Огненная звезда и магический меч Ренгвальда - Сергей Самаров Страница 32

После короткого разговора ярл отпустил Торгейра, хотя тот успел выманить у хозяина еще один кошелек с серебряными монетами на необходимые нужды. Справедливости ради Торольф отмечал, что Торгейр человек вовсе не алчный и почти не ворует, обходясь скромной оплатой своих немалых заслуг, а много усилий прилагает часто из собственного интереса, и еще потому, что не мыслит себе жизни без участия в постоянных интригах. Такие люди, как этот помощник, в жизни не редки, но редко они находят поле применения своих способностей. Чаще это выливается в семейные или соседские склоки, не дающие никакого результата. Торольф сумел правильно Торгейра направить, и тот работал, можно сказать, с вдохновением и удовольствием, позволяя Торольфу ощущать под ногами крепкую почву.

Помня первоочередные задачи, которые Торгейр ему перечислил и над которыми он собирался не только подумать, как обещал помощнику, но даже имел намерение их выполнить, Торольф тут же распорядился подготовить двадцать человек в засаду, которая должна уничтожить дварфов, когда они после окончания работы отправятся домой. Эти два десятка воинов он выбрал не из своих оставшихся сотен, а из шведской сотни, что предоставил ему один из родственников, шведский ярл. Все-таки если что-то произойдет не так, то обвинения последуют в сторону шведов. А для правдоподобности пребывания шведов на норвежской земле Торольф приказал этим двух десяткам в случае чего называть себя людьми Дома Синего Ворона. И дал воинам подробный инструктаж по поведению.

Чуть позже, когда будет покончено с землекопами, тела подземных жителей следовало отнести в разграбленный дом, чтобы выглядело это так, будто стража перебила этих дварфов. Сам подземный ход, сделанный в скале, подскажет, что такой только они и могли сотворить. Людям подобная работа не по силам. Потом шведам предстояло вернуться вместе с теми воинами, что устроят погром в Доме Конунга. Ну и, естественно, если возникнет необходимость или желание, и в самом погроме принять участие. Грабить Дом Конунга Торольф разрешил без ограничений и каждому для собственного развлечения. Там есть что взять. Кьотви часто совершал набеги на Европу. Все, что можно унести, следует унести, а сам дом поджечь изнутри вместе со всеми людьми, живыми и мертвыми, кто в доме окажется. То есть только с мертвыми, потому что живым нельзя оставлять никого.

Шведам поставленная задача понравилась. Особенно последняя ее часть. Зачем отправляться в дальние плавания, если можно разграбить богатый дом у себя под боком, в двух шагах от шведской границы. Но Торольф не был бы самим собой, если бы в завершение не добавил:

– Конечно, когда вернетесь, десятая часть добычи будет принадлежать мне…

Но шведы и с этим были согласны, потому что это было полностью в духе обычных правил для всех набегов – тот, кто набег организовывал, всегда получал десять процентов.

– Это все. Отправляйтесь…

Шведы ушли, и Одноглазый единственным своим глазом наблюдал из окна, как отряд выходит за ворота. Здесь все, кажется, продумано, и сбоя произойти не может. Не должно произойти сбоя и в следующем деле из перечисленных Торгейром.

В Красных скалах нанятые в последнем походе берсерки стерегли семьи дварфов. Эти семьи тоже следует перебить, и часть женщин, вернее, их тела, необходимо будет отправить туда же, в разграбленный Дом Конунга. Берсерки получили приказ и выполнят его. Берсерки жалости не знают, и их не смутит тот факт, что убивать придется не вооруженных мужчин, а безоружных и беззащитных женщин и детей. Но на то они и берсерки…

