Атака мертвецов - Лиза Смедман Страница 30

— Нет. Но недавно я принял посетительницу, утверждавшую, что ей известно, кто устроил эту неприятность с магическим огнем, хотя она и не знает подробностей. Эта посетительница — жрица Эйлистри из Променада. Она винит во всем почитателей Кайрансали. Они творят в храме далеко на северо-востоке нечто такое, что усиливает фаэрцресс во всем Подземье, включая и нас.

— Понятно.

Некоторое время оба мага молчали. Единственным источником звука были водяные часы, подвешенные к потолку скрипториума. Капли с глухим металлическим стуком равномерно падали сквозь крохотное отверстие в днище чаши из граненого стекла в стоящий внизу чан. Часы были предметом из Верхнего Мира, призванным отмечать четверти дня и ночи, поэтому в Подземье для них не нашлось практического применения — пока. Подобно воде, почти незаметно утекающей из чаши, утекало время.

— У меня тоже был посетитель, — заговорил наконец Урлрин. — Клирик Варауна из Гавани Черепа. Он сказал мне почти то же самое. Включая и то, что усиление фаэрцресс, похоже, затрагивает только дроу.

Сельджар кивнул, не отрываясь от шаров. Он подбросил второму мастеру крошку информации, и Урлрин повел себя так, как он и ожидал. Проглотил ее и в ответ поделился своими крохами. Именно так положено вести игру.

Сельджар, разумеется, уже знал про визит Ночной Тени в колледж Урлрина. Когда Миверра ушла от Сельджара, мастер навел на нее один из своих крошечных хрустальных шаров. Благодаря этому он видел, как женщина изменила облик, превратившись в мужчину бандитской наружности. Потом она телепортировалась прямо в Колледж Заклинаний — вещь совершенно невозможная для чужака. Это сразу привлекло внимание Урлрина. В ответ на его расспросы она призналась в том, что является Ночной Тенью, и наплела Урлрину почти все то же, что и Сельджару.

За исключением того, что Урлрину она сказала, что это клирики Варауна нуждаются в помощи Конклава.

Впечатление было такое, что ей известно о роли Урлрина в переправке уцелевших после резни в Башне Магов В Маске в безопасное место, — поступок, говорящий, казалось бы, о характере мастера, если не знать об одной маленькой «услуге», оказанной ему убийцами в черных масках более двенадцати лет назад. Услуге с применением яда.

— Вы верите рассказу Ночной Тени? — спросил Сельджар.

— Возможно, — пожал плечами Урлрин.

Уклончивые ответы были типичными для Урлрина. Хотя мастер явно воспринял посетителя всерьез. Как и Сельджар. Урлрин согласился послать магов из своего колледжа вместе с отрядом лазутчиков, которые должны будут следить за храмом Кайрансали. Прямо теперь один из шаров, вращающихся вокруг головы Сельджара, показывал трех заклинателей Урлрина, собирающихся в путь. К счастью, он пролетал мимо слишком быстро, чтобы Урлрин смог разглядеть то, что отражалось в нем.

— Вы сказали Ночной Тени что-нибудь про фаэрцресс? — осведомился Сельджар. Он ждал ответа — существовала небольшая вероятность того, что с момента его прошлого провидения Урлрина что-то изменилось.

Второй мастер покачал головой:

— Нет.

Сельджар взглянул на пролетающий мимо пурпурный шар; его цвет не изменился. Пусть Урлрин и защитил свой разум от вторжения — так поступал всякий способный сделать это маг, оказываясь в пределах досягаемости для заклинаний Сельджара, — но с кристаллом он ничего поделать не мог. Он не врал. Их секрет не был раскрыт.

Странный секрет. Столетиями он передавался от мастера к мастеру. Сельджар не представлял, как это делается в Колледже Заклинаний, но прекрасно знал, как обстоит дело в его собственном колледже. Больше двух веков назад, когда прежний мастер Колледжа Прорицаний умер и Сельджара избрали на его место, у него было видение. Ему явился призрак первого мастера колледжа, Чал'дзара, чтобы поведать о том, как возник их город.

Более четырехсот лет назад Чал'дзар вместе с могущественным заклинателем по имени Итзин, который специализировался на телепортации, создал заклинание, навеки изменившее облик Сшамата. Они выпустили на свободу фаэриресс, которым были пропитаны толщи камня, окружающие город, навсегда устранив эту помеху заклинаниям.

Или так им казалось. На протяжении трех веков после их заклинания рождалось больше мужчин, чем женщин. После «исчезновения» фаэриресс правители города — в ту пору жрицы Ллос — заметили, что мужчины, занимающиеся магией, обретают все большую силу. И что если такая разница в рождаемости сохранится, эти особи, объединившись, обретут однажды власть большую, нежели жрицы Паучьей Королевы. Как истинные дроу, решив предупредить мятеж — который, они были уверены, не заставит себя ждать, — жрицы попытались отбраковать тех, кто был наделен способностями к магии. Их усердие быстро привело к тому самому мятежу, которого они в первую очередь пытались избежать. Знатные Дома пали, и к власти пришли маги. С тех пор городом правит Конклав.

Призрак Чал'дзара не сообщил никаких подробностей про заклинание, написанное им и его партнером, но высказал одно предположение: фаэрцресс, вместо того чтобы переместиться куда-то в другую часть Подземья, обрел себе в Сшамате новое убежище, вселившись в самих дроу. Если бы все обитатели Сшамата вдруг покинули пещеру, полагал он, фаэрцресс вернулся бы в камни, из которых вышел.

В последующие столетия было множество доказательств того, что Чал'дзар не ошибался. По мере роста городского населения процент имеющих врожденные способности к магии постепенно снижался. Фаэрцресс, похоже, как бы истончался, поскольку вселялся во всех дроу Сшамата без исключения — и рожденных здесь, и только что прибывших в город — и утекал из них всякий раз при заклинаниях, касавшихся прорицаний или любых способов телепортации.

Сельджар указал на магический огонь, потрескивающий между его лбом и кружащимися шарами:

— Ночная Тень предупредил вас, что дальше будет хуже?

— Да. Хотя для нас не так страшно, как для вас. Перестанут действовать лишь около половины наших заклинаний. Мы еще сможем устоять на одной ноге, пока кто-нибудь не подтолкнет нас. — Урлрин саркастически рассмеялся. — Может, я и сумел бы ненадолго провести других мастеров, устроив «несчастный случай», который способствовал бы магической изоляции города, но Масож со временем все равно узнает об этом.

— Как и остальные члены Конклава, — добавил Сельджар. Он кивнул на шар, показывавший ажурное сплетение сталактитов и сталагмитов, образующих храм Паучьей Королевы, но сфера двигалась слишком быстро, чтобы Урлрин успел заглянуть в нее. — И жрицы Ллос тоже. Они могут прийти к выводу, что все колледжи вот-вот падут. Это снова чревато мятежом. Только на этот раз в обратную сторону.

Урлрин вынул из воздуха шелковый платок и промокнул лоб. Несмотря на прохладный сухой воздух скрипториума, он взмок. Щелчок пальцами — и платок исчез.

— Вы полагаете, это краун?

— Мне не нужно полагать. Я знаю. Причина именно в них.

Урлрин слегка наклонил голову, как делал всякий раз, размышляя.