Ключ Времен - Олег Яновский Страница 32

Низко висели свинцовые грозовые тучи, готовые вот-вот обрушиться на землю вселенским потопом. Резкие порывы ветра хлестали по лицу холодными ладонями, цеплялись за край шкуры и пытались стащить ее с ведуна. Внезапно небо прорезала молния, и земля содрогнулась под гулким раскатом грома.

— Пленкой бы полиэтиленовой прикрыться, — мечтательно произнес Олег. — Так ведь нет… — И он решительно поднялся, не дожидаясь, пока его сгонит с ложа надвигающийся ливень.

Вокруг стояли идолы богов, защищенные от возможных напастей высоким, в полтора человеческих роста, частоколом, над самим Олегом возвышался кленовый столб, грубо отесанный верх которого кривился беззубой рожей, глубокими провалами глазниц и двумя любовно вырезанными косами по бокам. Поняв, что его уложили к ногам Мары, Середин испуганно попятился, пока не оперся спиною в тын. Там он перевел дух, положив ладонь на бешено застучавшее сердце, и только после этого сообразил, что у него ничего не болит. Ноги, по самый пах обмотанные полотняными лентами, плохо гнулись, но больше никаких неприятных ощущений не возникало. Голова тоже не кружилась, слабости в конечностях как не бывало. Получалось — его исцелили. Ну с ранами понятно — не беспокой, и болеть не станут. Но головокружение?

— Переливание крови, что ли, сделали? — удивленно пожал плечами ведун и, бросив быстрый взгляд на ложе (шкура волчья, не его) вышел из храма под открытым небом.

Вся небольшая изборская рать находилась здесь — дружинники чистили шкуры коней, волхв обирал поросль облепихи, Кира колдовала возле исходящего паром котла. Судя по запаху, это был не просто кулеш, а что-то по-настоящему мясное.

Не оглядываясь пока на товарищей, Середин подошел к своим сумкам, развязал одну, достал несколько полосок вяленого мяса, мешочек крупы, отсыпал наугад в ладонь горсточку монет, вернулся в святилище, выложил все это к ногам идола. Низко поклонился:

— Спасибо тебе, Ледяная Богиня, за исцеление. За милость твою спасибо.

За все время пребывания в этом мире Олег ни разу не задавался вопросом: куда идут оставляемые у идолов подношения? Воспитанный в советской школе, он как-то априори привык считать, что жрецы все это прихапывают себе в карман. Однако… Однако если оставляемые в лесу угощения разбирают травники и берегини, то почему в святилищах должно происходить иначе? Ведь Мара, равно как и берегини, существует на самом деле — и уж он-то мог теперь за это поручиться совершенно точно.

Впрочем, какая разница? Наверное, боги и сами могут разобраться со своими жрецами. А для него главное — что он получил исцеление и отблагодарил за него чем мог.

— А в жизни ты куда как прекраснее… — тихо отметил ведун, оглядывая идола критическим взглядом и, услышав совсем рядом тихий женский смешок, закрутил головой.

Нет, показалось. Здесь, окруженный частоколом, он находился один.

— Спасибо тебе, Ледяная Богиня, — еще раз поклонился Маре Середин, после чего повернулся к центральному богу: — И тебе, Сварог-батюшка, спасибо, что не оставляешь покровительством своим. Тебе, Стрибог, спасибо, что погодой нас в пути не обидел, тебе, Хорс, — за тепло, что с неба льется. Тебе, Белбог, спасибо, что не лишаешь справедливости своей, и тебе, Макошь, за серебро, которое не иссякает в моей котомке. Всем вам, родичи мои кровные, спасибо… — низко поклонился идолам ведун и вышел из святилища.

Ратники, готовя ложки, уже собирались вокруг поставленного на землю медного котла, и Олег поспешил туда же. Кира, уступив свое место Сварту, подошла к ведьме и с легким поклоном пригласила:

— Погрейся у костра, уважаемая, да нашей каши отведай.