Теперь главная и самая сложная задача, хотя и не самая тонкая…

Торольф назначил Красного Нильса командиром пяти десятков воинов, что отправятся в сам Дом. И категорично предупредил кормчего, чтобы тот отправил гонца к берсеркам, как только войдет в подземный ход. Торгейр сам просчитывал время, и получалось, что тела женщин успеют доставить как раз к моменту, когда отряд Красного Нильса будет выходить. Эти тела в дом подбрасывать не придется, поскольку дом уже будет гореть. Женщин можно бросить в самом подземном ходе, но всех в разных местах. Пять тел хватит. Сами берсерки, доставив тела, вливаются в отряд Красного Нильса, и он приводит их в Дом Торольфа. Семь десятков воинов, которые будут под командованием Нильса, должно хватить, чтобы без проблем перебить всех в Доме Конунга. Там, конечно, будут воины. Из тех, что сопровождают Ансгара. Те же славяне будут там. Сколько всего славян – пока неизвестно. Они уничтожили в бою шестьсот воинов на шести драккарах. Наверняка эти воины и большую часть русов перебили. Не бывает так, чтобы шестьсот человек не смогли за себя постоять. Тем не менее кто-то остался и прибудет с Ансгаром. Но свои дружины русы в доме не оставят. В норвежских домах принято дружины держать отдельно, в каких-то специальных или в выбранных для этого помещениях. Значит, дом следует изнутри закрыть вовремя, чтобы никто не пришел на помощь тем, кто остался внутри. Остальное сделать просто.

– Все понятно?

– Вроде бы все. Но есть варианты. Может, мальчишку живым захватить? – предложил Красный Нильс, накручивая на толстый палец косичку в своей бороде.

– Зачем? – не понял Торольф.

– Неужели тебе не будет приятно поговорить с побежденным? Мне это всегда бывает приятно. Унижение побежденного дает силы победителю. Так, я слышал, говорил наш друг колдун Гунналуг…

Торольф усмехнулся. Поговорить с побежденным, говоря честно, ему тоже было бы приятно. Приятно было бы осознать свое торжество. И особенно с таким побежденным, который еще сегодня гордится собой и своим правом на титул, но скоро этого права будет лишен. Тем не менее будет гораздо приятнее, когда Ансгара найдут в Доме Конунга убитым дварфами-грабителями. Более того, даже не своими, норвежскими дварфами, а пришедшими разбойниками со шведской стороны. Тогда уж никто не сможет показать на Торольфа Одноглазого пальцем и обвинить его в убийстве. Убийство и грабеж по норвежским законам наказуемы. Если бы не эта счастливая мысль о дварфах, то пришлось бы перед собранием бондов устроить ссору с Ансгаром и убить его в поединке. Убить в поединке – это не значит совершить убийство, и это не наказывается. А в том, что он сумеет победить Ансгара, многоопытный воин не сомневался. Он знал свои силы лучше других. Даже сын – Снорри Великан, несмотря на собственную известную всем силу и ярость, побаивался отца. А неопытный мальчишка серьезным соперником быть не может. Да и пусть был бы Ансгар опытным бойцом, Торольф не побоялся бы скрестить с ним оружие. Он был полностью уверен в себе и в силе собственных рук, собственного оружия, в своем умении мечника. Но пока, кажется, и в поединке смысла не предвидится, потому что все должно быть сделано заранее. И Ансгар будет найден не просто убитым, он будет найден еще и обгоревшим. И это лучше, чем его вообще не найдут. А если молодого конунга захватить и доставить в Дом Торольфа, то его, естественно, не найдут уже никогда. Но в этом случае умы бондов на собрании могут забродить. Купить всех их у Торольфа серебра не хватит, а у Торгейра не хватит сил, чтобы каждому непродажному нанести удар кинжалом в спину. Конечно, Торольф и в этом случае станет конунгом, но выбор будет сделан неуверенно, и это даст возможность многим не принять нового правителя. А начинать новое правление с внутренних войн – тоже перспектива не из самых лучших. Хотя, как рассказывает история, многие начинали именно так, и ничего, дальше положение выправлялось и все вставало на свои места.