Модель из агентства «Вкус вампира» - Татьяна Абиссин Страница 31

Миха наклонился низко надо мной, дотрагиваясь горячими губами до моих губ. Я почувствовала сладостный поток предвкушения, горошиной прокатившийся по телу. Но не здесь же! Не при всех!

– Ну вот, тебе же приятно. Давай устроим маленькое шоу для всех. Хватит отказывать себе в желаниях, – прошептал он мне на ухо.

И в этот момент рядом ослепительно вспыхнул белый свет. Кто-то сильно толкнул Миху со спины, так что он упал прямо на меня. Я услышала голос Белого:

– Что ты творишь? Отпусти её.

Минутой позже Саша снял с меня подвыпившего напарника по съёмкам и влепил ему несколько сильных ударов по лицу. Я обратила внимание, что все остальные собравшиеся валяются на полу без сознания. В руке Саши ярко светился медальон – очевидно у бесплатных «зрителей» он отобрал всю энергию.

Затем Саша подхватил меня на руки и вынес из этого подсобного помещения. Оказалось, что мы всё ещё были в агентстве. Сознание медленно возвращалось ко мне. Он отнёс меня в кабинет Ларисы, и там я почувствовала острую жажду. Я так сильно хотела пить.

– Пить, – прошептала я. Белый налил воды из большого хрустального графина в виде летучей мыши.

Я жадно начала пить воду, чувствуя, что кошмар закончился.

– Зачем он так со мной?

– Ники, Миха такой со всеми. Не знаю, почему ты относилась к нему нормально. Но это его природа. Опошлить дружбу, убить любовь для него ничего не стоит.

– Не говори так. Я всё еще…

– Что всё ещё? Подумай, чтобы случилось, если бы я не пришёл. Хорошо, что один из этих его друзей скинул фото в инстаграмм, и я понял, где тебя искать. Беда была близко. Но он никогда ещё не переходил грань настолько, чтобы кто-то мог пострадать. Что ты сделала Михе?

– Не знаю я, не знаю!

– У меня есть одна мысль, – хмыкнул Белый, – что Миха совсем чокнулся от любви.

– Разве он способен любить?

– До твоего появления я думал, что нет. Но он так изменился. Ровно до сегодняшнего дня.

– И я действительно люблю Нику, – в кабинет вошёл Миха, который одной рукой придерживал у носа клетчатый платок, другой придерживал моё сиреневое платье.

– Вот урод! Хочешь, чтобы я тебе ещё больше физиономию расквасил? – разъярился Белый, собираясь броситься на Миху, но я остановила его, схватив за рубашку:

– Делай что хочешь, но забери у него сначала мою одежду! – я всё еще была в нижнем белье и сгорала от стыда, что Саша видит меня такой.

Заметив моё беспокойство, Саша лишь отмахнулся:

– Да брось ты, каких только съёмок у нас уже не было. Не парься по этому поводу.

Но мою верхнюю одежду у Михи отобрал.

– Ника, все фотографии удалены. Никто их больше не увидит…

– Ты просто идиот, Белозёров! Больной идиот! Ненавижу тебя! – я натянула платье, всунула ноги в Ларискины лодочки, решив, что одолжу их, лишь бы сбежать, и проскочила между Белым и Михой, которые, кажется, собирались подраться.

Я пулей выскочила из агентства, понимая, что вряд ли смогу вернуться к работе дальше, после той ситуации, которую создал Миха. Придётся выплачивать отступные… Ничего, я ещё выставлю папочке Михи счёт за моральную компенсацию! Думая об этом, я смело шагала по улице, пока не заметила, что иду на красный цвет. Ко мне стремительно приближался грузовик, и я не успела бы сбежать, когда… почувствовала чужое горячее дыхание на своей щеке. Шампанское. Человек, прислонившийся со спины, точно искупался в нём – такой сильный был запах.

«Ты совсем дурак, Миха? Решил умереть вместе со мной?»

В ту же минуту мир вокруг нас замер, словно кадр в окошке фотоаппарата. Миха стоял молча, но я почувствовала его ответ: «Прости меня. Я очень виноват перед тобой. Но всё рухнуло, когда ты оставила меня. Мне хотелось причинить тебе такую же боль. Позволь хотя бы умереть с тобой».

Но мы не погибли. Напротив, наши разумы открылись друг другу, и мы вспомнили прошлое. Мы увидели то, что, возможно, видеть не следовало. Наше прошлое.