Шторм-вор - Крис Вудинг Страница 31

Шторм утих, дождь прекратился, и территория «Запад-190» снова погрузилась во мрак.

Канал неспешно нес свои воды к окраине Орокоса, где огромное плато обрывалось в море. Он уносил с собой лодку, длинную и узкую, как каноэ, и черную, как вода канала. По сравнению с баржами и сухогрузами, которые когда-то бороздили эти воды, лодка выглядела жалко, зато такое маленькое суденышко имело шансы проскользнуть незамеченным. Призраки, насытившись на фабрике, утихомирились, и район снова опустел.

Турпан сидел рядом с Моа и держал ее за руку. Рука была холодна как лед. Ваго устроился на носу лодки, спиной к ним, и внимательно смотрел по сторонам.

Голем пребывал в растерянности. У него не хватало опыта, чтобы понять, что творится у него на душе. С одной стороны, ему было очень грустно и горько из-за несчастья с Моа. Это чувство он впервые познал, когда умерла птица. С другой стороны, ему сейчас было хорошо, как никогда раньше. К нему прикоснулся призрак, Ваго должен был умереть, но вместо этого его переполняла энергия. И сколько он ни пытался разобраться, что с ним происходит, у него ничего не получалось. Он совсем запутался.

Турпан спрятал свои очки в сумку, а очки Моа пока далеко убирать не стал, просто снял их с нее. Ему почему-то казалось кощунственным смотреть на нее сквозь странные линзы очков. Он полагался на Ваго в надежде, что тот заметит призраков и предупредит его. Хотя, по правде говоря, Турпана они сейчас не очень волновали. Моа мертва. Ему больше незачем жить.

Ее глаза оставались открытыми, неподвижный взгляд был направлен в небо. Когда Турпан снял с нее очки, он увидел, что подводка вокруг глаз девушки из черной стала красной, что выглядело совершенно дико в сочетании с темно-зеленой губной помадой. Значит, вероятностный шторм все-таки кое-что изменил, когда прикоснулся к Моа. Турпан чуть не засмеялся от облегчения – надо же, каким пустяком они отделались! Но он сдержался. Турпан понимал: смех быстро превратится в слезы. А плакать он себе запретил давным-давно.

– Что я должен увидеть? – глухо спросил Ваго.

При звуках сдавленного голоса голема в сердце юноши с новой силой вспыхнула злость. Турпан уцепился за эту ярость – пока он злился, слезы отступали.

– Башню, – резко бросил он. – Башню с тремя шпилями, на северном берегу.

Ваго не ответил, даже не шелохнулся. Казалось, этот гад нарочно делает вид, будто с Моа ничего не произошло. Турпану хотелось убить его.

«Если бы ты не забрал ее у меня, она еще была бы жива», – в ярости думал он.

Как могло так получиться, что Моа умерла, а голему хоть бы что? Это несправедливо! Впрочем, в этом покрюченном мире нет места справедливости…

Но в глубине души Турпан понимал, что винит Ваго лишь потому, что боится посмотреть в глаза правде. А правда состояла в том, что идея пройти через территорию «Запад-190», захваченную призраками, принадлежала ему, Турпану. Это он виноват в смерти Моа.

Он закрыл ей глаза. Так стало похоже, что она просто спит.

– Вижу башню, – сказал Ваго. Турпан отозвался не сразу.

– А люк у основания башни есть? – спросил он, когда все же нашел в себе силы заговорить. – Со стороны воды?

– Да, – ответил голем.

Значит, тайный лаз, о котором ходили слухи среди воров Аньи-Джаканы, действительно существует. Турпан выбрал правильный маршрут. Какой бессмысленной казалась теперь эта победа!..

Ваго прошел на корму лодки. По пути он переступил через Турпана и Моа, даже не взглянув на них. Голем сел у руля и стал править к люку. Турпан неотрывно смотрел на Моа, пока они не очутились у стен башни, грандиозного сооружения из гладкой керамики и сверхпрочного стекла, памятника Функционального века.

Голем подвел лодку к берегу.

– Моа мы возьмем с собой, – сказал Турпан.

– Знаю, – кивнул Ваго.

Люк находился прямо в наклонной стене набережной. Ваго схватился за поворотное колесо в центре люка и дернул. Сначала замок не поддавался, но голема это ничуть не смутило. Он дернул сильнее, и люк распахнулся. Ваго, склонившись, заглянул в его черный зев.

– Туннель, – сообщил он и полез внутрь. Некоторое время Турпан не двигался, но Ваго не торопил его. Голем чувствовал, что сейчас парня лучше оставить в покое.

Турпан сидел не шевелясь и смотрел на Моа. Он не мог подобрать слов, чтобы попрощаться с ней, да и не любил он никогда все эти надгробные речи. Что в них толку?

Поэтому он просто набрал в грудь побольше воздуха и снял респиратор.