Не покидай меня - Ольга Соврикова Страница 31

Труппа, «Краски Югра», шестой день преодолевала лес. Сначала, слава богам, все было благополучно. Ее глава, Станив, мужчина лет пятидесяти с тяжелой кряжистой фигурой и удивительно добродушным лицом, правил первым из трех фургонов. Его лицо выражало сильную тревогу и озабоченность. Сегодня они точно не успеют добраться до ближайшего села, а значит его любимая жена не получит так нужной ей помощи целителя и ускорить ход фургонов тоже не получится. Вся их труппа состоит из родственников. Они все очень хорошие актеры. Всего пятеро мужчин и три женщины и именно самочувствие одной из них, самой старшей, сейчас волновало всю их дружную семью.

Станив очень любил свою жену. Старался, как мог, беречь ее. У них уже было трое взрослых сыновей: двадцати пяти, двадцати двух и девятнадцати лет. Старшие были удачно женаты и снохи тоже сейчас путешествовали с ними и были задействованы в пьесах. Пятым мужчиной был брат одной из девушек, Дилон, крепкий мужчина годов тридцати от роду.

Выступления их трупы давали неплохие сборы. Всегда удавалось накопить денег на спокойную зимовку. Ничего не предвещало беды, но в конце этой зимы тревога поселилась в их сердцах. Любимая жена и мама, Любава, призналась в том, что неожиданно для нее самой понесла в четвертый раз, а ведь ей уже сорок шесть. Вот с тех пор тревога и не отпускала главу семьи. До срока родов еще больше цикла. Они собирались специально задержаться в каком-нибудь поселении и дождаться этого события прежде, чем двигаться дальше, но случилось непоправимое!

Роды начались совершенно внезапно, в лесу, и вот уже второй день его Любава страдает. Все меньше надежды на благополучный исход. Уставшая от боли, потерявшая много крови и сил роженица, уже даже не стонала, а все чаще впадала в беспамятство. Молоденькие снохи лишь плакали и ничем не могли ей помочь. До ближайшей деревни еще день пути.

Темнело. Фургоны спустились в ложбину, и глава семьи направил их в сторону знакомой стоянки. Внезапно за поворотом блеснул огонек небольшого костра, возле которого спокойно сидело два человека. Разглядеть издалека, кто там остановился на ночевку, он не смог, а ближе подъехать не получалось. Совершенно неожиданно заартачились все три лошади. Затрясли головами, начали всхрапывать и пятится. Их поведение стало понятно, как только из высокой травы невдалеке от костра поднялась, неторопливо потягиваясь, огромная кашна. Она была очень крупной для своего вида, но вела себя спокойно и не агрессивно.

Станив спешился, отдал поводья одному из своих сыновей и медленно пошел к людям, сидевшим у костра. Ему совершенно не хотелось спровоцировать кошку на нападение, поэтому он шел медленно, размеренно, не размахивая руками и не показывая страха. Он знал, что обученные кашны без причины никогда не нападут, а блеснувший на шее у кошки ошейник говорил о том, что она приручена и выполняет функцию охраны, а своим появлением просто себя обозначила.

Подойдя поближе к костру, он с изумлением обнаружил, что возле него расположились два подростка, пацан и девчушка. Паренек при его приближении встал, а вот девчонка даже не оглянулась, кошка же, не отрывая от него взгляда, спокойно улеглась неподалеку.

— Мир вам, — произнес мужчина и добавил: — Мы бы хотели присоединиться к вам и переночевать на этой стоянке.

— И вам доброй дороги и легкого пути, — произнес ритуальную фразу подросток и продолжил: — Мы, конечно, не против. Подъезжайте, будем знакомиться, а кашну нашу не бойтесь, она у нас умница. Зря никого не обидит и без команды шагу не сделает.

Станив махнул рукой, и фургоны подъехали ближе. Лошади к тому времени успокоились, а его семья начала устраиваться на ночевку.

Уже почти стемнело, когда в нашу сторону наконец-то направились фургоны тех, кого мы ждали с таким нетерпением. Услышали мы их приближение давно, и это только распалило наше любопытство. Они еще только спускались в ложбину и не видели нашего костра, а у меня в голове уже прозвучало предупреждение Багиры.

«Кровью пахнет. У них в фургоне истекает кровью человек. Что-то случилось!»

Что-то действительно случилось, на главе этого небольшого сообщества просто не было лица. Мы обменялись с ним ритуальными фразами приветствия, после которых артисты принялись располагаться возле костра. Все были заняты делом, постепенно представились. Познакомились с нами, но тревога настолько захватила их всех, что даже мнимая слепота моей сестры почти не привлекла их внимания. Ужин прошел в напряженной обстановке и виной этому были не мы, а больная, находящаяся в фургоне, за которой по очереди ухаживали молодые женщины. За лето мы приготовили несколько эльфийских снадобий и конечно взяли их с собой: кровоостанавливающие, восстанавливающие кровопотерю и очень сильное средство, придающее сил. Сейчас, пока мы изображаем внуков сильной знахарки, они нам точно пригодятся. Как бы узнать, что случилось у наших новых знакомых, а то боюсь им не до нас и уж точно не до песен. Да и женщина стонет так, что буквально душу выворачивает, правда уж очень тихо.

«Багира! Походи вокруг фургона с больным человеком. Изобрази беспокойство. Мне нужен повод для расспросов».

Семья актеров готовилась к ночному отдыху, но все их тревожные думы были связаны с Любавой. Выдержит ли она еще один дневной переход? Переживет ли ночь? Дилон переживал, как и все, но еще думал о том, что они встретили очень интересных ребят и при других обстоятельствах дотошно бы их расспросили обо всем и познакомился бы поближе, но сейчас всем просто не до них.

Внезапно с места поднялась кошка, все застыли, а она негромко порыкивая начала обходить именно тот фургон, где находились роженица. Слепая девчушка настороженно приподнялась и обернулась в ее сторону, чутко прислушиваясь к ее рычанию, а паренек спросил:

— Кто у вас в фургоне? Почему так встревожена кашна? Так она реагирует только на кровь.

Задав эти вопросы требовательным, полным подозрений голосом, он подозвал свою охранницу назад, и уложил у ног вновь севшей к костру сестры.

Как ни странно, Станив ему ответил.

— У моей жены начались роды. Она мучается уже второй день и не может родить. Потеряла много крови и слабеет прямо на глазах. Мы сделали все, что смогли, но этого недостаточно. Малыш не выходит и жив ли он — непонятно, да и надежда довезти их живыми до целителя тает с каждым часом.