Завещание Змееносца - Вадим Филоненко Страница 31
Завещание Змееносца - Вадим Филоненко читать онлайн бесплатно
Ксантина оттолкнула его:
– Нет! Он еще жив…
– Не может быть! Двадцать пять биений сердца! Он давно мертв.
– Он выстоял! Он жив! – яростно прохрипела она. – Я чувствую его!
Акар замер в растерянности. Ребенок жив! Дейв ощутил мгновенную вспышку гордости – его сын, оказывается, небывало силен! Потом спохватился и решительно склонился над Ксантиной. Нужно срочно погасить огонь, иначе он вот-вот убьет ее.
– Нет, – слабо прошептала Ксантина. Акар решительно отвел ее ослабевшие руки в стороны и начал торопливо гасить заклинание.
Вскоре конвульсии перестали сотрясать тело женщины-амечи. Она лежала, обессилев, пока дейв исцелял нанесенные заклинанием раны, и только глухо стонала, когда боль становилась особенно нестерпимой.
Когда работа Акара была закончена, он лег рядом с Ксантиной, прижал к себе и зарылся лицом в ее волосы. Они лежали молча, неподвижно, а между ними торжествующе стучало сердечко нерожденного ребенка, который только что выиграл свою первую в жизни смертельную схватку с огнем…
Кстантина аккуратно выбралась из портала, придерживая обеими руками огромный живот. Спину нестерпимо ломило, ноги отекли, а под глазами залегли глубокие тени.
«Ну, что за насмешка судьбы, – думала она, – я, Богиня, переношу беременность гораздо хуже большинства смертных женщин! Какая несправедливость…» Она осеклась, почувствовав на себе пристальный взгляд, и похолодела – в двух шагах от портала стоял… Ювис!
Верховный рассеянно покусывал травинку и обозревал пустынные скалистые окрестности, скользя задумчивым взглядом по черным провалам пещер, красноватым нагромождениям песчаника и серым зарослям аланговых колючек. Потом взглянул на застывшую Ксантину и выплюнул травинку, которая упала на красноватый камень и застыла зеленым росчерком.
Ксантина смотрела на яркий зеленый стебелек, не в силах оторвать взгляд. «И где он ее только раздобыл, эту травинку, – мелькнула невольная мысль, – с собой что ли принес… О чем я только думаю! – тут же спохватилась она. – Он здесь неспроста. Неужели знает?!…» Страх обжигающим водопадом пробежал по телу, вызывая немеющую пустоту в голове и слабость в ногах. Ксантина покачнулась.
– Тебе плохо? – встревожился Ювис.
– Да, ноги не держат, – прошептала Богиня. Тотчас возле нее оказалось удобное кресло. Верховный осторожно усадил ее, а сам остался стоять в пол-оборота к ней, заложив руки за спину и разглядывая то ли небо, то ли снежные шапки далеких гор.
– Ты любишь бывать в этом мире, Ксантина.
– Д-да, Всевластный.
– Здесь неуютно… Жарко… Трудно дышать…
– Я… я… Меня влечет одиночество.
– Беременность изменила тебя, Ксантина. Раньше никто не мог назвать тебя нелюдимой.
– Это мой первый ребенок, Великий. Я горюю, что он не амечи.
В словах Богини Весны прозвучала неподдельная горечь, а на глаза навернулись слезы. Ювис удивленно взглянул на нее.
– Вот как! Я могу понять твои чувства… Кстати, ты уже решила, где он станет жить?
– Да. – Ей удалось справиться с собой. – Он будет жить с отцом.
«С отцом! Не все так просто! Ребенок внешне будет похож на дейва, но в нем течет и кровь амечи. Проклятые без сомнения распознают полукровку, и тогда Акара казнят. Нет. С отцом ребенку не жить. И вообще, ему лучше не жить. Да, так лучше для всех…» – Богиня Весны закусила губу, пытаясь удержать слезы.
– Ксантина, – проникновенно сказал Ювис. Рядом с ним засветилось золотистое облачко портала. – Не горюй, у тебя еще обязательно будет ребенок-амечи.
– Да, Верховный, – пробормотала она, с облегчением глядя, как тает золотистое облачко, унося прочь неожиданную опасность. Она перевела дух и утерла со лба пот. Ей крупно повезло, что Акар запоздал, иначе… Даже страшно представить, что произошло бы, застань его здесь Ювис!
– Я здесь, Ксантина, – раздался встревоженный голос дейва, а вскоре и сам он возник из колеблющегося воздушного марева. – Что случилось? Почему у тебя такой испуганный вид?
– Ювис. Он только что был здесь!
– Он знает про нас?!
– Вряд ли. Но нам надо срочно менять мир. Мне вот-вот рожать…
Миррюэль – грозный грохочущий мир, царство землетрясений и вулканов. Он почти безлюден – только одна раса может выдержать горячий, напитанный вулканическими газами воздух, выжить на изуродованной гигантскими разломами земле. Изначальные прозвали местных жителей сюррами. Они полуразумны и внешне напоминают клыкастых большелобых ящеров. Сюрры каннибалы – пожирают себе подобных, но на Миррюэле другой пищи просто нет. Сюрры плодятся с невероятной быстротой. Они плодятся и жрут, и в этих двух занятиях проходит вся их жизнь.
Вот такой уютный миленький мир и стал родиной Мюрра. Здесь он появился на свет. И первое, что увидели детские глаза, был огонь, неустанно выплевываемый к небесам неутомимыми вулканами. А второе – лицо отца, который собирался убить своего новорожденного сына…
Оказавшись вне материнской утробы, Мюрр не заплакал, подобно большинству новорожденных младенцев, а улыбнулся. Он улыбнулся и протянул к отцу руки. Повинуясь своему немыслимому чутью, Мюрр улыбался изо всех своих жалких сил и доверчиво тянулся к тому, кто готовился убить его. И убийца дрогнул. Его лицо исказилось.
– Я не могу, Ксантина. Не могу…
– Пусть… живет… – слабо отозвалась Богиня.
И Мюрр остался жить, сделав для себя первый и самый главный вывод:
«Неважно, что ты чувствуешь, о чем думаешь и чего хочешь, но если обстоятельства сильнее тебя – улыбайся. Не хнычь, а улыбайся, и возможно именно так тебе удастся победить судьбу».
Родители поселили его на Миррюэле, в небольшом домишке, выдолбленном прямо в теле горы – благо мягкий вулканический камень легко позволял это сделать. Ухаживать за малышом поставили двух угрюмых неразговорчивых слуг из расы нагасов. Потом были и другие слуги из разных рас. Неизменным оставалось лишь одно – ребенка окружали только мужчины. Они менялись так часто, что Мюрр не успевал ни привязаться, ни привыкнуть к ним. Впрочем, слуги и сами смотрели на ребенка настороженно, без особой теплоты. Для них он был лишь работой – хорошо оплачиваемой, но довольно рискованной, ведь за малейшую оплошность грозила кара со стороны сиятельных родителей. Кстати, среди таких оплошностей числилось и излишнее дружелюбие по отношению к малышу. Нанимая слуг, Акар особо подчеркивал, что все общение с ребенком должно сводиться к необходимому минимуму.
Мюрр начал рано осознавать себя как личность. Ни родители, ни слуги не заботились о том, чтобы учить его. Более того, слугам строго-настрого запрещалось это делать. Мюрр обучался всему сам – ходить, говорить, колдовать. Он оказался очень восприимчив, наблюдателен и с жадностью губки впитывал малейшие крупицы знания. Например, чтобы выучить языки, ему было достаточно короткого общения с их носителями.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments