Клинки Керитона. Дорога на Эрфилар - Андрей Голышков Страница 32

— А почему камни? — Коввил поднял голову от книги.

— А? Что? — встрепенулся погрузившийся было в свои мысли Маан. — Конечно, это не камни. Карибистолы со стихийными субстанциями. Почему-то древние их называли камнями, нам-то что с того?

— Странно, ты не находишь?

— Тебе не всё равно? Камни — так камни, сути дела это не меняет. Самое интересное не в этом, Ковв, а в том, что Верлонт…

— Остановись! — грубо оборвал его Коввил.

— Что?

— Не мог бы ты называть этого достойнейшего из греолов каким-нибудь одним именем? Я постоянно сбиваюсь.

— Каким из двух?

— Пусть будет Алу'Вером.

— Хорошо. Помимо Огня Алу'Вер добавил к этим трём ещё две стихии.

— И их стало пять?

— Да.

— И какие же четвёртая и пятая? Ну же, Огненный, говори, не томи!

— Уино. Я так понимаю, иначе соединить камни у него бы не вышло. Другого объяснения я просто не вижу. И огонь.

— Уино? — недоверчиво хмыкнул Коввил, по лицу которого было видно, что Алу'Вер Великий как маг и алхимик начал в его глазах стремительное падение.

— Итого пять камней: Сэл камень Воздуха, Олир — Воды, Роу — Тверди, Аар — Огня и камень Уино — Орн.

— Ох, как же всё запутанно.

— Да, есть немного. У самого мозги опухли пока разбирался.

— А это что за две призмы у него над головой? — Коввил ткнул в гравюру чубуком трубки. И прочитал пояснение, склонившись: — Тор — сторона тьмы, Ахо — сторона света. Тор-Ахо, Свет и Тьма. Хорошо, хоть это понятно.

— Наоборот.

— Пусть так. Что это за призмы лучше скажи?

— Не важно. Не обращай ты внимания на всякие глупости, — Маан для верности накрыл верхнюю часть гравюры четырёхпалой ладонью. — Знаешь же прекрасно сам, что все эти звёздочки, картинка, надписи — не более чем стилистические прикрасы. Ты скажи ещё, что крылья у Алу'Вера на первой гравюре настоящие, а не художественный вымысел.

— Не настоящие? — вполне искренне изумился Коввил.

— Нет, — комично повысив голос, передразнил его Маан.

— Твой сарказм, уважаемый, мне не очень понятен. Тысячи легенд и сказаний уверяют нас, что греолы могли летать.

— Это полная чушь, Ковв. Сколько эля надо было выпить, чтобы придумать этакую сказку?!

— Это не сказка.

— Разумеется не сказка, ты тоже, уверен, до земли долетишь, если прямо сейчас в окно выйдешь.

— На этот раз я не шучу, Огненный.

— Не одному же тебе надо мной насмехаться.

— Это не бóльшая сказка, чем та, что ты мне сейчас рассказал.

— Да я понял. Принимается. Если хочешь, мы после всё это обсудим.

— Всё равно мне интересно, что там изображено?

— Нет, — упрямо возразил Маан, — закончим сперва с делом, а после смотри хоть до посинения. Хорошо?

Ответа не последовало, потому как постучали в дверь. Маан вздрогнул от неожиданности. Непроизвольно наваливаясь грудью на конволют и накрывая его руками. Он зыркнул на лампу, взглядом приглушая свет.

— Кого-то ждёшь?

Оказалось, что это мальчик-слуга принёс письмо.

— Иди, — распорядился Коввил, подбрасывая медяк. Мелкий ловко поймал монетку и тут же исчез.

Сиурт распечатал письмо, пробежал глазами по тексту. Удовлетворённо кивнув, он спрятал записку в карман балахона:

— Всё складывается, как нельзя лучше. Керия — тот человек, о котором я говорил тебе, назначил встречу.

— Хорошо, — Маан расслабился, потёр левое нижнее веко сгибом большого пальца.

— Тебе осталось только объяснить мне, что ты затеял.

— Объясню, не беспокойся, — Маан повёл головой, прислушиваясь к далёким раскатам грома. — Отчего, друг мой, такая хмурая погода? В это время года да такие грозы? Славный Триимви не намного южнее твоего любимого Таррата, но там куда как теплее.

— Гроза? Эка невидаль. Восточное побережье острова, злые ветра, холодное море, столкновения северных течений с южными. Здесь всегда так, лета нет, но и полноценной зимы тоже не бывает, вечная осень.

— Холоднее, я так понимаю, уже не будет?

Коввил кивнул:

— Теплее тоже. Я таки жду продолжения…

— Да-да, конечно, — Маан выдерживал паузу, намеренно подогревая интерес.

Он отлично понимал, что собрать все пять камней — задача необычайно трудная, а возможно, и вовсе невыполнимая. «По себе ли ты ношу взял, Маан?» — этот вопрос возникал в его голове гораздо чаще, чем следовало, а потому, вознамерившись дойти до конца, он решил действовать наверняка, полагаясь лишь на старые и проверенные способы. Коввил был нужен ему, и он собирался подцепить «эту рыбку», дав ей для верности поглубже заглотнуть наживку. Он внутренне содрогнулся, припомнив, каких трудов ему стоило разыскать Олир. Сколько было пережито, сколько положено жизней… Да, скорее всего, по пресловутому закону подлости, за два последних камня ему придётся отдать все оставшиеся у него душевные силы, заплатив тем самым много дороже прежнего. «Пусть так, я не сверну и пойду до конца!» Сейчас, понимая, что без помощи Коввила ему не обойтись, Маан спрятал за напускной весёлостью давно терзавшие его страхи и змеёй вползавшую в его душу неуверенность. «Твои связи и друзья, Ковв, знание острова и способности мага — поистине бесценны. Они необходимы мне как воздух… Слейх, Конз, Саима, Тэйд… Надеюсь, и ты, Ковв, не откажешь мне в помощи и разделишь со стариной Мааном сладость победы… или горечь поражения».

Он вдохнул дурманящий запах Истинского и осушил бокал залпом, после чего встал и произнёс, сильно понизив голос:

— Известно ли тебе седьмое пророчество Аравы?

Коввил, принявшийся было за изучение гравюр, вынужден был оторваться:

— О Сиде Сароса и Небесном древе?

— Да.

— Ты хочешь сказать, что сила способная побудить к росту Небесное дерево, и на которую так в своём пророчестве напирал Арава, и есть камни Тор-Ахо?

— Да. — Маан замолк и, подавшись вперёд, заглянул в янтарные глаза друга. — Надеюсь, не надо объяснять, что, объединив камни, Алу'Вер в разы увеличил их мощь?

— Не надо. Надо объяснить другое, а именно: что за дело тебе до них, сиурт Огня Маан?

— Они нужны нам.

— Зачем?

— Ничего себе вопрос!

— Не понимаю, зачем они нам? А заодно объясни, уверен ли ты, что Софегарский ничего не напутал, и то, что именно эти стихийные карибистолы, которые, как я подозреваю, ты вознамерился собрать, и станут тем истинным амулетом, что призван решить судьбу нашего мира?