Еще один человек - Алексей Штейн Страница 32

Даша в вопросах политики несильно разбиралась, она просто живет в своей стране, а уж как что выйдет, как повернется и как надо – не ее ума дело. Но одно она знала точно – если в ее страну придут ЧУЖИЕ, то раздумывать она не станет ни секунды. Каким бы дерьмом ни была жизнь в своей стране – принесенное на штыках счастье «цивилизованные» могут засунуть себе в… ну туда. И Даша в меру сил поможет им затрамбовать поглубже.

Однако что-то понесло… да нет, все же страна-то никуда не делась… Впрочем, и Европа должна понимать – эпидемию надо останавливать общими силами, а не урывать свое. И там же тоже люди, помогут… Выкарабкаемся.

Ее донесло уже к устью Черной, и она взялась за весла, направляя лодочку против течения, вверх – в город. Но, пройдя до поворота, бессильно бросила весла.

Дальше речка была покрыта еще не вскрывшимся, пропитанным и залитым водой непрочным льдом. Плыть дальше было невозможно.

На автомате Даша булькнула за борт аккуратненький складной якорек, закрепив шнур… а затем ничком легла на надувное дно и заплакала.

Все встревоженно дернулись, зашумели. Но крик наверху стихает, хотя какая-то там разборка еще идет, похоже. Охранники тоже успокоились как-то, толпились кучей, чего-то там делают. Начинаю кормить зеленую зверушку. Выкидываю пенку и спальник, комментируя, что есть это у меня. Хмыкнув насчет «а от утраты бог избавил», паренек принимает у меня – мол, им пригодится. Да, они, похоже, денег не считают. Ну и фиг с ними, видать, долбанутые. А я не лох.

Вытаскиваю арматурные ножницы, откладываю. Смотрят с удивлением, прибирают. Топор на длинной пластиковой ручке – туда же!

– Ты чего, это же «Фискарс»?!

– Хренискарс. Он за две штуки стоит.

– Дак ведь хороший!

– Да на хрен мне он, че я – в лесорубы подамся?

Молодой с «сайгой», посмотрев с сожалением, прибирает себе и куда-то отходит. Разбираю дальше. Достаю мангал и мешок углей. Тьфу, на хрена, на фига? Че, в такую погоду на шашлыки? Откладываю, но подошедший Михалыч останавливает:

– Возьми, стоит копейки и, конечно, из дерьма сделан… но разбирается, и с ним, да с углем и розжигом, ты в любом месте в любую погоду с костром и обогревом будешь.

– Да ну, это ж ваще убожество!

– Бери, не обеднеешь, а лучше убожество, чем ничего. Печки-то туристские уже порасхватали, мы в «Снаряжении» последние две подрезали.

– Не-э, спасибо, обойдусь.

– Ну как знаешь…

Мы уже приближаемся к кассе, когда возвращается молодой сайговод. Он тащит охапку сигаретных блоков, а товарищ катит тележку с бутылками.

– Во! Тебе надо? – обращается он ко мне.

– Ну… – Смотрю, че там у них? Матерь божья! «Прима» в плоских пачках! Это кто же такое дерьмо курит? Еще бы «Беломора»… а, еще есть с фильтром какие-то… фу, тоже дешевка! Не, обойдусь. У Дашки блок ее «Гламура» початый – я вообще против курения: вон, все цивилизованные страны запрещают по-всякому, только в этой дикой стране наоборот. Пытался отучить ее курить, но она рогом уперлась, на понт берет: мол, бросишь бухать – я брошу курить. Ща, баба мне условия ставить будет! В общем, пусть сама о куреве думает, мне не надо. – Нет, спасибо!

– Ну как хочешь… А спиртное?

О, а вот это дело! Кстати, дома-то – голяк! А сегодня вечерком неплохо бы и расслабиться! Ну-ка, ну-ка… Бли-и-и-ин!

