Звезда погибели - Екатерина Ильинская Страница 32

Нейна Аркур

Из кабинета Нейна вышла взволнованная и сразу же поймала взгляд Тейлора.

— Ты долго. Что сказали? — обеспокоенно спросил Эддерли.

Страхи сделали попытку вырваться из-за наглухо заколоченной двери, но сейчас было неподходящее время. И она отмахнулась от них и от Тейлора, переведя разговор на другую тему.

— Мэтресса Бринэн сказала, что Джеймс Беннет погиб при испытании заклинания телепортации. Похоже, он придумал что-то, после чего стало возможным восстановление структуры материи, — Нейна вспомнила, что ещё в первый день взяла в библиотеке свитки по теме, но так и не открыла их, увлечённая другими делами. Да и сам Джеймс во сне про это ничего не говорил. И она хотела уже рассказать про свой сон и про мысли по этому поводу, но Тейлор прервал её.

— То есть вы там всё время Беннета обсуждали? — Эддерли нахмурился и разговор о телепортации поддерживать не стал. Даже сложил руки на груди, показывая своё недовольство.

— Э-э-э, нет. Она тебя ругала, и пришлось заваривать успокаивающий настой, — разговор начал напоминать допрос. — Ещё практику буду проходить в качестве помощницы мэтрессы. С завтрашнего дня.

— А с процедурой контроля-то что?

Нейна села на кровать и уставилась на хмурого Эддерли. Было понятно, что он не оставит этот вопрос без ответа, и захотелось соврать, сказать, что всё в порядке. Но «всё» в порядке не было, «всё» было плохо. Обсуждать это здесь не хотелось, было страшно не сдержаться и расплакаться. Но Тейлор смотрел с тревогой и искренним интересом, и, в конце концов, он ведь хотел помочь.

Ей вдруг стало стыдно. Тейлор волновался после того, что она устроила в зале. Беспокоился о ней и заслуживал правды. А вдруг он поможет найти решение? Захотелось извиниться, но было совершенно непонятно, как это сделать, да и подходящих слов не нашлось.

Присутствующие начали поглядывать с интересом, и это пугало больше всего остального. Она скосила глаза на любопытствующих, показывая, что не хочет говорить при посторонних, и Эддерли пересел к ней на кровать и приобнял за плечи. Жест получился скорее дружеским, но было в нём обещание безопасности, защиты и успокоения, и от этого стало так тепло и хорошо, что Нейна выдохнула с облегчением, на секунду сбросив груз проблем. И даже возможные сплетни показались не такими страшными, словно объятия Тейлора защищали и от них.

— Что тебе сказали? — Тейлор шепнул на ухо, и от его дыхания по телу побежали мурашки.

— Мэтресса хочет назначить процедуру контроля через неделю. Будет просить об этом магистра Дарента, — в горле встал ком, и стало трудно вздохнуть. Объятия стали крепче, и как-то удалось не расплакаться, а только всхлипнуть тихонько и уткнуться Тейлору в плечо.

— Не будет через неделю никакой процедуры контроля, — он погладил Нейну по спине, и повторил, чтобы она точно всё поняла. — Не назначат. Обещаю, что очень скоро всем будет не до того.

Голос Тейлора был тихим, но уверенным, и Нейна постепенно расслабилась. От него исходило тепло и спокойствие, которых ей так не хватало. Ощущение безопасности. И хотелось выразить свою благодарность за помощь.

— Спасибо, что помог там, в зале, — страх вернулся, но лишь отголосками. Сейчас совсем не пугающими, а далёкими и словно полузабытыми. В объятиях Тейлора любая проблема казалась решаемой. — И сказал, что система безопасности сработала из-за тебя.

— Это правда, — Эддерли чуть отодвинулся и посмотрел Нейне в глаза. — При изгнании я ранил демона, его кровь попала на меня и тонко настроенные артефакты иногда сбоят.

— Нет, это всё моя сила, я… — она хотела сказать, что полудемон, но, наверное, впервые в жизни смогла остановиться. После прошлого признания умер Джеймс. Не то, чтобы это изменило положение вещей для призрака, но страх остался. И если даже Беннет ей не верил, то Эддерли не поверит тем более. — Как это было? Откуда взялся демон? — Нейна затаила дыхание, надеясь, что Тейлор расскажет. Она видела, что воспоминания об этом ещё беспокоят его.

Эддерли вздохнул, сгрёб её в охапку и начал рассказывать.

— Мы с отчимом считаем, что демоница проникла из Красной пустыни. Пару месяцев назад там снова стало неспокойно, и Ричард взял меня в рейд…

— Погоди-ка, твой отчим… главнокомандующий Эридан? — Нейна отодвинулась от Тейлора, заставляя выпустить себя из объятий, и обвиняюще посмотрела на него. — И ты не сказал?

— Так, я и не скрывал, — пожал плечами Тейлор. Недоумение было явно написано на его лице.

Он и правда не скрывал, но Нейна не догадалась сложить два и два и теперь чувствовала себя неимоверно глупо: у Шелли-то была фамилия отца. А Ричард Эридан — защитник империи, трижды герой в столкновениях с порождениями Бездны, губитель демонов. И она — полудемон — обнимается с его пасынком. Захотелось заорать в голос от несправедливости жизни. Почему бы Эддерли не оказаться родом из семьи артефакторов или травников? Но когда ей везло?

— А, да… Просто неожиданно, — промямлила Нейна и отвела взгляд. Захотелось отодвинуться, но она замерла, стараясь не выдать своего разочарования и страха.

— Столкновение было плотным, Ричарда ранило, и я думал, что там мы и поляжем, но вдруг враг отступил. Это было странно, но все просто радовались тому, что остались живы, — Тейлор вздохнул, а Нейна закрыла глаза, чувствуя себя обманщицей, но тут же открыла снова. — Там была Высшая, и она последовала за нами. Не знаю, как ей удалось скрыться, но охранные артефакты не среагировали.

— Демон может вселиться в человека, если его душа повреждена страданием, — вспомнила Нейна слова госпожи Софи. — Среди раненых наверняка были те, кому есть о чём сожалеть.

Тейлор кивнул своим мыслям. Он выглядел грустным и виноватым, и очень не походил на себя самого. И эта его новая сторона вызывала щемящие чувства в душе Нейны, причиняя дополнительную боль от того, что сама она не могла открыться.

— Так и есть. Раньше одержимых определяли на границе артефакты наподобие того, что сработал в зале. В этот раз — ни звука. Думаю, что демон вселился в отчима, но не смог подчинить, поэтому нашёл более слабую жертву — Шелли, — в серых глазах Тейлора плескалась боль.

Нейне хотелось сказать что-то успокаивающее, но слова куда-то разбежались. Оставалось только смотреть, пытаясь выразить сочувствие.