Старуха благодарно кивнула, подошла к костру, опираясь на руку девушки, и села на подложенную шкуру. Остальные потеснились, только Радул остался стоять, положив руку на рукоять меча и настороженно вглядываясь в заросли. Между тем ведунья движением руки отказалась от предложенной еды и с хитрой усмешкой обратилась к Олегу:

— Так как с просьбой моей, мил человек? Выслушаешь али сразу прочь погонишь?

— Почему же погоню? — кольнула Середина незаслуженная обида. — Можно подумать, я тебя обижал все время. Скажи хоть, что случилось у тебя, матушка?

— Слышала я, что ты много славных дел совершил, ведун. Вот я и подумала, что помочь захочешь. Милолика-то, невеста княжеская — внучка это моя. Я-то сама давно в лесу обитаю, с тех пор как на охоте мужа мово медведь заломал. Но внучка часто ко мне забегала. Помоги, ведун, век тебе благодарна буду.

— Двое ведунов вместе справиться не смогли, — покачал головой Олег, запуская ложку в котел с пшенкой, щедро перемешанной с мелкими мясными катышками, — а ты думаешь, я один сумею порчу снять?

— Так славы твоей у тех чародеев не имелось. Пришли за легкой наградой, а ноша-то неподъемной оказалась. А ты, мыслю, управишься.

— А сама-то что?

— Покинула меня сила ведовская с тех пор, как внучка уснула, словно и на меня проклятие упало. Мелочи одни получаются, а как что серьезное… — Она печально покачала головой. — Спаси ее. Я тебе добром отплачу.

Олег бросил взгляд на Микулу.

— Смотри сам, — пожал плечами тот. — Нам все едино через Юрьев идти.

— Я, может, большой награды не предложу, — ведьма смотрела на огонь, не отводя от него черных бездонных глаз, — но вот Руслан, князь юрьевский, серебра да злата не пожалеет. Опять же, идти вам надобно по его земле. Коли он вас покровительством одарит, разъезд ратный в провожатые выделит, дорогу укажет — куда как легче вам двигаться станет. И горы свои найдете быстрее. Они ведь от Юрьева недалече.

— Это верно, — признал воевода. — С местным князем лучше дружить, чем враждовать. А коли дружинников своих в провожатые даст — так и дорога спокойнее окажется.

— Значит, мы вполне можем заглянуть к князю Руслану, — сказал Олег, поймал куницу, которая все норовила забраться на голову, и спустил на землю, на что та отозвалась громким возмущенным писком. Потом черпнул еще ложку из стремительно пустеющего котла. — На ночлег остановимся, да заодно и невесту его выручим. Только что за напасть с девушкой приключилась?

Все повернулись к Велиславу. Тот хмуро жевал травинку и не обращал внимания ни на что вокруг.

— Ну ладно, — сказал Середин, не дождавшись ответа. — Тогда попробуем помочь.

Никто возражать не стал. Воины, облизывая ложки, отошли от опустевшего котла и принялись собирать нехитрые пожитки. Затушили костер, навьючили и оседлали скакунов. Не прошло и получаса, как отряд отъехал от святилища и по узкой тропинке начал пробираться через заросли. Спустя еще полчаса они вывернули на проселочную дорогу и пустили лошадей рысью.

— Ведун, а ведун, — нагнал Олега волхв. — Чуял я во время завтрака вашего, опять кто-то словом колдовским от нас через версты перекидывается. Как думаешь, не Никитка это?

Ведун на укол Велислава отвечать не стал. Да, конечно, молодого дружинника, положившего живот свой вместо них, он подозревал зря. Но тут ничего не поделаешь: хочешь найти «крота» — подозревай всех. Раз Никита оказался честным ратником, то на первое место выдвигается Руслан, как единственный молодой воин в отряде. На втором, стало быть, оказывается Кира, появившаяся недавно непонятно откуда. На третьем — Сварт, па приближение которого всегда реагирует крест. Вот только как различить, кто свой, а кто — изменник? Не убивать же их теперь всех по очереди!