Хитрости эльфийской политологии - Татьяна Патрикова Страница 30

— За то, что я у него был одним из многих. А он для меня единственным, кого я мог бы назвать родным. Мы никогда не были близки. Он всегда держал меня на расстоянии. И ты не представляешь себе, как сильно меня это обижало. Я, может, только поэтому из кожи вон лез, чтобы стать лучшим, а потом…

— Ир, — позвал и дождался, когда он вскинул на меня глаза. — Он опасался что ты сорвешься, как мать.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, прозвучит глупо, но просто чувствую. Веришь?

Мерцающий фыркнул.

— Опять чутье задействовал?

— Есть немного. Так веришь?

— Хочу поверить, но пока он сам не скажет…

— Так давай в выходные…

— Нет. — Отрезал мерцающий, и я решил, что пока не стоит на него наседать с этим. Когда дозреет, сам попросит поехать с ним к деду. Отчего-то я в этом не сомневался.

А дальше день пролетел, как час, на одном дыхании. В класс мы с ребятами выбрались только под вечер. Так как остаток утра и почти весь день провели за городом, доказывая Геннадию Валерьевичу, что Том достойный хозяин для его обожаемых собачек. Вот уж монстры так монстры. В моей малогабаритной 'хрущевке' такому бобику было бы не развернуться, но, думаю, на Халяре места им будет предостаточно. Сначала заводчик долго допытывался, зачем Тому понадобились его собачки. Ответами оказался неудовлетворен, так как никто из нас толком не мог объяснить, куда конкретно их отвезут и где они будут жить. Я сдуру ляпнул, что Том вообще с юга, а там горы и все такое. Но кроме гор там же чеченские боевики и прочая шушера, как, сплюнув, обозвал их Геннадий Валерьевич — бывший десантник. Так что после этих слов он окончательно встал в позу. Тут уж начал суетиться Машка. Попытался сделать какие-то незаметные пасы руками, но я его перехватил. Оттащил в сторонку и сделал внушение. Никакой магии. По крайней мере, не в отношении отца друга моего брата. Илья с беспокойством наблюдал за нами, поэтому, как и мы с темным, пропустил момент, когда Том, широко ухмыльнувшись, вдруг предложил поджарому ветерану с редкой проседью на висках решить все в рукопашной. Мужик повелся. Надо же! Никогда бы не подумал, что у нас еще такие индивиды встречаются. В общем, нас отвели в подвал загородного дома, где обнаружился тренажерный зал. Там-то мы и наблюдали за разворачивающимся действом.

На стороне Тома была молодость, а у собаковода — опыт. Последний почти одержал победу после первых ударов. То есть, мне так показалось, что одержал. Я боялся одного, что Том смухлюет и применит магию. Это, конечно, было бы не смертельно. Но мне было бы обидно и за бывшего десантника и за Тома. Потому что я в их мире тоже нахватался всех этих штучек про честь и благородство и понимал, что тогда бой был бы не честным. И мне, как учителю, пришлось бы растолковывать Рутбергу, почему так поступать нельзя. Но Том прекрасно справился со всем сам. Поднялся, сплюнул на пол кровью, и так заработал кулаками, что у меня в глазах зарябило. А ведь дело-то в чем было, он почти не использовал ноги. Судя по всему, не учили их ногами драться. Если кулачный бой, то только на кулаках. Как бокс, только без специальных перчаток. А вот Геннадий Валерьевич бил и ногами тоже. Но Рутберг быстро сориентировался. Я не особо сведущ в такого рода зрелищах, но даже мне бой показался красивым. Не думал, что наш Том может и на кулаках махаться. Они же там на своей Арене все больше магией или на мечах. А тут по-простому. Я бы даже сказал по-человечески. В общем, собачек для бати своего он отвоевал. Причем, когда они оба отдышались и он признался собаководу-любителю, что щенков хочет отцу подарить, тут уж они с Геннадием Валерьевичем окончательно сошлись характерами. Поэтому обратно мы загружались в такси уже с бобками на руках. Две девочки, один мальчик. Всех троих везли в такси, в котором я ехал с Томом, Фалем и Илюшкой. Наши эльфы под присмотром Ира догоняли нас в следующем. Прокатали мы, конечно, просто охренительную сумму, ведь машины ждали нас, пока мы развлекались в компании собаковода и его сына Вовки. Но платил за все Том. Кстати, на прощание, Вовка все приставал к Илюхе с вопросом, откуда у его брата такие друзья. На что я только загадочно улыбался, порождая еще больше досужих домыслов.

