Робин Гуд с оптическим прицелом. Снайпер-"попаданец" - Борис Орлов Страница 30

Внезапно из серого полумрака вынырнула еще одна фигура, угловатая и костистая. В принципе, под эти данные подходил Маркс, и я уже собирался его окликнуть, когда морская пустыня огласилась жалобным ревом:

— Проклятое племя! Такие же моряки из вас, как из меня епископ! Быть вам на дне сегодня, туда вам и дорога!

Оказалось, что это наш меченный людьми и фортуной капитан изволил пробудиться и выполз на палубу с целью определения своего положения в пространстве. И обнаружив себя на борту собственного судна в компании совершенно неизвестных личностей, пытающихся, в меру своего скромного разумения, осуществлять процесс кораблевождения, он не замедлил высказать свое отношение к данному печальному факту.

— Только и мне погибать вместе с вами. Смотрите, уже не видать берегов! Клянусь святым Патриком, жизни не жалко, чтобы посмотреть, как вы будете пускать пузыри! Сухопутные крысы, отчитал бы я вас покрепче, да боюсь прогневить святых!

— Слышь, ты не очень-то разоряйся, — посоветовал от руля Малыш Джон. — Если ты разбудишь командира — я те не завидую!

— Да что мне ваш командир?! Здесь я — командир и командую по праву! Ну, куда, куда ты кладешь руль, образина долговязая?! В такую погодку мы лавливали рыбу и приходили домой, не зачерпнув ни капли воды. А с вами и сети не бросишь в море, болтаешься, как горелый пень! Смотрите, как правят настоящие моряки! — И с этими словами наш бравый шкипер прошествовал на корму и, отобрав у Джона руль, заложил такой вираж, что меня чуть не выбросило за борт.

Я решил, что пора объясниться с нашим шкипером, и, раскачиваясь в такт судну, двинулся к нему. Шрамолицый узрел меня и завопил:

— Слушай, ты! Не знаю, как тебя звать, и знать не хочу, но ты — сухопутная крыса! Понял?! Да с вами тут сгоришь от стыда. Люди скажут: глядите на этого дурня, который полощется в море, как дохлый щенок! Говорю тебе: мы поворачиваем назад, и чтоб духу вашего здесь не было, святой крест и тридцать угодников!

Его речь мне совершенно не понравилась, а потому я решил расставить все точки над «i», причем раз и навсегда. Я подошел к нему и, дождавшись подходящего крена, легко вырвал у него брус, с помощью которого он рулил, а самого меченого отправил в полет вдоль всего корабля в направлении носа.

— Значит, так: слушай внимательно и запоминай. Два раза повторять не буду. Мы отправились половить рыбки. Такой, знаешь ли, золотой…

Шкипер ошалело смотрел на меня, а я закончил свою тираду песнью на языке родных осин:

Рыбка, рыбка,

Где твоя улыбка,

Полная задора и огня?..

— Врубился? — и я двинулся к нему через всю лоханку, которую он именовал кораблем.

— Да, — хмуро сказал он. — Я почти все понял, хотя ты и плоховато говоришь по-нашему. Франк?

— Кто?

— Ты.

— Нет.

— А кто?

— Долго объяснять…

— Ага… — Он кивнул головой и тут же утвердительно бросил: — Франк!

— Ну, сказал же ведь, что не франк…

— Да хоть эфиоп! Вон, — шрамолицый ткнул куда-то рукой. — Вон, видишь? Франки…

Я пригляделся. Где-то далеко-далеко, чуть не у самого горизонта, что-то двигалось. А с чего это он взял, что это — франки?..

— Делов-то, — мареман презрительно сощурился. — У них нос вызолочен.

— У франков?..

— У посудины ихней, дурья твоя башка. А всякий знает: такие лоханки только у франкского короля…

Я пригляделся еще раз. Вроде бы что-то и в самом деле блеснуло, хотя я и не уверен. Ну и глаза у этого парня!

А шкипер тем временем преобразился на глазах. Он подбоченился и двинулся вдоль корабля, немилосердно пиная моих сотоварищей:

— Вставайте, вставайте, лежебоки! Рыбка, прямо по вашему заказу! Золотая!

Не прошло и пяти минут, как большая часть наших ребят уже сидела на веслах, а остальные активно готовились к драке. Я, как и положено адмиралу, вышел на нос и встал, прикидывая: смогу я с первой стрелы сделать их рулевого или нет?

Постепенно мы нагоняли пузатый и высокобортный корабль, нос которого и впрямь был вызолочен. Ну, вот и расстояние для выстрела…

Первая стрела ушла куда-то далеко, а за ней последовала и вторая. Оказалось, что стрелять с качающейся палубы куда как сложно. Я вспомнил кино, в котором адмирал Ушаков обучал своих артиллеристов стрелять, качаясь на качелях. Блин, головастый был мужик! Вернемся — обязательно начну и своих обучать тому же самому. Вдруг еще когда попиратствовать приспичит?..

Твою налево! И третья стрела — за молоком! Раздосадованный, я, не глядя, рванул из колчана первую попавшуюся стрелу и выстрелил в неуязвимого рулевого… Ха! Так вот они для чего свои кривые стрелы тачают! Кривоватая, плохо отцентрованная стрела попала ровнехонько туда, куда я и метился — чуть ниже затылка. Золотоносый корабль рыскнул, наш шрамоносец заорал, и мы резво сократили дистанцию. Теперь рядом со мной стояли уже Маркс и половина его взвода, готовые внести свою лепту в общее дело. Кораблик качнуло, и мы тут же осыпали противника стрелами.

Но франки, или кто они там, решили, что в эту игру можно играть всем вместе, и выдали по нам залп из чего-то, напоминающего арбалеты. Занятно, а мне всегда казалось, что стрела из арбалета должна лететь и дальше и точнее… Фигушки! Все они шлепнулись в воду с изрядным недолетом, а наши ответные выстрелы изрядно проредили строй вражеских стрелков. Ну, пора и благородство проявить:

— Энгельс, крикни этим, чтобы не дурили и сдавались по-хорошему. Скажи, что гарантируем жизнь…

— Чего?

— Да, египетская сила! Крикни, что если сдадутся — оставим в живых!

Энгельрик прилежно заорал. С франкского корабля заорали что-то в ответ. Слов я, разумеется, не понял, но по интонации сообразил, что нас посылают далеко и надолго. Ну и ладно, не больно-то и хотелось…

Так, а это еще что? Какой-то ражий детина в сверкающих на выглянувшем солнце латах встал к рулю и начал поворачивать франкскую посудину прямо на нас. Э, э! Ты чо, собака бешеная, на таран нас решил взять?!

Судя по всему, моя догадка оказалась верной, потому что наш шкипер тут же метнулся к рулю, оттолкнул в сторону Малыша и вцепился в брус мертвой хваткой. Одновременно он завопил, чтобы народ убирал весла. Ну, это-то понятно: если франки пройдут вдоль борта, то гребцов они просто искалечат…

Корабли быстро сближались. В доспешного франка уже грянуло по меньшей мере пять стрел, но он все стоял у руля и помирать, похоже, не собирался. У нас вскрикнул и заматерился святой отец, которому стрела из арбалета разодрала задницу. А не фиг такую корму отращивать, товарищ политрук!..

Наш шкипер, похоже, соображал в пиратских делах больше, чем мы все, вместе взятые и сами на себя перемноженные. Он увернулся от столкновения в последний момент и рявкнул: