Из будущего - в бой. Никто, кроме нас! - Михаил Ланцов Страница 31

— Александр, ну что же вы хитрите? — Наталья Александровна лукаво подмигнула. — Предложили замечательную игру, а сами ее избегаете? Спойте нам что-нибудь. Мы просим вас.

— Наталья Александровна, будьте милосердны. Я же совсем не умею петь.

— Ничего не хочу слышать. Вы предложили — вам и участвовать. Так ведь, господа? — Весь зал разразился гулом одобрения слов Натальи Александровны. — Просим, Ваше Императорское Высочество, спойте нам.

— Но какую песню вам исполнить?

— Вы так увлечены военными вопросами, так увлеченно постигаете азы военной науки, спойте нам что-нибудь про войну. — Михаил Дубельт, муж Натальи Александровны, решил вставить свои «пять копеек» и выбрал наиболее слабую сторону в песенном репертуаре Александра. На его взгляд, само собой.

— О войне? Хм… — Александр задумался. Он за последние три года из-за регулярных упражнений вполне терпимо научился играть на рояле, от этого и нужно было плясать. Из военных песен, которые бы можно было спеть в варианте «как есть», да еще и аккомпанемент исполнить, ничего особого не приходило в голову.

— Ну же, Александр, не томите нас!

— Просим!

— Просим! — раздавалось со всех сторон. А Левшин с хитрым видом наблюдал за тем, как великий князь выкрутится из этой ситуации.

— Знаете, господа, недавно я услышал дивную песню, написанную по мотивам романа Александра Дюма «Три мушкетера». Ее я вам и попробую исполнить. Но я исполнитель плохой, так что не обессудьте.

— Не переживайте вы так, Ваше Императорское Высочество. Садитесь за рояль, я помогу вам, — сказала Наталья Александровна и очень ласково улыбнулась. Они сели парой за клавиши рояля. Александр начал подстраиваться — под легкие смешки и шуточки, что доносились до его ушей из аудитории. Наталья очень легко уловила мелодию и быстро включилась.

— Господа, представьте небольшую полянку недалеко от бастиона Сен-Жермен, мушкетеры, отдыхающие перед боем и после казни Миледи Винтер.

Приятно вспомнить в час заката любовь, забытую когда-то.

Полезно вспомнить в час рассвета слова забытого поэта.

Щедра к нам, грешникам, земля, а небеса полны угрозы.

И что-то там еще траля-ля-ля… перед грозой так пахнут розы

Старая добрая песня Юрия Ряшенцева на музыку Максима Дунаевского оказалась очень хороша. Даже убогое ее исполнение человеком без нормального слуха и голосом в тональности баритона, близкого к басу, не смогло ее сильно испортить. Но стоит отметить, что Наталья очень помогла, легко подхватив простую и незамысловатую мелодию. Впрочем, и сам Александр старался, представляя кадры замечательной советской экранизации этого романа, где Боярский, Смехов, Смирнитский и Старыгин в различных красивых ракурсах гарцевали в костюмах мушкетеров. В общем, получилось очень даже неплохо. Никто не ожидал ничего подобного.

— Александр, а кто автор этой замечательной песни? — подал первым голос Николай Николаевич.

— О, если бы я знал. Господа, боюсь, мы этого никогда не узнаем. Я, признаюсь, ее подслушал во время одной из прогулок по Москве.

— Не скромничайте, Саша, — Наталья Александровна лукаво улыбнулась.

— Я не понимаю вас, — Александр смущенно покраснел.

— Признайтесь, это вы сочинили эту песню.

