Эквилибрист. Путь Силы - Михаил Катюричев Страница 31

Молодые люди раскланиваются.

— Кстати, я теперь не Горски, — Висса демонстрирует изящный золотой браслет с крупным рубином. Точно, у местных же это аналог обручального кольца! Сразу не сообразил.

— И как же к тебе теперь обращаться?

— Висса но-Румиан, к вашим услугам. Ты сам-то как, не женат еще? Чем занимаешься?

— Ты издеваешься? Конечно нет! А в последнее время я исполняю обязанности мага баронства Хольц. А чем занимается лучшая студентка курса?

— Исполняет обязанности жены дипломата, — улыбается Висса, — Патрик назначен младшим послом при литийском дворе, а я как примерная жена следую за ним. А также слежу чтобы он всегда был одет, накормлен и ни в чем не испытывал неудобств.

Ага, а также работаешь карманным ментосканером.

— А вот этого мог бы и не говорить! — обиделась девушка.

— А я и не говорил! — ехидно улыбаюсь, — я подумал.

— Ой, прости, я не хотела, — щечки розовеют от смущения, — это случайно.

Ну-ну, а то я не чувствую как ты уже вторую минуту пытаешься расковырять мою «колючку». Меня этой штуке Даугар научил, так что обломись, родная. Ты с такими принципами построения щитов и не знакома.

— Простите, леди, а почему вы называете Даркина Музыкантом? Что-то я ни разу не слышал чтобы он хоть что-нибудь играл. Те звуки, что он извлекает из риттоны музыкой не назвать.

— Его так в академии прозвали за особую манеру ведения ментальных поединков. К тому же он любит музыку и при желании может «петь» мысленно.

— О, так вот откуда у тебя такая нездоровая любовь к бродячим артистам! — сверкает улыбкой Элеандор, — а я-то думаю, что ты все вокруг того канатоходца увиваешься? Уж думал, ты к маэстро Карроси в ученики решил попроситься.

— Тебе надоела магия, решил заняться эквилибристикой? — поддерживает шутку Висса.

— С момента появления в Эрании эквилибристикой занимаюсь, — мрачно отрезаю я.

— А, это связано с твоей ненормальной силой? Тогда извини.

Тут Виссу окликает какой-то мужчина и она, попрощавшись, убегает.

— Ты знаком с женой эранийского посла? — удивленно произносит Эл.

— Учились вместе. Я не знал, что она сейчас в Литии.

— Хм, это можно как-нибудь использовать в будущем. Такие связи нам пригодятся, — тон становится задумчивым.

— Не хотелось бы, — честно говорю я, — во-первых, это я ей обязан, а не наоборот, а во-вторых, это нужно быть полным идиотом, чтобы пытаться использовать менталиста двенадцатого уровня.

— Ладно, тебе виднее. У меня еще один вопрос. Я не буду просить тебя спеть, честно. Но объясни мне, почему ты называешь меня «Цветочный Лучник»?

— У одного из народов моей родины бог любви носит именно такое прозвище. Изображается в виде лучника со стрелами из цветов. Вроде как его выстрелы несут любовь, поражая прямо в сердце. Я тебя как увидел с этим резным вычурным луком и в накидке с цветами, так сразу о нем и вспомнил.

— Лучник? Интересно. У нас эта ипостась Девы изображается с дубинкой и свечой. Мол, она лишает разума, но зажигает огонь в сердце. Есть правда и более грубая трактовка образа.

* * *

— Дарри, ты как, нормально? — Эл пытается заглянуть мне в лицо.

— Вполне, — надвигаю капюшон поглубже, — не волнуйся, мне уже лучше.

— Как тебя вообще угораздило? — Эл подбрасывает веток в огонь. У меня вырывается раздраженное шипение.

— Решил научиться телепортироваться. Видел как это делает Дитя Тьмы? Нет? Я тут вычитал, что сильный маг тьмы может переместиться в любую точку, где есть достаточно густая тень. Ну и решил освоить этот прием. Правда, для этого нужно очень плотное единение с Тьмой, но я нашел один ритуал, который позволяет ускорить процесс. У меня даже почти получилось. Вот только я забыл, что за все нужно платить. Вышел как обычно на тренировку и заработал сильнейший солнечный ожог.

— Ты как ребенок, право! Стоило мне на пару недель отлучится, как ты находишь какие-то неприятности! Иногда я радуюсь, что не родился магом. И что, ты теперь вообще на солнце выходить не сможешь?

— Сейчас уже полегче. Я смог немного «сдать назад», так что солнечный свет для меня не смертелен, хоть и неприятен. Хорошо хоть сейчас зима и ясных дней не так уж и много. Через некоторое время я надеюсь окончательно прийти в норму, а пока приходится носить капюшон. Ты-то как съездил? Судя по тому, что мы сразу куда-то сорвались, небезрезультатно?

— Да как сказать. Хуже, чем я надеялся, но лучше, чем могло бы быть. Там сейчас такая каша, что половины старых связей теперь не найти, а с остальными и не знаешь как разговаривать. Политическая обстановка меняется быстрее, чем ты об этом узнаешь. Ходят упорные слухи о восстановлении ордена «Несущих Свет». Мрак, в общем. Я, между прочим, так и не понимаю, почему ты отказался передать весточку хоть кому-нибудь из знакомых. Хотя бы этой девушке — ней-Самлунг, кажется? Мне было бы не сложно. Это не к Архимагу на прием пробиваться.

— А зачем? — перед отъездом Элли действительно меня доставал с этими письмами, — в Эранию я уже не вернусь, так чего бередить девочке душу? Чем быстрее она меня забудет, тем лучше. Найдет себе хорошего парня, замуж выйдет, детей нарожает.

— Замуж она пока не вышла.

— Ты ее видел что ли?

— Мельком. Поговорить не удалось, но браслета точно нет, это я разглядел.

— Жаль.

— Ладно, давай спать. Надеюсь, дождь не пойдет. А завтра мы уже будем ночевать в приличной таверне на Аршанском тракте.

Ливень застал нас в дороге. Кожаный плащ с капюшоном, который я в последнее время носил не снимая (даже крылышки нашил, как на ученической мантии) спасал ситуацию, но все равно приятного было мало. В харчевню у дороги мы ввалились промокшие и злые. Зал набит битком — никто не спешит выходить на улицу в такую погоду. Впрочем, поймав мой взгляд, двое путников тут же освободили нам столик в углу. Даже магию применять не пришлось. Репутация, однако.

Тарелка мяса с овощами и кружка с подогретым вином несколько улучшили мое настроение.

— Мэтр, вот скажи мне, неужели так уж обязательно было убивать тех разбойников? — тон у Элли какой-то недовольный.

— Каких?

— Тех трех несчастных крестьян. Не ты ли говорил: «Демонстрация магии иногда помогает лучше, чем ее применение». Зачем было убивать несчастных, которые просто пытались добыть пропитание для своих семей? Тем более так… кроваво. Ты вообще слышал о ценности человеческой жизни?

— Четырнадцать серебряных.

— Что? — недоуменно переспросил Эл.

— Цена человеческой жизни — четырнадцать серебряных монет. Элеандор, ты действительно думаешь, что демонстрация бы помогла? Нет, нам-то несомненно. Но добежав до деревни и поменяв штаны эти «несчастные крестьяне» снова бы вышли на большую дорогу. И ограбили еще кого-нибудь. Или тебе все равно, лишь бы не тебя?