Сети - Юлия Бажова Страница 32

Морган улыбнулся шелковистым кудряшкам. А вообще-то было бы забавно отпустить это дитя с доверчивыми голубыми глазами в нарядном платье и без штанишек в вольное плавание. И тайком красться следом. И засечь время, когда она окажется зажатой между деревом и проспиртованным телом какого-нибудь деревенского оболтуса. Будь он помоложе, будь рядом Бо, который прикрыл бы спину… Хороший урок, хотя, безусловно, жестокий. Но, может, именно такие и отпечатываются в мозгах на всю жизнь?

«Ах ты, старый дурак… Или старый козел?»

– Побеспокою тебя немного, – пробормотал Морган и, прижавшись к девушке, полез в седельную сумку. Плащ попался под руку сразу, но Морган несколько минут изображал, что никак не может найти его. Он закутал Марго, чем заслужил робкую полуулыбку и полный благодарности взгляд. Потом она попросила пить, и он снова потянулся к сумке, хотя фляжка была во внутреннем кармане плаща. Пока Морган занимался поисками фляжки, взошло солнце.

Покачиваясь в седле, Марго думала только о том, как бы ее снова не стошнило. Вот будет конфуз. Она согрелась, прохладный туманный воздух разогнал сонливость, но слабость и головокружение все еще беспокоили. Чтобы не провоцировать тошноту, она прикрыла глаза и стала глубоко дышать. Путь до деревни показался невыносимо долгим.

Едва они переступили порог таверны и Марго вдохнула въевшиеся в стены и пол сивушные флюиды, она всем своим существом прочувствовала: она дома. На одной из скамеек, наполовину задвинутой под стол, дрых парень в обоссанных штанах. Из его горла периодически вырывалось хриплое клокотание. Лужу под ним уже убрали. Щупленький белобрысый паренек лет десяти, драивший пол, выпрямился, замер с округлившимися глазами, а потом бросил швабру и юркнул в дверь за стойкой.

Морган жестом велел Марго занимать столик, и она забилась в угол, подальше от отвратительно булькающего парня. До нее донесся приглушенный топот ног и возбужденный крик мальчика: «Мама, там эти!» Странное отношение к тем, кто приносит тебе доход. Лицо вышедшей вскоре хозяйки излучало откровенную враждебность. Женщина смягчилась лишь тогда, когда заметила, что Морган не один. Спросонья приняла за грабителя? Они почти сразу же заспорили. Марго не могла понять о чем – Морган загородил женщину спиной и понизил голос, чем заставил и ее говорить тише.

Привалившись к стене, Марго прикрыла глаза. Что же такого было в ожерелье, что его потеря едва не стоила ей жизни? Быть может, дело вовсе не в магии и не в дороговизне жемчуга, а в угасшей привязанности? Марго не успела обдумать этот вариант – лица мягко коснулось теплое облачко с ароматом горной весны.

– Я на минуту. – Стоящий посередине столовой Морган коротко махнул в сторону двери.

«Надо же… Я чувствую его на расстоянии! Как Иштвана. Значит, чему-то научилась!»

Марго проводила его взглядом. Уверенные движения, властные жесты, повелительные интонации. И взгляд, вскрывающий все тайники души. Бездонный взгляд. В эти глаза можно погружаться до бесконечности. Раствориться в них. Или захлебнуться.

«Кто же ты?»

Одет как крестьянин. Рубашка из грубого льна, со шнуровкой на груди, довольно потрепанная и не первой свежести, плотные штаны болотного цвета и широкий кожаный пояс с ножнами – такие обычно носят охотники, но нож для охотничьего длинноват. Только вот не похож на крестьянина, хоть тресни. Слишком вежлив, слишком грамотная речь, слишком благородные черты… что-то неуловимое. Торговец? Пожалуй, нет. Те болтливы. И, ясное дело, не служитель церкви. Принадлежность к сообществу квадратных ребят с наморщенными лбами из гвардии порядка Марго отмела без раздумий.

Ее размышления прервал скрип половиц под торопливыми шагами хозяйки. Неожиданно легко для ее комплекции женщина подпорхнула к Марго и спросила полушепотом, не нужна ли ей помощь, а потом, не дожидаясь ответа, схватила ее за запястье.