У них полная тележка дешевой водки. Не самого дерьма, но около. Ни вискаря, ни пива. Копец. Извращенцы. Будут пить «Пшеничную», закуривать «Примой», закусывать тушенкой. Патриоты гребаные.

– Не, спасибо… а чего, вы все пьете только эту?

– Да мы вообще почти не пьем. И если пьем, то не эту: хорошее все в машинах давно упаковано. Немного.

– А это-то тогда зачем?

– На обмен.

– ?..

– Ну за помощь, за информацию там… еще как. И табак туда же – у нас мало курящих.

Копец какой-то. Дикари. Чисто «беркемоиды», начитавшиеся всякого дерьма. Люди тысячи лет назад придумали для расчета деньги, банкноты, банковскую систему, а сейчас – и электронные платежи… А эти варвары все «меняют на водку».

Нет, эта страна нормальной не станет никогда. Дремучая Рашка, честно слово.

Как будто в подтверждение моих мыслей – мимо буквально пролетают двое мажорно упакованных перцев. Они напустую ломятся мимо кассы, и я слышу:

– Шоб ишчо раз, да… Виталь, в Выборге в «Карусели» затаримся синькой и дымом, и по фигу, что дороже! В гробу я видел все эти совковые очереди и «по три блока в руки»! Я даже заправляться тут нигде не стану, до Чушки хватит! Долбаная Раша!

Потомки челноков, деловые ребята. Есть такие, что каждые выходные ездят в Финку, или, как они ее зовут, Чушку, от «Чухляндии». «Почухонцы» наши. Причем ездят не только на авто – от Восстания, от «Октябрьской» и от Черной речки регулярно ходят автобусы, большие, совсем маленькие и частники – всегда идут полные.

Эх, вот молодцы! Через пару часов будут в чистой, аккуратной стране, где обычный человек может делать что хочет и никто ему не указ, где никто не стучит ментам и гайцы на дороге не дерут взяток! И там наверняка установят хороший барьер и не пустят заразу, а мы тут будем хлебать свое же дерьмо! Черт, дождусь Дашку, пока подготовлюсь – и тоже рванем туда! Паспорта есть, а что визы нет… Так можно убежища попросить. Если что, я свой российский паспорт вообще выкину – толку мне с него в жизни?

Хотя… хотя Дашка может встать в позу. Она упертая. Никуда она так не поедет, точно. Может, мне одному рвануть? Заживу нормально, как человек, потом приеду в гости – сама поймет, что там жизнь…

От кассы проталкивается Михалыч, хитро подмигнув, сваливает несколько коробок «Дюрекса»:

– Девчонка-то, поди, дома есть?

– Есть… только пока не дома.

– Ох, ешкин кот… извини, – меняется он в лице.

– Да не, я ща закуплюсь и ее встречу, как поближе будет, все нормально, – говорю я, но по лицу вижу, что Михалыч делает вид, что верит, но на самом деле… Успокаивая больше даже себя от прорвавшихся мыслей, продолжаю: – Не, да все нормально, у нее ружье есть – вот как у вас, такое же, и там тоже какие-то… охотники.

– А, ну – нормально, – облегченно говорит он, – молодцы, справитесь!

Ну вот – следующей пойдет первая тележка из наших. Готовятся выложить на ленту… и тут сверху вновь раздаются крики. Но гораздо больше и сильнее. Вдруг почти одновременно с этим начинается мат-перемат и возня в куче охраны у входа. Какие-то крики слышатся и внизу, от мясного… йо-майо, че, неужто и тут объявились упыри?

Ребята реагируют слаженно – похоже, отрабатывали: стволы в руках, собрались… Михалыч протискивается к кассе, буквально бросает пачку денег на колени девчонке в форменке, кричит: «Тут хватит, не считай, дочка, а лучше и сама уходи!» – и весь гамуз цугом вылетает за линию, сопровождаемый писком «антивора». Похоже, ребята готовы и охрану встретить неласково? Половина стволов смотрят в их сторону, девочка на кассе, впрочем, сидит относительно тихо…