Кровь королей - Сурен Цормудян Страница 30

Трое, что заманивали зверя, кинулись к верблюдам, которые с небольшим отрядом ждали на опушке. Оседлав животных, они бросились в сторону лагеря.

Леон, как и все, был в набедренной повязке, в глине с ног до головы и в сандалиях с высокой шнуровкой, какие носят тассирийские солдаты. В руках он сжимал двулучный арбалет, заряженный особым болтом с длинным железным наконечником. В наконечнике имелось отверстие. Трогать кончик болта не следовало ни в коем случае. Отверстие, а также желобки вдоль наконечника заполняла тягучая зеленоватая жижа. Один из опаснейших ядов, известных человеку. Единственного выстрела хватило бы, чтобы убить слона. Человека яд мог отравить, даже просто попав на тело в том месте, где кожа понежнее. Могучего же тиранодракона он должен был лишить чувств на пару дней – время перехода через Море Зноя. На этой охоте решающий выстрел должен был сделать именно Леон. Этим Тассирия выказывала уважение посланнику гринвельдского королевства, к тому же будущему королю.

Сам Леон не сильно гордился такой почестью. Все помыслы его были о другом. Но получить редкий опыт, прославиться удачной охотой было полезно.

Рядом стоял Кристан Брекенридж. Вид его был столь же нелеп. Голое тело, глина; и лишь добротные сандалии мешали увидеть в нем дикаря. У молодого сквайра был нож. Но не для того, чтобы кидаться с ним на монстра, способного проглотить человека одним махом.

А из леса уже доносились гулкие шаги и шорох потревоженных огромным телом растений.

Пометив третью лужу крови, тиранодракон вышел на опушку. Страх и восхищение смешались в душах людей, лицезревших ужасное творение богов. Сердца бешено заколотились, сперло дыхание.

– О боги! – прошептал Кристан. – Помоги нам, Октавиан, и смилуйся, Децимус…

– Тише ты, – шикнул Леон. – Попроси еще Мартиана на арфе сыграть с небес.

– Резать? – спросил Кристан, переведя тревожный взгляд на принца.

– Нет. Он, похоже, увлекся «шагающими горами»…

Пеший дракон действительно смотрел в сторону водопоя, где собралось стадо травоядных титанов. Хищник опустил голову и вытянулся от носа и до кончика хвоста вдоль земли. Злобные глаза уставились на животных, чьи размеры значительно превосходили тирана. «Шагающая гора» – богатая добыча. И виден молодняк, который много меньше самок, что правят в стаде. С молодняком расправиться легче. Однако «шагающие горы», похоже, учуяли запах хищника. И немудрено: в десятке шагов отсюда он мочился на кровь. Но охотничья природа и желание вкусить свежей плоти брали свое. Надо было только выбрать, кто поближе и послабее.

Однако глотки почуявших опасность самок загудели, словно исполинские горны. Молодняк послушно жался к взрослым, и те обступили выводок, устремляя взоры во все стороны. Сколь ни был скудоумен хищник, он понял, что теперь ничего, кроме сокрушительных ударов, не получит.

Тиранодракон приоткрыл пасть и от досады зарычал.

Внимательно наблюдавший из кустов Леон понял, что тиран лишь больше возжаждал пищи. Самое время…

– Давай, – шепнул он Кристану.

– О боги, – выдохнул молодой Брекенридж и пополз к белобокой козе.

Та стояла в десяти шагах перед кустом, привязанная к колышку. Коза испуганно блеяла, но уйти не могла. Прямо перед ней на песчаной насыпи лежало основание огромной телеги. Кристан подполз к козе и вытянул руку с ножом. Коза отшатнулась.

– Проклятье, – прохрипел Брекенридж и прополз еще, когда так не хотелось даже на дюйм приближаться к чудовищу, что маячило в нескольких сотнях футов впереди.

Коза натянула веревку до отказа, и отступать ей было уже некуда. Неуверенным движением сквайр распорол козе бок. Потекла алая теплая кровь, а коза заорала от ужаса и боли.

– Все, Крис, назад! – громко прошептал Леон.

Брекенриджу повторять не стоило. Он воткнул нож в землю, чтобы не нести запах крови с собой, и бросился к принцу.

– Уходи к другим, – шлепнул его ладонью по бедру Леон.

– Хорошо, будь осторожен, и да хранят тебя боги…

– До сих пор им это удавалось, – проворчал гринвельдский наследник.

Леон должен был остаться один. Во-первых, таков был обычай. Высшая честь и высшая слава – в одиночку низвергнуть короля пеших драконов, и сделает он это всего одним болтом. Во-вторых, чем больше людей, тем сильнее их запах. Никакая голубая глина не обманет чувствительные ноздри чудища, если люди собьются в кучу.

Яд на острие болта силен настолько, что одного выстрела будет достаточно. Только бы не дрогнула рука. Только бы разум не помутился и не заставил в ужасе бежать: чудовище нужно подпустить к себе на расстояние в десять шагов. Леон, конечно, торопился обратно в столицу, чтоб увидеть поскорее Инару. Но он должен был вернуться с честью и славой, как герой, сразивший чудовище. Он словно обратился в самого Флориана Ланселота, что когда-то победил великого дракона, терзавшего земли, которые позже стали королевством Гринвельд. Леон мог обрести венец славы, достойной его великого предка Артогно Эвера, что укротил свирепого белого мамонта и объездил на нем весь известный ему мир, дабы объявить его своим королевством. Того мамонта страшились даже полулюди-полуволки. И они признали человека, оседлавшего зверя, своим королем. А теперь он, Леон, повергнет тиранодракона. Молва о славном подвиге обойдет весь Гринвельд. И пусть все знают: и отец, что считает его глупым, избалованным мальчишкой, и Вэйлорд, изматывавший его упражнениями… Пусть знают, что он, Леон Эверрет, – победитель короля пеших драконов.

Голодный зверь почуял свежую кровь и устремил взор в сторону истошно блеющей козы.

Неуверенный шаг. Еще шаг…

У Леона замерло сердце. Ему показалось, что чудовище смотрит прямо на него. Жуткий рев разразился над долиной, и зверь кинулся к добыче.

– О боги! – повторил Леон заклинание молодого Брекенриджа.

Он поднял арбалет и прицелился.

Далеко. Еще очень далеко. Зверь должен ступить на телегу. Да и болт с такого расстояния вряд ли пробьет толстую кожу тирана, а то и вовсе пролетит мимо. Боги, как же хочется бежать! Бежать без оглядки! Одного рева хватило бы, чтобы броситься наутек! А ведь он еще видел разверстую пасть чудовища, прямо как в том кошмаре. Белеющий частокол зубов. Безумный взгляд маленьких желтых глаз.

– О-о-о бо-о-о-ги-и!

Отвернуться, заткнуть уши, зажмуриться и – бежать… Бежать!

«Стой на месте, болван, – зашипел на него разум голосом Вэйлорда. – Ты опасней, чем он! Ты наследник Гринвельда, потомок великого Артогно, воспитанник волка! Ты человек!»

Земля под ногами уже тряслась от шагов плотоядного исполина. Его рев разрывал слух и, казалось, мог разорвать сердце.

– Ладно, – прошептал принц. – Иди сюда, уродец.

И зверь шел, но не на зов затаившегося в засаде человека, а на зов своей охотничьей природы, пробужденной запахом крови.