Его чужая жена - Екатерина Каблукова Страница 32

Тони послушно устремился за ним. Дениза вновь подошла к столу, аккуратно собрала снимки и хотела отнести их в библиотеку, но, вспомнив о чучелах со стеклянными глазами, предпочла подняться в спальню, решив, что потом прикажет Молли вернуть дагерографии на место.

Ужин подали ровно в семь. Когда виконтесса, переодевшись в вечернее платье, на этот раз из коричневого шелка с золотистым кружевом, подчеркивающего молочную белизну плеч, спустилась в столовую, оба кузена были уже там.

Руперт спокойно стоял у окна, держа в руках бокал, судя по всему, с бренди. Тони же сидел за столом, разглагольствуя о скачках. При виде жены он недовольно нахмурился, хотя все-таки поднялся.

— Ты опоздала!

Дениза лишь пожала плечами. Проигнорировав этот выпад, она подошла к столу и села на стул, заботливо отодвинутый для нее Рупертом. Мужчины заняли свои места.

— Надеюсь, Тори понравилась прогулка? — вежливо поинтересовалась Дениза, пока лакеи подавали еду.

— Боюсь, что да. — Руперт виновато моргнул. — Знаете, он нашел мышь…

Этот несносный пес раскопал весь газон, — коротко проинформировал Энтони. — В следующий раз оставляй его дома!

— В следующий раз? — Лорд Сен-Клер приподнял брови. — Ты решил вспомнить о долге и поселиться здесь?

— Разумеется, нет! Ты же знаешь, что я терпеть не могу эти пустоши! Хотя, возможно, мне придется провести здесь некоторое время, скрываясь от кредиторов. Жаль, майорат не позволяет продать имение!

— Действительно. — Руперт бросил быстрый взгляд на Денизу. Она сидела, опустив взгляд, и делала вид, что этот разговор ее не касается.

— К тому же этот дом вытягивает слишком много средств!

— Ты можешь пустить сюда арендаторов, — предложил лорд Сен-Клер. — Наверняка найдется семья, которая просто жаждет жить в старинном доме.

— И выслушивать вечные жалобы на протекающую крышу? Вот еще! — фыркнул виконт и, словно спохватившись, добавил: — К тому же Денизе здесь, по всей видимости, нравится, верно?

Она с легким раздражением пожала плечами:

— Не думаю, что мое мнение что-то изменит. Тони. Если ты хочешь сдать этот особняк, кто может тебе помешать?

— Ты права — никто. Кстати, я запер библиотеку на ключ.

— Вот как?

— Да, там слишком много оружия, чтобы туда можно было беспрепятственно заходить. — Виконт многозначительно посмотрел на жену и вновь обернулся к кузену, заведя разговор о друзьях по клубу.

Тот нехотя ответил.

Понимая, что это все было сделано намеренно, чтобы позлить ее, Дениза спокойно отложила вилку и вышла из-за стола.

Она не стала подниматься к себе, а направилась в гостиную, приказав принести туда чай. Мужчины все еще сидели в столовой, она слышала приглушенные голоса и взрывы смеха. Похоже, Тони был в ударе.

Виконтесса буквально видела лицо мужа: искрящиеся смехом глаза, приятная улыбка, неподдельный интерес к собеседнику. Когда-то она тоже купилась на это. Дениза прикрыла веки, сдерживая злые слезы разочарования. Теперь уже поздно жалеть, она связана с этим мужчиной, «пока смерть не разлучит…». Мелькнула шальная мысль, что смерть действительно была бы выходом… Только вот чья: ее или…

Вздрогнув от таких дум, Дениза прошла в смежную комнату, где стояло пианофорте. По приезде в Клер-холл виконтесса обнаружила инструмент. Он оказался неисправен, и Дениза потребовала вызвать мастера настройки.

Слегка помедлив, она все-таки зажгла свечи, предусмотрительно оставленные в золотистых канделябрах, откинула черную лакированную крышку, села на небольшой стул и положила пальцы на клавиши.

Мелодия была незатейливой. Весьма посредственная исполнительница, Дениза опасалась брать сложные аккорды, тем не менее она старалась выплеснуть все то отчаяние, охватывавшее ее в последние дни. Закрыв глаза, она самозабвенно играла, полностью отдавшись вылетающей из-под пальцев музыке.

Такой ее и увидел Руперт, пройдя вслед за кузеном в комнату, ранее именовавшуюся музыкальным салоном. На самом деле они собирались выйти на крыльцо, чтобы Тони смог выкурить очередную папиросу, но звуки музыки заставили их пройти в соседнюю комнату.

Там, в полумраке летней ночи, Дениза сидела за пианофорте и играла. Ее пальцы порхали над черно-белыми клавишами, выводя легкую мелодию, пронизанную какой-то грустью.

Руперт замер в дверях и предупреждающе положил руку на плечо кузена, не давая тому войти в комнату. Тони с удивлением оглянулся, но промолчал. Как всегда, хватив лишку, виконт уже нетвердо стоял на ногах.

Дениза, не замечая прихода мужчин, с упоением играла, закрыв глаза. Освещенная лишь пламенем свечей, стоявших в канделябре, она казалась еще более хрупкой, чем была на самом деле. Руперту вдруг захотелось сесть рядом и поддержать эту мелодию, украсив ее более затейливыми пассажами и придав тем самым музыке большую выразительность.

Мелодия закончилась, оборвавшись на самой высокой ноте. Казалось, она все еще разносится в воздухе, затем раздались хлопки. Виконтесса вздрогнула и открыла глаза.

Ее муж, нарочито медленно аплодируя, подходил к инструменту.

— Не знал, что ты решила поиграть, — заметил он, облокачиваясь на пианофорте. От виконта пахло алкоголем, серые глаза ярко блестели.

— Почему бы и нет? — Девушка как можно более небрежно повела плечами, давая понять, что ее не задевают его нападки.

— Ты никогда не была хорошим исполнителем.

— У меня было достаточно времени, чтобы совершенствоваться. — Дениза опустила крышку инструмента и встала. — Я вышла замуж.

— Это упрек мне?

— Нет.

Энтони посмотрел на нее слегка мутным взглядом:

— Сыграй мне еще!

— Не могу. Я никогда не была слишком хорошим исполнителем. — Дениза поспешно отошла вглубь комнаты, точно надеясь спрятаться в темноте.

— Тогда позвольте мне. — Руперт шагнул к инструменту.

— Вам?! — Виконтесса не смогла сдержать изумленный возглас.

Лорд Сен-Клер лишь криво улыбнулся. Тони важно кивнул:

— Говорят, что Руперт весьма талантлив.

— Говорят, — слегка презрительно бросил тот, ставя пальцы на знакомые с детства клавиши. Пробежался по ним, будто бы разминаясь, а на самом деле вспоминая. Кажется, в третьей октаве на пятой клавише небольшая выбоинка, а на второй один из диезов западает, и его надо играть очень аккуратно.

Улыбнувшись инструменту, словно давнему приятелю — впрочем, так оно и было, — Руперт начал играть, сперва медленно, потом постепенно убыстряя темп. Дениза с изумлением следила за ним, моментально узнав ту самую мелодию, которую она играла несколько минут назад.

Только на этот раз музыка была глубже и пронзительнее. Лицо исполнителя было очень сосредоточено, длинные пальцы требовательно скользили по клавишам. В отличие от Денизы, очень тщательно следившей за пассажами. Руперт был слегка небрежен, впрочем, это таило в себе особое очарование.