Бездорожье - Инна Шаргородская Страница 32

«Не страшно?»

«Нисколечко», – слегка приврал он. – «Чего бояться? – одни деревья кругом, а больше никого и ничего. Да и не деревья это, а пучки местной псевдоматерии. Вот вы не видите их сейчас и, между прочим, спокойно сквозь них проходите, напрямик. А если б видели – не смогли бы!»

«О», – сказала Пиви. – «Кажется, поняла теперь. С рекой будет то же самое, главное – не видеть ее?»

«Именно!..»

Давно они так мирно не беседовали, и в этом было что-то невыразимо приятное. Дуду хотелось даже затянуть немного дорогу.

Тем неприятней оказалась представшая глазам картина в ее конце…

Когда он покидал около часа назад речной берег, отправляясь в особняк за своими подопечными, Димыч занимался тем, что выстраивал команду своих – цепочкой, уходившей с берега в воду. А поскольку команда его была не слишком велика, требовалось расставить духов как можно дальше друг от друга, но так, чтобы живые все же хорошо видели свой следующий ориентир, ибо всего один неверный шаг грозил вывести их в другой пространственный слой.

Но сейчас вместо этой одинокой и весьма реденькой цепочки неприкаянных ими были усеяны весь берег и вся поверхность воды – насколько видел глаз. Невесть откуда набежавшие фальшивые призраки роились толпами. И все они при виде Дуду с компанией живых загалдели, заулюлюкали и замахали руками, глумливо их приветствуя.

* * *

– Э… – начал было Идали и примолк.

– Я бы на твоем месте такой уверенности не испытывал, – сказал Кароль. – Вполне возможно, что он скорей отпустит ее с кем-то другим! И вообще… ты к чему завел этот разговор? Предлагаешь отправить парня и девушку обратно? Сейчас? Раньше надо было предупреждать!

– Я всего лишь хотел сказать, что рассчитывать этим двоим на мою помощь нечего, – Идали насупился.

Кароль повернулся к аркану.

– Ты рассчитывал?

Тот только фыркнул, сунув в рот волшебное семечко. И прошепелявил:

– Дашь запить?

– Держи.

Кароль передал ему коньячную фляжку, посмотрел на Диону.

Та словно бы и не слушала их. Лежала и смотрела в огонь, прищурившись, подобрав под себя все четыре лапы и обернувшись хвостом. И, судя по ее виду, даже слова-то такого не знала – «рассчитывать». Разве что на своем теперешнем, кошачьем языке, не доступном людскому пониманию.

– Займись ею поскорее, – попросил Кароль.

Раскель, возвращая фляжку, кивнул:

– Сейчас, – и поднял Диону на руки.

– Ты меня смутил, – признался Идали. – Я как-то упустил из виду, что вы с Феррусом уже сталкивались и у тебя остались с ним незаконченные дела…

– У меня с ним? – Кароль хмыкнул. – Я бы так не сказал. У него со мной – это да, это может быть… Поскольку я бежал тогда из его башни быстрее лани. Как молодой гепард. И возвращаться отнюдь не собирался.

– Прости, – Идали скривился. – Об этом я не подумал.

– Как и о многом другом, – Кароль повторил его гримасу. – Уж конечно, ты понимал, за каким именно чертом занесло меня в бродячий театр. А значит, отдавая этого «черта» Феррусу, вполне мог бы догадаться, что я за ним и сюда попрусь – в любом случае, даже если у тебя все будет в ажуре и ты благополучно засядешь у себя дома в обнимку с женой. Да ладно… чего уж теперь об этом. Замнем. Итак, мы выяснили наконец, что помощи от тебя никто не ждет. Что дальше?

– Дальше?

Идали хлопнул глазами – в растерянности, которую даже не трудился скрывать. И видеть это было так непривычно, что у его младшего брата защемило сердце.

– Не знаю. А как же быть, если он тебя и впрямь не отпустит?!

– Полагаю, – заставил себя усмехнуться Кароль, – тебя волнует вовсе не моя участь при этаком нехорошем раскладе. И правильно, с собою я и сам разберусь. Как с Клементиной быть… ну что ж, вот тут-то нам и может пригодиться наша девушка. Я говорил уже, что она не человек?

– Говорил. А кто?

– Неважно. Главное, что, став самой собой, она способна будет справиться с любым демоном. Особенно если кликнет на подмогу своих. Так что за Клементину можешь не волноваться – если не я, то она ее точно выведет.

– Своих на подмогу – это вряд ли. – Идали нахмурился. – Никто ее зова не услышит. Как и нас никто не дозовется – извне. Хотел я тебе раньше сказать, когда о нянюшке говорили, да не успел, отвлекся… Здесь такие стены стоят, что даже ее молитвы бессильны.

Он сделал паузу, давая брату время осознать сказанное.

И добавил с горькой иронией:

– Поэтому сейчас тебе ничто не препятствует проявить свой ум и сообразительность в полной мере!..