Кремль 2222. Садовое кольцо - Владислав Выставной Страница 32

— Ну как сказать… Разве что желаешь, чтобы тебя раздуло, как резиновый шар, и разорвало в клочья. Это же псевдоэппл. Сожрешь — и превратишься в бомбу замедленного действия.

— Это как? — пробормотал парень.

— Я не химик, но могу предположить, что какая-то реакция в желудке идет. И заканчивается всегда одинаково: обжора сначала ревет от боли, потом разбрасывает кишки по округе. Страшная штука.

— И что с ним делать? — растерянно спросил Книжник, с ужасом глядя на зловещий фрукт в своей ладони. Аппетит куда-то пропал.

— А ну дай сюда, — предложил Зигфрид. Осторожно взял из рук семинариста яблоко, скептически осмотрел.

И с хрустом откусил. Хельга вскрикнула.

— Ты что?! — потрясенно воскликнул Книжник. — Это же этот… Псевдоэппл! Сдохнешь!

— Не… — невозмутимо ответил Зигфрид, с аппетитом пережевывая мякоть. — Это яблоко. У псевдоэппла листья другие. Перепутал.

Хельга захихикала. Книжник все не мог прийти в себя после столь неожиданного и коварного «развода». Перевел взгляд на яблоню. Черта с два — не было больше яблок. Тем временем вест, проявивший себя с совершенно неожиданной стороны, догрыз злосчастное яблоко, небрежно, щелчком, отправил в сторону хвостик и заявил:

— Есть-то и вправду хочется. А от этой кислятины — еще больше.

— Еды больше нет, — хмуро отозвался Книжник. — Ты последнее только что в одиночку умял.

— Я лидер, — пояснил Зигфрид. — И должен быть накормлен в первую очередь. Иначе кто будет мечом махать, вас прикрывать?

С этим было трудно спорить. До сих пор так и получалось, что вест будто тащил на себе всех остальных, прикрывая и вытаскивая из самых безвыходных ситуаций. Трудно было противопоставить хоть что-то его воинским навыкам и лидерским качествам.

Разве что нечто, имеющее вкус и пищевую ценность.

Книжник молча снял с плеча арбалет. Осмотрел, вскинул, снова осмотрел. Аккумулятор подсел, потому взвел тетиву вручную при помощи рычажного механизма. Острый болт, звякнув, выскочил из зарядного бункера, заняв место в ложе под прицелом.

— Ты что задумал? — спросила Хельга.

— Пойду подстрелю что-нибудь! — угрюмо сказал Книжник. — Тебе тоже небось есть охота.

— А чего ходить, — сказал Зигфрид. — Вон, рукокрыл на карнизе сидит. Не деликатес, конечно, но брюхо набить можно.

Книжник задрал голову, прищурился всматриваясь. Точно, на облезлом карнизе третьего этажа сидел, наблюдая за людьми, летучий мутант. Кожистые крылья, зубастая пасть-клюв, мертвые немигающие глаза, когтистые лапы — килограммов пять летучего ужаса. Эта мелкая разновидность рукокрылов — больше падальщики, чем хищники. Потому их чаще всего встречают в местах кровавых стычек. Каким-то особым чутьем они ощущают приближение чужой гибели. Прилетают, садятся и ждут. Оттого и считают рукокрылов предвестниками смерти. От одной мысли съесть такое тошнит не на шутку. Но голод не тетка.

— Сможешь его снять? — поинтересовался вест. — А Хельга приготовит.

— А чего ж, приготовлю, — отозвалась девушка. — В детстве их еще мама готовила. Правда, редко — рукокрыла подстрелить непросто. Зато — вкуснятина… — Она мечтательно закатила глаза.

— Да уж, вкуснятина… — пробормотал Книжник, всматриваясь в глазок диоптрического прицела. Не очень удобное приспособление для стрельбы навскидку сейчас оказалось кстати. В круглое окошко прицела выплыла крылатая тварь. Сейчас она пялилась прямо на стрелка — жутким, ничего не выражавшим взглядом.

— Промажет, — насмешливо сказал Зигфрид.

— Вот только под руку не надо! — окрысился Книжник. Арбалет в его руках дернулся, рукокрыл на карнизе захлопал крыльями, очевидно заподозрив неладное. Говорят, крупные рукокрылы, из тех, что над Кремлем кружат, умеют мысли стрелка угадывать. И даже от пуль уворачиваются. Интересно, способен ли этот на такое?

Парень скрипнул зубами, силясь унять дрожь в руках. И когда мутант уже готов был сорваться вниз для набора скорости — выстрелил.

— Видать, этот не «телепат». И на том спасибо.

Отвратительный вопль огласил округу. Раненый рукокрыл грязным мешком повалился вниз. Судорожно колотя крыльями, затрепыхался на куче мусора. Тут же со всех сторон полезли невесть откуда возникшие мелкие падальщики всех видов. Они словно чувствовали агонию и торопились занять место в предстоящем пиршестве.

— Попал! — удивленно воскликнул Зигфрид. — Ну давай же добей его и тащи сюда — не то трупоеды сожрут!

Семинариста не пришлось уговаривать. Все еще не веря в свою удачу, он выхватил нож из набедренных ножен и бросился, на мусорную кучу, пинками раскидывая кошмарного вида многоножек, примерявшихся к плоти раненого рукокрыла. Тот истошно кричал и крутился на месте, волоча перебитое крыло. Какое-то шустрое существо, похожее на здоровенного скорпиона, пыталось вцепиться в кожистое крыло острыми клешнями. Книжник с силой наступил на членистоногое, хрустнул под ногой хитиновый панцирь. Отшвырнул в сторону — и падальщики мгновенно переключились на новую, более доступную жертву.

Повертел в руке нож, не представляя, как подступиться к стонущему от боли муту. Вот так запросто прирезать беззащитное живое существо рука не подымалась. Даже стыдно стало. Спрятал нож, снова взялся за арбалет. Взвел зарядный механизм. И стал целиться, пытаясь поймать в прицельное окошко голову — хотелось покончить со всем одним выстрелом.

Позади жестоко рассмеялся Зигфрид: его явно потешали неловкие маневры друга. И то верно, расстреливать еду из арбалета в упор — это и смех и грех. Чистоплюйство от избытка образования. Но едва Книжник коснулся спусковой скобы, откуда-то со стороны послышалось жалобное:

— Не убивайте его!

Книжник мгновенно перенаправил арбалет на голос.

Там, у полуразрушенной арки, стоял тощий, сутулый человек в бесформенном, до пят, плаще, с накинутым на голову капюшоном. Что-то в этом человеке показалось странным. Вглядевшись, Книжник понял, что именно.

Это был старик.

Книжник не встречал еще таких старых людей, тем более за пределами кремлевских стен. Он даже не сумел бы определить возраст незнакомца. В Кремле, где жизнь тоже была не сахар, люди не доживали до столь преклонных лет.

Старик, шаркая и пошатываясь, направился к ним.

— Это еще кто к нам пожаловал? — не слишком дружелюбно поинтересовался Зигфрид. — А ну стой на месте! Плащ расстегни-то — может, прячешь что…

Старик принялся расстегивать пуговицы. Пальцы не слушались его, путались, и вообще, зрелище было жалкое. Но незнакомец смотрел не на воина, и даже не на направленный на него арбалет. Глазами, полными слез, он глядел на притихшего крылатого мутанта.

— Отдайте его мне! — дрожащим голосом попросил старик.

— Да мы как бы тоже голодные, — возразил Зигфрид.