Стандарт красоты - Жанна Стужева Страница 31

— Нет-нет-нет! — испуганно попятился орк, прикрываясь руками и грустно глядя на меня. — Элегия, я занят. Совсем. Полностью.

— Ничего страшного, освободим тебя, дорогой! — банши на его речь не обращала никакого внимания, она впала в нирвану и что-то планировала вслух.

Я же тотчас взвизгнула от восторга и прыгнула на шею старому знакомому. Как ни крути, он единственный из всех мужчин Каэртина, кто мне не лгал.

Когда личности моих новых персональных телохранителей были раскрыты, последние с облегчением выдохнули и позволили себе расслабленно присесть за стол. Я едва не разревелась от вида их осунувшихся лиц. Сразу же послала заказ на кухню. А затем услышала много интересного. Про приезд, задержание, темницу, интриги, пытки.

Мы проговорили непозволительно долго, эмоции били через край, как и вино, глаза слипались, но спать идти решительно не хотелось. Однако, природа взяла свое и в какой-то момент я погрузилась в тихий и спокойный сон.

Мне снился дом, такой далекий и недостижимый, одинокая квартирка, в которую никто так и не пришел… Тысячи сообщений в соцсетях от бывшего нового бойфренда, работодателей, кривая царапина на моей новенькой ауди, оставленная в подарок тем самым соседом-алкашом. А еще приснился ненавязчивый запах корицы и мускатного ореха, и чей-то силуэт, к которому я тянулась всей душой и рядом с которым ощущала себя в безопасности. Данте улыбался мне и говорил, что я та самая. Единственная. Что лишь однажды эльф может полюбить всем сердцем, и его судьба сжалилась наконец, послав меня. Сон был необычайно реалистычным, никогда прежде у меня таких не было.

Жаль, пробуждение было не столь теплым и радужным, а довольно хмурым. Я бы даже сказала пасмурным, уж слишком сильно я любила поспать.

— Доброе утро, соня, — проворковал над ушком знакомый бас, теплую и мягкую подушку кто-то отнял и решительно поставил меня в горизонтальное положение. — Император уезжает, хочет проститься.

— Не-е-ет! — заканючила я, на поверку ощущалось, что проспала я не более пары часов. — Пусть едет! Никуда не пойду!

— Хочешь, чтобы он к тебе сам пришел? В постель? — язвительно спросил Гхаарх, заталкивая меня в ванную комнату.

Я тут же проснулась и улыбнулась, вспоминая недавнее боевое ранение Визериса.

А нечего девицу пугать, когда самое сокровенное в ее зубах!

— Я придумала кое-что поинтереснее! — фыркнула я и захлопнула дверь перед носом насупившегося орка.

В ванной меня уже ожидала Матильда:

— И что же ты задумала? — рыжая скептически нахмурила брови.

— Тиль, сегодня я буду самой сексапильной дамочкой всей империи.

— Ладно, — недоуменно пожала плечами эльфийка.

— И заодно проведаю императора прямо в его покоях.

Наверное, гаденькая улыбочка уже отразилась на моем лице, потому что Матильда, сначала недоуменно сверлившая меня взглядом, приосанилась, и такая же гаденькая улыбочка расплылась уже по ее прекрасному лицу.

— Отличная идея.

Так в четыре руки, а, немногим позже, уже в шесть рук, меня причесали и накрасили по последней эльфийской моде, а также облачили в изысканное белье ручной работы. Завершал образ прозрачный кружевной пеньюар и длинный шелковый халат.

— Ну, как я? — критично оглядывая себя в зеркало, стараясь близко к нему не подходить, я спросила публику в виде четырех лиц мужского пола.

— Э-м-м, — промямлил один помельче, за что получил оплеуху.

— Слюни подбери, щенок, — недовольно заворчал Гхаарх запахивая разъехавшиеся полы прохладного шелкового халата.

— Отлично! — резюмировала Элегия.

Я, конечно, была слегка недовольна тем, что пришлось пропустить завтрак, но что не сделаешь во имя великой вселенской мсти.

По коридорам замка я порхала словно бабочка, не замечая ни косых взглядов, ни вожделенных слюней. Оно мне надо?

И готовилась ужалить куда больнее, чем пчела: еще бы, уязвленное самолюбие высокородного болвана того стоит.

Допорхала до резной золотой двери, изящно развязала пояс халата и совсем неизящно ввалилась в покои пострадавшего монарха.

Грустный Визерис обнаружился ни в гостиной, ни в кабинете, ни в спальне, а в гардеробной… Владыка сидел в ворохе тряпья и откровенно квасил. Судя по количеству распитых бутылок, звенящих под тряпьем.

— Это так ты уезжать собрался? — я скрестила руки на груди и крайне недовольно посмотрела на жениха.

Жених же в ответ посмотрел крайне довольно, широко распахнув глаза, едва слюни не пуская:

— А вот и мой подарочек прибыл, — Визерис резво поднялся и совершенно ровной походкой приблизился ко мне, обнял за талию одной рукой, а второй взял за подбородок. — Что же ты прилетела, птичка?

Я времени зря не теряла, тактику переняла: прогнулась в спинке, обняла жениха за талию, зарылась свободной рукой в шелковистые волосы. От нервного напряжения губы совсем пересохли, и я их быстро облизала, от чего оппонент издал едва слышный стон. Мужчина просиял победной улыбкой и потянулся к моим губам, даря легкий поцелуй.

На какой-то миг я испугалась, уж было подумала, что прогадала со способом мести, уж слишком здоровым выглядел жених. Только пьянющим в хлам. Но, совершенно здоровым.

Мои многострадальные коленки задрожали, я уже мысленно планировала ходы отступления, слишком сильно придвинулась к возбужденному эльфу и совершенно случайно двинула бедром ему в пах. Судьба смилостивилась!

Визерис издал болезненный стон и согнулся пополам. Не будь я женщиной с доброй душой, ринулась ему помочь и схватила за внушительное хозяйство, стараясь ощупать на предмет перелома. Визерис взвыл и попытался отстраниться. Да только я не дала.

— Куда! — рявкнула я и схватилась за кожаные завязки брюк, эльф побледнел и принялся отступать спиной, я в ответ шикнула. — А ну тихо!

Где-то снаружи послышалось шарканье и глухой удар, Владыка снова изменился в лице: челюсть вытянулась, а глаза испуганно распахнулись. Так значит! И есть тут кто-то, кто навевает больший страх, чем я? Непорядок.

Пока я об этом собиралась рассказать во всех красках, Визерис снова зашикал и потащил меня к шкафу: легким движением открыл дверцу и собирался меня уже впихнуть внутрь, но не успел: дверь в гардеробную с глухим стуком открылась, явив на пороге абсолютно голую длинноногую брюнетку.

— Ах, Визерис, дорогой, — мурлыкнула гостья и сексапильно прогнулась. — Я так скучала.

Император позеленел, я тоже: еще бы, меня не заметили! Что за хамство! А где же трепет? Страх, в конце концов?

— Аделаида, не сейчас, — довольно сухо ответил Владыка. Он снова превратился в того величественного и холодного мужчину, которого я впервые увидела в тронном зале. — Будь добра, пошла вон.

Брюнетка скривилась от обиды. Я тоже, только от зависти: эх, такая грудь точеная.