– Пойдем, я выведу тебя через черный ход, и мы с мужем проводим тебя до дома. Где ты живешь?

Марго непонимающе уставилась на доброе мясистое, круглое лицо. Нет ни сил, ни желания расспрашивать, от чего ее намерены спасать. Твердый вежливый отказ встревожил хозяйку. Она помедлила, словно хотела добавить еще что-то, и наконец отстала. Марго осторожно потрогала скулу, пытаясь на ощупь определить размер и яркость синяка. Быть может, хозяйка решила, что это Морган ее избил? Высокий мужчина с мрачной застывшей физиономией вызывает робость, но вряд ли за этой каменной маской прячутся дурные намерения – он бы давным-давно привел их в действие. Ни убивать ее, ни грабить, ни клеиться к ней он явно не собирается.

Со стороны возлежащего на лавке парня донеслась возня. Именно сейчас ему приспичило проснуться! Марго замерла и уставилась в дощатый стол. Хоть бы не заметил! Чтобы стать невидимой, надо размазать свою Манну по окружающему пространству, слиться с ним и ни о чем не думать. Так учил Иштван. Люди, по его словам, реагируют на мысли: пребывай в безмолвии, и тебя не заметят. У него самого это, видимо, получается неплохо. А у нее… Грохот отодвигаемой скамейки и шарканье ног дали однозначный ответ. Марго вздохнула. Поскорее бы вернулся Морган!

Парень плюхнулся рядом, дыша в лицо перегаром:

– Кыс-кыс-кыс.

Опухшая физиономия и остекленевший, не омраченный ни единой мыслью взгляд. В Ланце такие ребята пасутся возле гостевой трапезной. Но ведут себя повежливее. Единственное, что они себе позволяют, – это попросить стакан воды или похмельных щей; батюшка Адриан благословляет прикармливать спившихся бедолаг освященной монастырской пищей. Марго оттолкнула протянувшуюся к ее груди руку с грязными обломанными ногтями. Соскочила со скамейки, одновременно пытаясь прикрыть декольте плащом, и запуталась в подоле. Парень вцепился в нее как клещ. Оба упали на колени. Хоть и ослабленный битвой с зеленым змием, это все же был крепкий крестьянский мужчина, и у Марго не хватало сил вырваться из щупающих ее клешней. Взгляд метался между парнем и дверью. Марго уже хотела закричать – хозяева-то точно услышат, – когда вбежал Морган. Ворвался вихрем. Его глаза сверкнули яростью. Голова парня, освеженная пинком под зад, начала медленно задираться вверх.

– Эт'твоя шлюш… – Оценив степень опасности, парень осекся, его пальцы разжались.

Морган молча взял его за шиворот и швырнул к двери. Виртуозно швырнул – во время полета парень не опрокинул собой ни одной лавки. Приземлившись, он начал пятиться на четвереньках и что-то неразборчиво мычать. Морган швырнул его еще раз, из двери. Некоторое время он отсутствовал: вероятно, был и третий бросок – через двор.

Морган вернулся с седельной сумкой под мышкой. Марго все еще сидела на полу и нервно шмыгала носом. Ее снова трясло.

– Все хорошо. Не бойся. – Крепкие теплые руки взяли ее под локти и помогли усесться за стол. – Я ничего не сломал, мэм! – громко успокоил Морган выбежавшую на шум хозяйку.

Им принесли по яичнице с кусочками помидора, хлеб и сыр. Марго с любопытством разглядывала тонкие дырчатые ломтики с мелкими вкраплениями лука, укропа и чего-то красного – то ли перца, то ли помидорных шкурок. У них в Ланце не варят сыров с пряностями. Хлеб тоже необычный – плоский и круглый, как лепешка, рыжеватый и с травами. Должно быть, они очень далеко от Ланца, раз кухня так отличается. Себе Морган взял пиво, а ей вересковый чай, что Марго сочла жуткой несправедливостью. Вряд ли пожадничал, скорее посчитал ее слишком юной для хмельного напитка. Марго обиженно надула губы.