— О, ну что вы, как можно. Я же даже исполнить ее толком не смог. Какое там сочинил, — попытался оправдаться Александр, но зал стал просить еще что-нибудь из музыкальных поделок великого князя, заявив, что эта песня не в счет. Саше было жутко стыдно за свою наглую кражу чужого творчества. Но окружающие воспринимали его стыд за природную скромность, а потому вариантов у него не оставалось, и он начал настраиваться на следующую композицию. Настройка шла долго, но аудитория спокойно ждала начала, так как великий князь их смог удивить. Да и мелодия, которую он поспешно пытался освоить на рояле вместе с Натальей Александровной, тоже была нова и необычна. И вот спустя минут десять Александр на пару мгновений остановился в переборах и, слегка кивнув Наталье, начал играть и петь. В этот раз была замечательная песня Владимира Высоцкого «Баллада о борьбе».

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,

Средь военных трофеев и мирных костров

Жили книжные дети, не знавшие битв,

Изнывая от мелких своих катастроф.

Детям вечно досаден их возраст и быт, —

И дрались мы до ссадин, до смертных обид.

Но одежды латали нам матери в срок,

Мы же книги глотали, пьянея от строк.

Как не трудно догадаться, Александра не выпускали из-за рояля еще часа два, пока весь репертуар, что можно было без переделок спеть, у него не закончился. И он был вынужден завершить свое выступление. Да, он произвел совершенно неизгладимое впечатление на публику, которая была поражена до глубины души. А вот на его душе было погано от того, что, как ни крутись, всем этим песням припишут его авторство. А он ведь даже их не переделывал. Исполнял как есть. Конечно, Александр никогда не страдал особым пиететом к авторским правам, считая их издержкой буржуазной спекуляции, но все равно было нехорошо. Видимо, из-за того, что он лично очень положительно относился к этим замечательным авторам и считал зазорным причинять им вред. Пусть даже и настолько умозрительный. Впрочем, его муки не остались незамеченными. Он стоял у колонны и смотрел в окно на яркую луну, мимо которой плыли легкие клочья перистых облаков, и настолько углубился в свои мысли, что не заметил, как к нему подошла Наталья Александровна и аккуратно обняла.

— Саша, что вас тревожит?

— А? О, Наталья Александровна, я не заметил, как вы подошли.

— Конечно, вы были так погружены в свои мысли. На вашем лице печаль. Отчего? Вы же имели большой успех в своих песнях.

— Не мои они. Оттого и неприятно. А ведь теперь будет досада — приклеится на них мое авторство.

— А чьи же?

— Я не могу сказать. Я их просто слышал.

— Знаете, Саша, ваша скромность похвальна, но не нужно с ней особенно усердствовать. Тем более что песни замечательные, какая разница, кто автор? Вы первым их исполнили в высшем свете. Это как пустить хорошую шутку. Неважно, кто автор, важно, кто ее смог правильно преподнести и дать ей хождение среди других людей. Саша, хватит хандрить. Пойдемте. Ну же.

— Куда? Что вы задумали?

— Пойдемте в кабинет. Запишем слова песен и хотя бы примерно ноты. Негоже, чтобы пропали. Ведь, кроме вас, их почти никто не запомнил. — Саше стало немного нехорошо от слишком влажного взгляда Натальи Александровны, но он был так увлечен своими мыслями, что не придал этой детали должного значения, и последовал за ней в кабинет. Впрочем, на это действие мало кто обратил внимание, так как время шло уже ближе к утру и все без исключения дворяне, что присутствовали на данном приеме, либо дремали по различным комнаткам, разморенные усталостью и алкоголем, либо скатились в открытую попойку под веселые застольные песни. Собственно, ни те ни другие уже не видели всего, что происходило на периферии залы. Впрочем, была и иная группа участников приема, в которую по определенным стечениям обстоятельств попал и великий князь. Наталья Александровна все же не устояла от желания первой соблазнить Александра и подошла к делу основательно. У Саши же к концу бала не было особого желания сопротивляться, ибо приятный голос, замечательный шарм и прекрасная, стройная, миниатюрная фигурка, которую не смогли испортить роды, Натальи Александровны были неотразимы. Так что гормоны в Александре просто бурлили, но он смог найти в себе силы не броситься на эту красивую женщину сразу, как закрутилась любовная игра в кабинете, а держаться некоторое время, распаляя ее желание ласками и доводя до исступления.