Кстати, пока Том дрался с бывшим десантником, мне все время приходилось держать за руку Фаля. Так, на всякий случай. Конечно, могло бы появиться множество вопросов, если бы нас не прикрывал Ир. Он сказал, что это был небольшой, малозатратный морок, который он накинул на нас с ифритом, когда поймал мой беспокойный взгляд. Уже в машине Фаль, сидящий за мной, положил руку мне на плечо и тихо сказал спасибо. Мне нечего было ему ответить. Но, думаю, с ним потом еще сам Том поговорит. Последнее время наш огненный мальчик стал чересчур вспыльчивым. Могу его понять. Раньше он жил словно в вакууме, ему некого было терять, не за кого опасаться. Теперь все иначе. Впрочем, я сам чувствовал нечто подобное. Раньше, и в этом Ир с Карлом были правы, меня не покидало чувство, что эта какой-то затянувшийся сон или игра, но теперь я и сам знаю, что не играю. И они все тоже далеко не пешки на моей шахматной доске. Ответственность давит, почти душит. И выход один — учиться жить с тем, что имею, и их учить по мере моих сил.

Мы вышли в класс и сразу же оказались под обстрелом нескольких пар восторженных глаз. Оказывается, именно в это время проходили внеклассные занятия вундеркиндов. Сейчас их вела сама Мика. Не просто же так она сказала, что время еще есть. Их с Камарелем пока не успели загрузить под завязку. Поэтому она тихо-мирно объясняла малышам какие-то неясные мне принципы построения магических цепочек восьмого уровня. Увидев нас, она отвлеклась. А малыши сразу же углядели щенков и бросились к ним. Тут уж Том с ребятами оторвались. Оказалось, что и ему, и Фалю нравилось возиться с детьми, Алый тоже принимал посильное участие, но скорее за компанию, чем по велению души. Только Машка вел себя несколько отстраненно, больше наблюдая со стороны, чем участвуя в общем веселье. А вот Илья быстро слинял обратно в квартиру. Я испытал ни с чем несравнимое разочарование. А потом обрадовался, когда брат вернулся. Он, оказывается, бегал за гитарой. Был у нас в бабушкиной квартире и такой зверь. На антресолях пылилась, Илюха её достал. Братишка научился недурно играть, с тех пор, как мы с ним общались в последний раз. Я даже не знал.

Ир ушел беседовать с Микой, потом объявил, что они оба отправляются к Карлу, чтобы обсудить кандидатуру Ильи. Он-то и напомнил мне повесить на брата крестик, чтобы магию заблокировать. Вряд ли малыши стали бы против него заклинания применять, но мало ли что. Может быть, у кого случайно с пальцев сорвется. Так что я отдал мелкому свой талисман, как переходящее знамя и только собрался тоже отправится к Карлу, чтобы послушать, что он на все это скажет, как столкнулся нос к носу с Камю, стоило только дверь в коридор открыть.

— Э… — вырвалось у меня.

— Ты-то мне и нужен, — заявил серый кардинал. У меня внутри все похолодела. Вид у него был такой, словно он меня прямо тут в коридоре четвертовать будет. Пришлось посторониться и пропустить его в класс. Он обнаружил сидящих в кружке ребят, к которым присоединились остальные колокольчики, пройдя по порталу. И взгляд его первым делом зацепился за Илью. Барсим-старший глянул на меня. Гитара в руках брата, заметившего этот взгляд, замолчала.