Легенда Лукоморья - Юлия Набокова Страница 32

– Еще что? – строго спросила я у Варфоломея.

– Ну в бок тебя толкал, – нехотя перечислил он, – когтями за руку подцепил…

Я взглянула на руки, так и есть: вон на правой руке, чуть выше пальца, на котором надето кольцо Ива, три бисеринки крови застыли.

– Ты бы меня еще водой полил! – укорила я.

– Я хотел! – встрепенулся кот. – Только не успел, Илья заявился, стал в дверь колошматить.

– Изверг! – обиженно прокудахтала избушка. – Никакого почтения!

– Надеюсь, все бревнышки целы? – посочувствовала я.

– Ничего, – ободрилась избушка. – И не против таких выстаивала! Задержала его маленько, пока Варфоломеюшка по горнице метался, не зная, что делать.

– Я всегда знаю, что делать, – с достоинством возразил кот.

– И что же ты предпринял? – полюбопытствовала я. – Итог предприятия я уже прочувствовала на себе. Интересно, как все начиналось.

Кот обиженно вздыбил шерсть и проворчал:

– Ясное дело, в избу его пускать нельзя было. Вот я и решил отвар из котла слить да отдать ему на крылечке. Сама понимаешь, с котлом мне тягаться тяжело, а уж во флягу перелить – и думать нечего. Схватил кружку, зачерпнул отвара доверху и вынес гостю.

– Не вынес, а выкатил, – поправила избушка. – Через всю избу толкал. А я тебе помогала – где порожек уберу, где бревнышко подставлю, чтобы капельке не пролиться.

– Дальше что было? – поторопила я.

– Дальше, – кот вздохнул, – только я на крыльце появился да сказал, что в кружке отвар, как Илья кружку схватил и в один миг осушил. Обычно-то Василиса отвар во фляжку сливает да предупреждает, что лучше его выпить в ночь на новолуние, когда молодой месяц нарождается. А я даже и предупредить не успел. Илья, как кружку опорожнил, весь разрумянился и вскрикнул: «Ай да отвар! Хочу отблагодарить Ягу лично». Я только мяукнуть успел: «Больна старушка, прости, мил человек, не принимает». А ему хоть бы что. Перешагнул через меня, дверь из петель чуть с корнем не выдрал…

– Это я оборону держала! – с гордостью вставила избушка.

– …и в сенцы влетел, – продолжил Варфоломей. – Я следом, надеясь, что ты уже оклемалась и за печью схоронилась. Но ты как мертвая царевна посередь горницы лежишь. Илья, как тебя увидал, застыл на пороге, а потом как кинется к тебе, да плашмя на пол упал.

– Это я ему порожек подставила, – признала свою вину избушка.

– А как упал, так и не вставал, – рассказывал кот. – Сперва тебя за руку держал и все ладушкой звал. Тут-то я и засомневался, все ли в порядке с отваром.

– А чего сомневаться? – возразила я. – Сам же говоришь, Василиса говорила фляжку дома выпивать. Значит, знала о побочном приворотном эффекте и не рисковала.

– Василиса-то, в отличие от тебя, гостям в личине Бабы-яги являлась, – заметил кот. – Неужто думаешь, что на Ягу кто польстился бы?

– Это зависит только от качества отвара, – хмыкнула я. – Если сварен на славу, то и на Кощея бы польстились.

– Этот отвар – не приворотный, – возмущенно зашипел кот. – И такого результата давать не должен! Только Илья себя повел точь-в-точь как под действием приворота. Начал с рук, потом в ланиты стал лобзать, а там в уста осмелился.

Я запунцовела, вспомнив мокрую мышь, елозившую по всему лицу.

– Да как ты мог такое допустить! – набросилась я на кота.

– Я отбивал тебя как мог, – оскорбленно возразил он. – Избушка, подтверди!

Та согласно кудахтнула.

– Но что я против богатыря? – расстроенно нахохлился Варфоломей. – Он все твердил, что ты мертвая царевна и оживить тебя можно только поцелуем.

– И ведь впрямь оживил, – хохотнула избушка.

– А дальше ты сама знаешь, – заметил кот. – Осталось выяснить последнюю загадку.

Он прыгнул на стол, заглянул в котел, слегка наклонил его. Судя по плеску, на донышке что-то осталось.

– Так и есть! – ворчливо воскликнул Варфоломей и напустился на меня. – Кому было сказано, хорошенько вымыть котел?!

– Я мыла, – стушевалась я.

– Да?! – взъерепенился кот. – А это что?!

Он поскреб лапой внутри котла и выудил маленький листик. Покраснев, я вспомнила, что листочек намертво прилип ко дну, и я решила не ломать об него ногти.

– Это что?! – рассерженно повторил кот.

– Листик? – смущенно предположила я.

– Листик! – Кот сокрушенно вздохнул. – Ты хоть знаешь какой?

Я честно покачала головой.

– Это листик вечнолюбки, – просветил меня Варфоломей. – Сильнейшей и редчайшей травы, которая используется для приворотных зелий.

– Я ее туда не бросала, – оправдывалась я. – Она уже там была.

Кот сердито сощурил глаза.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что Василиса варила приворотное зелье? Да будет тебе известно, что она всегда осуждала привороты, – вспыльчиво заговорил он. – Да, она знала рецепт отвара от Яги, но никогда при мне не использовала. И на все просьбы девиц о приворотном зелье отвечала отказом. Василиса не могла…

– Варила, – перебила его избушка. – Кажется, как раз последним перед отъездом.

Кот страшно удивился.

– Да зачем ей это? И почему я не знал?!

– А ты зачем-то в деревню умчался, – припомнила избушка. – Только ты за порог, Василиса за котел взялась.

– Что ж ты мне ничего не сказала? – укорил он.

– У девиц свои секреты, – с достоинством ответствовала избушка.

– Поэтому ты и сдала Василису при первой возможности, – ехидно заметил кот.

Избушка смущенно проскрипела половицами и замолчала.

– И кому она отдала отвар? – продолжил допытываться он.

– Знать не знаю, ведать не ведаю, – с огорчением призналась избушка. Видимо, ее этот вопрос волновал не меньше кота. – Видела только, как она слила его во фляжку, а потом в лес пошла. Вернулась вскорости, но уже с пустыми руками.

– В лес пошла? – совсем растерялся Варфоломей. – С кем же она там встречалась?

– Не знаю, – огорченно ответила избушка. – Только из лесу она выскочила стремглав и все оглядывалась, до самого крылечка.

– Вот те на! – озадаченно протянул кот и с неодобрением заметил: – Как же она бежала? Забыла, что ли, что Ягой прикидывается?!

Избушка тревожно охнула, заскрипела ставенками.

– Что? – насторожился кот.

– Василиса Ягой не рядилась, – тихо сказала избушка. – Она в своем была.

На кота было больно смотреть: он как-то весь съежился, усы опали, хвост повис, глаза потускнели. «Неужели Василиса готовила отвар для себя? Что, если она в кого-то влюбилась и сбежала из избушки, чтобы быть с любимым?» – крутилось у меня в голове, но озвучить свои вопросы я не решилась, чтобы окончательно не добить Варфоломея. Чтобы как-то разрядить обстановку, громко возмутилась: