. Вспомнив, как в детстве любил смотреть киносказку «Финист ясный сокол», ученый отметил про себя, что главную роль в ней вполне мог бы сыграть этот новый для него персонаж. Действительно, князь производил исключительно благоприятное впечатление, и историк обрадовался этому факту, как ребенок. Однако, вспомнив о собственном статусе, он почтительно наклонил голову и поприветствовал Владимира:

– Здравствуй, князь!

– И тебе здоровья, священник, – отозвался тот. – Рад видеть тебя в Киеве. Оставь нас!

Стражник, к которому были обращены эти слова, моментально вышел, и Марсель оказался наедине с властителем. Стараясь держаться с достоинством, он слегка поклонился в ответ на приглашающий жест хозяина и опустился на деревянный стул со спинкой – редкость для этих мест.

– Какой была твоя дорога? – вежливо поинтересовался Владимир. – Все ли прошло спокойно?

– Да, слава Богу, – ученый решил не упоминать о нападении. – Все здоровы.

– Да? Странно, а мне доложили, что пару дней назад произошло несчастье, в результате которого ты едва не погиб. Выходит, ошиблись мои люди?

Голос князя звучал совершенно ровно, и Марсель, удивившись его осведомленности, тем не менее, ответил ему в тон:

– Было дело. Но, как видишь, я перед тобой – живой и здоровый.

– Твой бог бережет тебя.

Историк никак не мог понять, благожелателен ли к нему собеседник – или только делает вид, будто интересуется его здоровьем. Почему-то у него создалось впечатление, что ему здесь не рады. Это было странно, ведь владыка Киева, насколько ему подсказывала память, должен был принять посла греческой церкви достаточно тепло. Так, во всяком случае, утверждали летописцы. Тем временем князь прищурился и спросил:

– А маска зачем тебе? Хворь какая или увечье?

– Не то и не другое, – Марсель снял маску и взглянул в глаза Владимиру. – Только мера предосторожности.

– Я думал, что ты во всем полагаешься на Всевышнего, – усмехнулся князь. – А так выходит, что ты больше на какую-то безделушку надеешься. Как такое может быть?

– На бога надейся, а сам не плошай, – растерянно пробормотал ученый, совершенно сбитый с толку словами собеседника, и снова надел маску.

– Умно.

Вспомнив о том, что до него здесь побывали представители других религий, Марсель решил, не ходя вокруг да около, приступить к главной цели своего визита.

– Мне стало известно, князь, что ты захотел больше узнать о Боге нашем. Для этого я здесь.

– Ты опоздал, – вдруг рассмеялся Владимир. – Мне уже обо всем рассказали.

– Как? – растерялся историк. – Кто?

– Да уж нашлись добрые люди, просветили меня. Теперь я знаю все – и, возможно, даже больше, чем ты можешь себе представить. Так что ты зря приехал, священник. Можешь отправляться домой. И передай императорам Византийским, что их сестра мне отныне без надобности. У нас здесь и своих невест довольно.

Такой поворот был совершенно неожиданным, и Марсель не сразу нашелся, что ответить. Пока он хлопал ресницами, князь поднялся и с довольным видом прошелся по зале. Ученый с трудом подавил подступающую дурноту и решил, что так просто сдаваться он не имеет никакого морального права.

– Слухи о мудрости владыки Киева разошлись далеко за пределами твоих земель, князь. Так почему же в этот раз ты веришь злым языкам и не желаешь выслушать того, кто ради встречи с тобой преодолел такое большое расстояние?

– Ты забываешься, церковник, – нахмурился Владимир. – Здесь я – закон, и слушать кого-то мне нет необходимости, своя голова на плечах имеется.

– Светлая голова, – ввернул Марсель.

– Хм…

Князь бросил взгляд на небольшую деревянную дверь, которая находилась в глубине помещения, и историку показалось, что она слегка приоткрылась. Но он не мог сказать наверняка, так ли это было на самом деле – или ему только показалось. Было заметно, что Владимир сомневается в принятом решении. Наконец, он кивнул и уселся на прежнее место.

– Ладно, пусть так и будет. Я ценю твои усилия и поэтому готов выслушать тебя. Возможно, я поторопился с выводами.

Марсель с облегчением вздохнул и постарался собраться с мыслями: все, что он когда-либо знал о встрече князя Киевского и Кирилла, смешалось в его голове, и теперь он уже с трудом мог отличить правду от собственных фантазий. Тем не менее, он взял себя в руки и, взглянув в глаза собеседнику, начал:

– Слышал я о том, что до меня у тебя побывали магометяне, латиняне и иудеи. Скажи, какое из их учений показалось тебе ближе?

– Каждый из посланников представлял дело так, что их вера и есть единственно правильная, а все остальные, и вы, в том числе, ошибаетесь.

– В чем же, по их мнению, состоит наша ошибка?

– Ты, я вижу, забыл о том, кто перед тобой, Кирилл, – князь рассмеялся. – Я слушатель, но никак не рассказчик.