Джейк Рэнсом и Король Черепов - Джеймс Роллинс Страница 32

— Грязевая пиявка забеспокоилась, значит, кровь очищена, — произнес Захур.

Он обхватил пальцами мясистое тело, и большая присоска, чмокнув, оторвалась от кожи. Червь так извивался в руке Захура, что Джейка замутило. Магистр опустил отвратительное существо в банку. Нога выглядела значительно лучше, не считая царапины и следа от присоски. Воспаление исчезло, и мальчик больше не чувствовал жжения.

— Теперь все в порядке, — констатировал Захур. — Пусть отдохнет до утра и завтра будет совершенно здоров.

Магистр Освин перевалился с одной ноги на другую.

— Осталось только выяснить, как жалохвост оказался в спальне.

Балам помог мальчику слезть со стола и устроиться на стуле, Марика вложила в руки Джейка чашу с горячим шоколадом. Тот благодарно кивнул и сделал глоток — он никогда не пробовал ничего вкуснее.

— Я проверил комнату, — скрестив на груди руки, продолжил монах. — Ставни плотно закрыты.

— Насекомое могло влететь в окно днем, — предположил Балам. — Возможно, тварь пряталась от жары и уснула в прохладе. Ночью же она выбралась из-под кровати или из шкафа.

Джейк крепче сжал чашу в пальцах. Он поклялся себя, что отныне будет проверять перед сном каждый угол.

— Ты открывал окно днем? — спросил Балам.

Джейк вспомнил, как, пытаясь прогнать кошмарный сон, распахивал утром ставни.

— Да, — неуверенно подтвердил мальчик.

Балам кивнул, удовлетворившись объяснением.

— И все-таки странно, что жалохвост оказался так далеко от внешних джунглей, — хмурился Освин.

— Иногда они залетают в город, — ответил индеец.

Захур взял со стола банку с пиявкой и, поднимаясь, сказал:

— Боюсь, это моя вина. Я проверил клетки, в которых держу шестерых жалохвостов для изучения ядов, одна оказалась открытой. Не представляю, как он мог убежать. В последнее время я не отхожу от охотницы Ливии, она слабеет с каждым часом. — Лицо египтянина помрачнело еще больше. — Извините, мне нужно вернуться к ней.

Сунув под мышку банку с пиявкой, он направился к двери.

— Благодарю за помощь, — сказал Балам.

— Да… спасибо, — добавил Джейк.

Когда Захур вышел из комнаты, Освин облегченно выдохнул.

— Меня не устраивает твоя гипотеза, здесь что-то нечисто. Есть вероятность, что жалохвост действительно влетел в спальню днем… Но скорее всего, кто-то подбросил его.

— Зачем?

— Чтобы убить паренька.

Балам нахмурился и укоризненно покачал головой: «Не стоит пугать детей».

— Интересно, кто может желать моей смерти? — Джейк с тревогой посмотрел на монаха.

— Возможно, один из шпионов Короля Черепов, — пожал плечами Освин. — Что, если Кальверум Рекс испугался твоей ауки? В любом случае, ты неизвестная фигура, и, вполне вероятно, он просто решил убрать тебя с доски.

— Достаточно! — рявкнул Балам. — Добиваешься, чтобы бедный мальчик шарахался от каждой тени?

— Я добиваюсь, чтобы мы все начали обращать внимание на мелькающие тени. — Покачав головой, монах побрел к двери. — Наверное, я слишком устал. Ночью мир кажется мрачным и недобрым.

Когда он ушел, Балам коснулся плеча Джейка.

— Не слушай его. Это просто случайное стечение обстоятельств, печальный инцидент.

Однако опасения монаха не шли из головы. Отец однажды сказал: «Слова точно пули: выпустишь — не вернешь», — и сейчас они летели прямо в сердце мальчика. Если происшествие с насекомым не было случайностью, то кто мог спрятать жалохвоста под кроватью? Джейк вспомнил признание египтянина — тварь сбежала из его лаборатории. Взгляд застыл на узкой двери, ведущей на служебную лестницу. Вчера ночью Бачуюк незаметно входил в спальню, а что, если не он один знает о потайном ходе? Убийцей мог оказаться кто угодно.

Потеряв интерес к горячему шоколаду, Джейк поставил чашу на стол. Им вдруг овладел новый приступ страха: если кто-то действительно хотел убить его…

— Что-то не так? — встревожился Балам, заметив, как побледнел мальчик.

— Кэди… Моя сестра!

Брови Балама поползли вверх — он тут же понял. Несмотря на попытку магистра выставить инцидент случайностью, индеец, видимо, тоже имел некоторые подозрения.

— Я поднимусь в Астромикон и поговорю со старейшиной Борнхольма. Мы сделаем все, чтобы защитить твою сестру.

Путаясь в мантии, он направился к двери. Джейк, попытавшись пойти следом, едва удержался на ногах. Балам погрозил пальцем.

— Оставайся здесь. Мари, присматривай за ним. Согрей какао.

— Хорошо, отец.

Когда магистр ушел, Марика пододвинула стул ближе. В воздухе повисла неловкая пауза. Джейк только теперь осознал, что сидит под одеялом в одном нижнем белье.

— Я видела, что ты сделал с жалохвостом, — наконец сказала девочка. — Мы с Бачуюком убирали комнату, пока пиявка высасывала из тебя яд.

Она сунула руку в карман и положила на стол колючку насекомого.

— Уры чтят орудия смерти. Охотник собирает их и хранит у себя.

Джейк покачал головой, отказываясь прикасаться к трофею.

— Я выварила ее в кипятке, — успокоила Марика. — Она теперь не опасна.

Чертова колючка едва не убила его. Мальчик вытащил руку из-под одеяла, осторожно коснулся предмета и осмотрел со всех сторон. Представилось вдруг, как однажды он поместит жало в экспозицию диковинных вещей, и страх отступил. Джейк уже не волновался о Кэди, как прежде, зная, что сестра под надежной защитой.

— Спасибо, Мари.

Чтобы скрыть проступивший на щеках румянец, девочка отвернулась.

— Поблагодари Бачуюка, это он предложил отдать колючку тебе. Ур просто очарован тобой.

Мальчик вспомнил, как неандерталец поднес палец к губам. Марика внезапно поднялась на ноги.

— Хочешь, я подогрею какао?

Не дожидаясь ответа, девочка схватила его чашу и отошла к буфету у стены. Там на треножнике располагался каменный брусок, зажатый между четырьмя рубиновыми кристаллами, над которыми вился легкий пар. Марика взяла камень и, аккуратно опустив его в пиалу, вернулась к столу с горячим напитком. Теперь она побледнела от тревоги. Девочка посмотрела на дверь, затем перевела взгляд на Джейка. Поставив чашу перед ним, майя снова устроилась рядом, хмурая от тяжких мыслей.

— Что? — спросил Джейк.

Она покачала головой.

— Давай говори.

— Не стала рассказывать отцу, — неохотно начала она. — Возможно, мне показалось. Не знаю… Но сегодня ночью я проснулась от какого-то шороха, прислушалась, но шум не повторился. И, ничего не заподозрив, снова легла. Хотя, возможно, это был сон.