Потомки джиннов - Элвин Гамильтон Страница 30

Глаза Айет свирепо прищурились.

— А знаешь, что ещё произошло в этом зверинце? Султан своими руками убил Надиру, после того как она произвела на свет чудовище! — Она теснила меня всё ближе к железным прутьям. — Потому что за птичьими криками тут ничего не услышишь… — Шум и в самом деле стоял невероятный, заглушая все звуки из гарема. — Давай, зови на помощь!

— Оставьте её в покое!

Голос девочки, лепившей слона, был едва различим в оглушительном хоре цветастых обитателей клеток. Её глаза расширились в ужасе.

Айет злобно ухмыльнулась, но явно сдержала уже готовое сорваться ругательство.

— Это наше дело, Лейла! Твой отец не брал новых жён уже лет десять, а значит, она тут не для него, а для благословенного султима, нашего мужа, да будет доволен им Всевышний!

— Ты точно уверена? — Девочка вскочила на ноги, совсем по-детски прижимая к себе глиняного слоника. — Я сейчас спрошу отца!

Одно упоминание султана оказывало в гареме поистине магическое действие, подобно заветному слову, открывающему двери в скалах и призывающему духов. Казалось, повелитель Мираджа сам незримо появился здесь.

Айет сдалась первая. Раздражённо закатив глаза, она отвернулась, как будто я не стоила её внимания.

— Моё дело предупредить! — бросила она через плечо и удалилась с важным видом в сопровождении подружек.

Я с ненавистью проводила её взглядом, почти презирая себя за то, что не могу расквасить ей нос.

Шагая к выходу из зверинца, Лейла рассеянно заводила ключиком свою игрушку.

— Ничего, привыкнешь, — вздохнула она.

Привыкать я не собиралась. У меня просто не было на это времени.

Когда я не бродила по садам, выискивая пути бегства, то сидела у себя в комнатах. Служанки приносили чистое бельё и таз с водой, а также и еду, предугадывая все мои желания. Мне не приходилось даже с ними разговаривать.

В один вечер, однако, ужин не принесли.

Невольно напрашивался вывод, что без Айет тут не обошлось. Потерпела неудачу в зверинце, но не успокоилась и решила портить мне жизнь, кипя злобой из-за моих воображаемых планов на её любимого султима. Можно подумать, у меня принцев вокруг не хватает. От тех двоих неприятностей уже больше чем достаточно.

Дождавшись темноты, я наконец уступила требованиям урчащего желудка и вышла наружу. Даже моего упрямства было мало, чтобы уморить себя голодом.

В саду, где подавали ужин, тут и там вокруг общих подносов, уставленных блюдами, собрались кучками женщины, так тесно, что пробиться к пище было невозможно. Я словно вновь оказалась в лагере мятежников в тот первый вечер, когда ещё никого не знала и ощущала себя незваной гостьей — с той только разницей, что тогда со мной были Шазад и Бахи.

Одна только Лейла сидела в одиночестве, продолжая трудиться над своим механическим слоником. Судя по всему, он был почти готов и очень похож на настоящего. Девочка завела его ключиком в спине, поставила на дорожку, и игрушка двинулась, дёргаясь и скованно переставляя ноги по направлению к детишкам, сидевшим с матерями неподалёку. Восторженно пискнув, к слонику бросился какой-то малыш, но мать тут же сердито подхватила его на руки, опрокинув игрушку.

Радость на лице Лейлы растаяла, девочка удручённо потупилась. Такую у нас в Захолустье сожрали бы живьём. С другой стороны, выросшую в песках, сожрут живьём там, где растут такие, как она.

Подобрав слоника, беспомощно дрыгавшего ногами в воздухе, я протянула его Лейле. Она подняла голову, распахнув на пол-лица свои огромные глаза.

— Ты помогла мне сегодня в зверинце, — напомнила я. Она продолжала смотреть молча, а я не могла объяснить, что сама бы не отбилась с сотней кусков железа под кожей, — спасибо тебе!

Кивнув, она взяла игрушку, и я присела рядом, не дожидаясь приглашения. Всё равно больше некуда, да и союзников в гареме неплохо бы завести. Во всяком случае, так я себя убеждала, стараясь не думать о больших печальных глазах, напоминавших о Далиле.

Айет и её прихлебательницы кучковались поодаль, излучая волны презрения, которые докатывались даже сюда. Поймав мой ответный взгляд, губастая что-то шепнула Мухне, и все трое стали визгливо перехихикиваться, словно стайка птичек на ветке.

— Они боятся, — заговорила Лейла. — Думают, Кадир заменит тобой кого-нибудь из них, и лишней придётся исчезнуть.

— Твой брат мне не нужен, поверь, — фыркнула я.

Служанка поставила передо мной тарелку с вкусно пахнущим мясом. Желудок отозвался нетерпеливым урчанием.

— Он мне не брат. — Девочка хмуро сжала челюсти. — То есть, конечно, мы оба дети сиятельного султана, но в гареме братьями и сёстрами называют только детей от одной матери. У меня только один брат, Рахим. — Она задумчиво глянула в сторону. — Он уже вырос, его здесь нет.

— А твоя мать?

— Она была дочерью громанского инженера… — Лейла повертела в руках заводного слоника. Компасы Жиня и Ахмеда, помогавшие им не потерять друг друга, тоже делали громанцы, которые научились оживлять магией механизмы. — Пропала, когда мне было восемь, — спокойно объяснила девочка.

— Что значит, пропала? — растерялась я.

— В гареме такое часто случается. Женщины исчезают, когда становятся не нужны. Потому Айет так тебя и боится. Она не смогла родить ребёнка для султима, и если ты её заменишь, Айет тоже пропадёт, как многие до неё. Здесь это дело обычное.

Слушая её, я рассеянно взяла ложку в рот… и едва не подавилась — пища обожгла язык, словно раскалённый уголь. Из глаз хлынули слёзы, из горла рвался сдавленный кашель.

— Что, не нравится наш ужин? — громко бросила Мухна из другого конца двора, положив в рот кусочек лепёшки и выразительно причмокивая. Айет с Узмой вновь покатились со смеху. — Это гостинец от благословенной султимы.

Лейла выудила из моей тарелки что-то ярко-красное и с гримасой отбросила в сторону.

— Перец смерти.

— Что ещё за гадость? — Я всё ещё отплёвывалась.

Она сунула мне в руку стакан с водой, и я жадно осушила его, заливая палящий жар.

— Такая пряность заграничная, — объяснила она, нервно облизав губы. — Отец запретил держать её в гареме, но некоторые добывают как-то и пользуются, чтобы… ну… уйти.

До меня не сразу дошло, что она имеет в виду.

Стало быть, кое-кто уже путь бегства отыскал. Только мне был нужен настоящий… Впрочем, раз запрещённый перец всё же как-то попадает в гарем, значит, должен быть и тайный путь за стены, хотя бы для весточки друзьям.

— Кто такая благословенная султима? — Я уже слышала, как её упоминали — в банях, когда только попала сюда.

— Первая жена султима, — пожала плечами Лейла, словно удивлялась моей несообразительности. — Ну, то есть не первая, которую он взял. Айет появилась уже на следующий день после его победы на султимских состязаниях… Просто благословенной султиме одной удалось забеременеть.