Сладкий след поцелуя - Линси Сэндс Страница 30

— А где Джеки? — спросил Винсент, отправив в рот кусок маффина с черникой, который несколько минут назад вместе с кофе поставил перед ним Тайни. Было всего лишь начало четвертого — слишком рано для пробуждения, однако Винсент, не привыкший вставать в такое время, не только проснулся, но и чувствовал себя вполне отдохнувшим и веселым.

— Спит на диване в кабинете, — ответил Тайни, усаживаясь с чашкой кофе напротив Винсента.

Винсент перестал жевать и непонимающе посмотрел на гиганта. Услышанное им настолько не соответствовало характеру этой усердной и трудолюбивой женщины, что он не поверил своим ушам.

— Спит? — переспросил Винсент, желая убедиться в том, что не ослышался.

Тайни ухмыльнулся и сказал:

— Я и сам поражен. Думаю, она просто плохо спала этой ночью. Утром она встала в свое обычное время, но выглядела не отдохнувшей и грустной. На лице было написано: «Я не выспалась!» Когда она в таком состоянии, я хожу на цыпочках.

— А как вы с ней обращаетесь, когда у нее такое настроение? — полюбопытствовал Винсент.

— Ставлю перед ней кофе, маффин и держу рот на замке до тех пор, пока она не отдохнет еще немного или окончательно не проснется, — пожал плечами Тайни. — Именно так я и поступил сегодня утром, а потом сообщил ей, что вы оставили для нее в кабинете записку, и она пошла туда. — Тайни сделал глоток кофе и добавил: — Почти все утро Джеки провисела на телефоне. Потом, после ленча, она устроилась на диване в кабинете, чтобы просмотреть оставшиеся письма. А когда я заглянул спросить, не нужна ли ей помощь, она уже спала. Ясно, что этот сон был ей совершенно необходим, поэтому я просто выключил свет и ушел. Кроме того, мы здесь работаем не по жесткому графику. Так что, в общем, я не вижу причин ее будить.

Винсент кивнул. Его собственные привычки тоже вынуждали их работать сверхурочно. И ему совсем не мешало то, что Джеки спит, просто он удивился.

— Я ее разбужу, когда вы покончите со своим маффином и будете готовы идти, — пообещал Тайни. — Сегодня мы вместе с вами собирались посетить вашу продюсерскую компанию.

Винсент отправил последний кусочек в рот и встал.

— Я приму душ и оденусь, а потом съем еще один маффин, пока вы ее будите.

Выйдя из кухни, он уже направился к лестнице, но в последний момент завернул в кабинет. Очень хотелось увидеть своими глазами, как деловая мисс Моррисей дремлет в разгар рабочего дня.

Добравшись до кабинета, он осторожно приоткрыл дверь, скользнул внутрь и, разыскивая глазами диван, аккуратно прикрыл дверь. Все шторы были опущены. В комнате было темно, но Винсент, обладавший исключительным ночным зрением, спокойно пересек комнату, ни на что не наткнувшись.

Остановившись возле дивана, он посмотрел на спящую Джеки. Она надела очередной темный костюм, хотя в темноте Винсент не мог сказать точно, какого он цвета. Впрочем, блузка, похоже, была белой. Он еще раз посмотрел на девушку и, не удержавшись, вздохнул. Просто невозможно выглядеть так сексуально во сне.

Лицо спящей, ослабившей во сне свою оборону Джеки было нежным. Она лежала на спине, закинув руку за голову. Другая рука свисала с дивана. Блузка туго натянулась на груди и расстегнулась на лишнюю пуговицу, щедро демонстрируя чуть розоватую плоть. Винсент даже разглядел под шелком блузки кружево ее лифчика. Такое зрелище любому мужчине вскружит голову, и Винсент представил себе, как проводит языком вдоль этих кружев, а потом проникает в глубокую ложбинку между грудями. Его воображение продолжало работать, и он уже ощущал ее кожу, а потом рывком распахнул на ней блузку и сдвинул кружево вниз, чтобы положить на ее грудь ладонь. Он явственно представлял себе, какой теплой и пышной будет ее грудь в его руках, а соски, твердые, как камушки, сами потребуют, чтобы он занялся ими.

Джеки во сне вздохнула и заерзала. Винсент, с трудом оторвав взгляд от ее соблазнительной груди, продолжил наблюдение. Одну ногу Джеки вытянула, другую немного согнула, и юбка, заманчиво задравшись вверх, открыла чулки и нежную плоть над ними.

Винсент шумно сглотнул, завороженный этим зрелищем. Ему вдруг ужасно захотелось упасть на колени, наклониться и провести языком по гладкой коже над чулками. Он почти ощущал этот солоноватый привкус во рту, представляя, как по телу Джеки пробежит дрожь, а он раздвинет ей ноги и пройдется языком выше, по бедру…

До того как ему надоел секс, Винсент любил пить кровь из бедренных вен своих женщин. И сейчас не отказался бы. Он хотел целовать и ласкать Джеки. Он хотел задрать ее юбку еще выше и опустить голову между ее ног. Он бы с удовольствием ублажал Джеки, слушая, как поет в ее жилах кровь, стремясь к тому самому месту, которое он ласкает. Потом, когда она закричит от наслаждения, он повернет голову и глубоко вонзит свои клыки в ее вену, передавая ей свое наслаждение и посылая эти невероятно сладостные ощущения в ее сознание.

Джеки на диване вскрикнула и изогнулась дугой. Винсент, моргнув, забыл о своих фантазиях. Она возбужденно, прерывисто дышала, грудь ее быстро поднималась и опускалась, пальцы впились в диван. Более того, ноги ее были широко раздвинуты, словно он и в самом деле оказался между ними, а спящее тело изгибалось, будто он и в самом деле проделывал с ней все то, о чем только что мечтал.

Винсент удивленно заморгал и попятился прочь от дивана. Дыхание Джеки начало успокаиваться, тело расслабилось. Он точно знал, что произошло. Во сне сознание девушки было открыто и его мысли свободно проникли в ее сновидения. Она переживала это так, будто он и в самом деле все это проделал. Черт, да его собственное тело среагировало так, словно все это произошло на самом деле! Сильнейшая эрекция так натянула его пижамные штаны, что они стали походить на палатку! Давненько он не испытывал ничего подобного. Да что там говорить, он еще никогда в жизни не испытывал такого возбуждения. Конечно, ему доводилось внушать людям мысли и воспоминания, но это никогда не происходило спонтанно, помимо его воли. Тем более во время их сна.

Сбитый с толку Винсент в замешательстве выскользнул из комнаты и пошел наверх. «Придется принимать холодный душ», — решил он.

— Не думаю, что Тайни очень обрадовался, узнав, что мы оставляем его дома.