Стражи земель. Доспехи демона - Маркус Хайц Страница 30

— Прекрати, — осадила Койра графа. — Это ты начал разговор.

Они вошли в дом. В задней части виднелось отделение с зарешеченной гондолой, висевшей на двух тросах. Койра прошла туда и прикрыла дверцу, кивнув одному из стражников. Тот дернул за рычаг, и кабина медленно поползла вниз.

— До скорого. — С этими словами девушка скрылась из виду.

— Обнаженная, — вздохнул Родарио, глядя принцессе вслед. Если он не ошибался, она уже сняла накидку и принялась расстегивать рубашку. — Я бы не отказался послужить ей в качестве вешалки для одежды.

— Никто бы не отказался, но ее сердце принадлежит лишь одному мужчине. Неизвестному поэту, — раздраженно бросил Лойтан, наливая в кружку чаю. — Хотите чего-нибудь горяченького?

Но Родарио все смотрел вниз. Ему казалось, что он видит свечение белой кожи в темноте. Все детали дорисовывала его фантазия.

— Скорее чего-нибудь холодненького, — пробормотал он.

Рассмеявшись, Лойтан протянул ему напиток.

— Хорошо сказано, — отметил он. — Знаете, я полагаю, что дни неизвестного поэта сочтены. — Граф сменил тему. — Теперь, когда он не такой уже и неизвестный… — На лице Лойтана отразилась задумчивость. Щетина, пробивавшаяся на щеках и подбородке, немного старила его. — Драконники уничтожат его семью и сровняют с землей его родное селение.

— Но им не удастся уничтожить мысли людей о свободе. — Не сводя глаз с шахты, Родарио отхлебнул горячего чаю.

В глубине что-то полыхнуло голубоватым, стены шахты засверкали, словно усыпанные бриллиантами. Седьмой явственно разглядел очертания молодой женщины, и, хотя отсюда этого не было видно, в его воображении красавица была нагой. Нагой и прекрасно сложенной.

Вздохнув, он наконец отвернулся.

— Она никогда не полюбит такого, как я, — поморщился он.

— У нас общая беда, лицедей. — Лойтан поднял кружку.

— Но вы ведь женаты! — удивился Родарио.

— Конечно. — Граф отмахнулся. — Я лишь хотел утешить вас, чтобы вы не чувствовали себя одиноким. Кстати об одиночестве, у вас есть семья? Вас видели с преступницей, за чью голову обещана награда. Возможно, кого-то следует спасать от драконников?

Седьмой покачал головой.

— Нет. Мои родители давно умерли, а, кроме них, у меня никого нет, не считая потомков Невероятного, которых можно назвать моими дальними родственниками. Но я не думаю, что дракон решит убить их всех.

— Как знать. — Лойтан плюхнулся за стол. — Вы вот уже восьмой раз участвуете в состязании актеров и вновь проигрываете. Почему бы вам не оставить эту затею?

Грустно улыбнувшись, Родарио пощипал бородку.

— Я кое-кому пообещал, что буду принимать участие в этом состязании до тех пор, пока не выиграю. — Он допил чай. — Я знаю, что вы скажете. Это невыполнимая задача. Но я отношусь к этому иначе. Однажды, клянусь вам, я…

— Вы это уже говорили, — перебил его Лойтан, поднимая руку. — И тем не менее я позволю себе усомниться в ваших словах. Теперь, когда вас ищут, вы не сможете вновь отправиться в Мифурданию и подняться на сцену.

— Разве что на эшафот, — согласился с ним Седьмой. — Но это было бы представление, в котором мне не было бы равных. — Он жестом трагика откинул волосы со лба.

— Слушайте, а вы ведь полны решимости! Не ожидал. Что ж, позвольте выразить вам мое почтение. Ваше актерское мастерство становится все лучше. Не буду с вами спорить. — Лойтан закинул ноги на столешницу, сложил руки на животе и опустил голову. — Я немного подремлю. Пока принцесса не вернется. Это может длиться довольно долго. — Он закрыл глаза. — Пейте чай сколько влезет. И подумайте, как будете приветствовать королеву Вейурна. В отличие от своей дочери она ценит хорошие манеры.

Поставив кружку на стол, Седьмой подошел к шахте. Свечение, казалось, усилилось.

Он посмотрел на мирно посапывающего Лойтана, затем на тросы, ведущие вниз.

— Ты же потомок Невероятного, — подбодрил себя Седьмой, вынимая из-за пояса перчатки и стаскивая накидку. — Вперед. Сделай то, что ему бы понравилось. Хватит позориться, пускай ты и делаешь это не без причины.

Один прыжок — и актер ухватился за трос. С неожиданной ловкостью потомок великого лицедея спустился вниз, к голубому свечению. Если бы сейчас его увидел кто-то из зрителей, кому доводилось присутствовать на представлениях Седьмого, то очень удивился бы. В повадках Родарио не осталось и следа былой неуклюжести.

Кое-где по стенам тонкими ручейками текла вода, в других местах пробивались слабые лучики света. Но конструкция была прочна, только ржавчина вот уже много лет разъедала металл, превращая его в рыжеватые ошметки. Наверное, при постройке гномы не рассчитывали, что это сооружение должно будет простоять так долго.

Родарио не знал, что вейурнцы могли предпринять против разрушения стен. Сейчас у гномов были другие заботы. Они сражались за выживание. Сражались с драконом. Сражались с кордрионом.

До дна оставалось метров десять. Пол был выложен досками, чтобы принцессе не пришлось опускаться в грязь.

Затаив дыхание, Седьмой вцепился в канат.

Лойтан не солгал — Койра действительно была обнажена, и только длинная кружевная перчатка была на ее правой руке.

Девушка парила в центре шахты, омываемая голубым свечением, ее длинные черные волосы мерно двигались вверх-вниз, словно она плыла под водой. Глаза Койры были закрыты, на губах играла улыбка. Она наслаждалась притоком Силы.

Любуясь дивными формами прелестницы, Родарио думал о том, сможет ли он когда-либо еще увидеть ее обнаженной. Одно ему показалось странным: что она не сняла перчатку.

И вдруг актеру стало стыдно. Он поступал неправильно.

«Я завоюю ее сердце», — решил Седьмой, отводя глаза.

Пора было подниматься. В следующий раз, когда он увидит Койру нагой, она сама разденется для него.

«Выдержка, — подумалось ему. — Главное — это выдержка».

В этот момент Родарио услышал наверху какой-то шум. Стражники заметили, что он вытворяет!