Тиэль: изгнанная и невыносимая - Юлия Фирсанова Страница 30

Отодвинув ковер в сторону, юный барон в некоторой озадаченности изучил плиты паркета и, ткнув в показавшуюся ему самой соблазнительной плитку, снова поинтересовался мнением эльфийки:

— Здесь?

— Нет, слева, — вместо Тиэль ответил Адрис, не удостаивая барона чести лицезреть свой призрачный облик.

Сняв с пояса кинжал, Кинтер запыхтел, пытаясь подцепить кончиком острия паркет.

— Как думаешь, а магических ловушек на воров в тайничке нет? — Скучающий голос Адриса, решившего побеседовать с Тиэль, заставил барона нервно дернуться, уронить кинжал и вновь потренироваться в скачках на длинные дистанции.

— Нет, — невозмутимо, будто и не прыгал у нее перед носом родовитый отпрыск древа Фрогианов, ответила эльфийка. — Если бы тайник был с магической начинкой, его бы уже давно обнаружил сам мастер Симарон.

Под серию дружеских советов призрака показать свои упражнения в прыжках кузнечикам отчаянно краснеющий Кинтер вернулся к оброненному кинжалу и недовытащенной паркетине. Используя оружие как рычаг, подцепил и вытащил паркетную плитку. Радостно выдохнул и достал из маленького тайника простой деревянный ларчик.

Тиэль подавила проказливое желание подумать вслух о том, не пропитал ли покойный вампир ларчик каким-нибудь редким ядом. Не ведая о сэкономленных неслыханной добротой эльфийской изгнанницы нервах, Кинтер открыл незапертый ящичек. Да, внутри, как и ожидала Тиэль, не оказалось ничего занимательного — всего лишь потускневшие от времени золотые монеты. Юный барон тоже не выказал алчности. Едва добыв клад, он совершенно потерял к развлечению интерес. Так и оставил открытый ларчик у тайника, а сам вернулся в кресло. Вовремя!

Дверь в кабинет отворилась, барон тут же сорвался с места и подлетел к магу на всех парусах нетерпения.

— Мастер?!

— Мне удалось настроить поисковый амулет и уловить образ, — гордо похвастался Симарон. — Не уверен, что четкий, однако…

Квартерон не стал договаривать. Проще и быстрее было показать нетерпеливому юноше результат, чем углубляться в пояснения. Мастер Симарон выставил на стол принесенное блюдечко, осторожно налил туда воды из стоящего на подносе графина. Жестом попросив гостей приблизиться, старик пинцетом опустил на поверхность рыжий волосок.

Тут же прозрачность водички, под которой отчетливо просматривался маленький цветочек росписи и зеленый ободок, сменилась сумраком, в котором кто-то весьма мелкого росточка копошился в знакомой всем наблюдателям комнате-хранилище и шуровал в открытом нараспашку сейфе при тусклом свете миниатюрного шара-светляка. Мастер смог поймать образ вора в самый длительный из моментов времени, проведенных тем в стенах особняка. Лица преступника видно не было, лишь медная рыжина волос и крепко сбитая приземистая фигурка.

— Хоббит, — недоверчиво нахмурился Кинтер.

В этот момент фигурка вора, сгребшего добычу в длинный узкий мешок и торопливо налепившего вместо петель кусочки цветной смолы, претерпела быструю трансформацию. Она превратилась в рыжего зверька с гибким вытянутым телом, метнувшегося по стенке влево. Видение померкло окончательно, водица просветлела, а волосок исчез, рассыпавшись мельчайшими частицами.

— Хоббит-оборотень-вор, — внесла коррективы Тиэль и удивленно фыркнула. — Чего только на свете не бывает!

— Вот настроенный поисковик. — Мастер Симарон продемонстрировал заготовленный амулет — тот самый флакончик, взятый у эльфийки.

Теперь туда была налита вода, на поверхности которой плавал очередной волосок. А к днищу крепилась мелкая серебряная монетка.

— Спасибо, мастер, — озадаченно поблагодарил барон, рассматривая конструкцию и пытаясь сообразить, как именно действует амулет. В конце концов, он очень быстро сдался и попросил инструкций у создателя «чудо-техники». — А как он работает-то? Светиться будет или еще что?

— Перечитал ты рыцарских романов в батюшкиной библиотеке, Кинтер, — иронично усмехнулся старик. — А ведь советовал я Урманту на ключ двери запирать. Все куда как проще. Когда из особняка выйдете, волосок во флаконе качаться начнет. Куда укажет, в ту сторону и двигайтесь, а как монетка отклеится — значит, воришка совсем рядом, не зевайте. Охрану только возьми на всякий случай!

— Так вор в Примте?

— В городе он, негодяй. Круг поиска я первым делом очертил, — горделиво объяснил Симарон и присел в кресло, украдкой утирая бисеринки пота с висков. Сказывался почтенный возраст мага.

— Спасибо, лейдас, — поклонился Кинтер. — А я тебе тут ларчик достал, будет охота, взглянешь!

Заинтересовавшийся старикан, позабыв про усталость, коршуном ринулся к занятной находке, бормоча под нос благодарности. Как и предвидела Тиэль, первым делом Симарон принялся осматривать сам тайник, а не пересчитывать золото.

Барон же торопливо сунул флакон в карман и почти бегом устремился из комнаты только для того, чтобы почти натолкнуться на монументальную, при всей ее худобе, фигуру дворецкого, торжественно огласившего:

— Обед подан, лейдас, не угодно ли проследовать со спутницей в столовую залу?

Кинтер заметался, явно не желая отвлекаться на перекус, коль пошла карта в поиске пропажи. Зато Тиэль негромко напомнила:

— Теноби надо покормить.

— О да, конечно, — смирил нетерпение юный барон, бросив в сторону прически собеседницы опасливый взгляд. Куда там ухитрялась спрятаться паучиха, он не знал, но злить восьминогую помощницу не решился. Если она кусалась так же качественно, как делала все остальное, то ссориться с паучихой было не лучшим способом мирной жизни. И вообще, сытая Теноби в любом случае лучше, чем голодная.

Дворецкий лично проводил господина и его компаньонку к столу, распорядился насчет затребованных сырых яиц, не уточнив даже, на кой барону это блюдо. Не дворецкое это дело — претензии к меню хозяина предъявлять! Его дело — приличия и распорядок соблюдать! Во исполнение этой миссии Брисмис замер статуей у дверей, дабы проследить за правильностью организации процесса подачи пищи.

Три лакея для двух сотрапезников было чересчур, на взгляд каждого из обедающих, но ни один спорить с Брисмисом не стал. Кинтер понимал бесполезность процесса, Тиэль было почти все равно. Она давно не принимала пищу в сколько-нибудь более официальной, нежели кухонные посиделки с кухаркой и призраком, обстановке. Но это вовсе не означало, что эльфийка забыла все утонченные правила поведения истинно высокородной лейдин, вкушающей яства. Манеры были одним из немногих сокровищ, сохранившихся у Тиэль — изгнанницы Дивнолесья. Пользовалась она ими нечасто, но истинные драгоценности со временем не тускнеют, скорее, напротив — чем реже приходилось лейдин из рода Эльглеас соблюдать правила столового этикета, тем более терпимо она к ним относилась, переведя из раздела отравляющих жизнь в скучноватые развлечения.

Даже педант Брисмис взирал на гостью хозяина с одобрительным благоговением. Как она вкушала сырный суп с гренками, как порхали в ее пальчиках ложечка и вилочка для закусок!