Ведьма по распределению - Елена Малиновская Страница 3

Кстати, с Дэниелем Горьеном, благодаря совету которого я и угодила в академию, я ни разу не встречалась с самого момента моего поступления. Он считался одним из кураторов нашего курса, но в его кабинет попадали лишь нарушители дисциплины и те, кто стоял на грани отчисления. А я, как уже сказала, была одной из лучших учениц.

Сейчас именно темноволосый маг вручал дипломы. При виде меня на его губах заиграла мягкая усмешка.

— Поздравляю, — сказал он, когда я вышла к кафедре. Протянул мне грамоту, перевитую красной ленточкой.

При этом его пальцы словно случайно задержались поверх моих на какой-то неуловимый миг. Я изумленно посмотрела на него, но Дэниель уже опустил руку.

— Скажите, Оливия, вы уже подыскали себе место? — спросил он, говоря так тихо, что я с трудом его слышала из-за, жидких хлопков в зале, которыми встречали каждого выпускника.

— Пока еще не думала об этом, — коротко ответила я. — Подожду распределения.

Говоря откровенно, я не особенно переживала из-за предстоящих поисков работы. Каждый студент должен был отработать на благо Герстана два года, таким образом возмещая затраты на его образование. Ну или же родители выпускника вносили необходимую сумму. Если, конечно, у них была такая возможность.

Я еще не беседовала с отцом по этому поводу, однако не сомневалась, что он вряд ли станет так поступать. Раз уж вступила на тернистый путь самостоятельной жизни, будь любезна пройти его до конца. Ну подумаешь, два года — это не столь уж и большой срок. К тому же маги иллюзий чаще всего оставались в столице. Именно здесь наши услуги были наиболее востребованными.

— В шесть вечера приходите в мой кабинет, — негромко, но с нажимом произнес Дэниель. — Обсудим это.

И отвернулся, мгновенно потеряв ко мне интерес.

Заинтригованная, я спустилась в зал, бережно прижимая к груди заветный диплом. Любопытно, о чем желает переговорить со мной Дэниель?

Но вскоре я выбросила это из головы, окунувшись в радостную суматоху долгожданного праздника.

Мои родители не присутствовали на награждении. Я знала, что отец очень гордится мною. Накануне он прислал мне огромный букет роз и бриллиантовую подвеску. Однако для окружающих он вынужден был играть роль сурового родителя, еще не простившего дочь за самовольное поступление в академию и побег из дома.

В букете я обнаружила записку с самыми теплыми словами поздравления в свой адрес. И название самого шикарного в Рочере ресторана, где на следующий день должно было состояться застолье в честь окончания академии. Но сегодняшний день и вечер были целиком и полностью в моем распоряжении.

Дэниель Горьен не соврал моему отцу, когда говорил о том, что специалисты в иллюзорных чарах редки. Наш факультет был самым малочисленным в академии. Вместе со мной на первый курс поступало двадцать человек. Закончило десять. Увы, друзьями за шесть лет обучения я не обзавелась. Как-то это было… не принято у нас. Маги иллюзий суть индивидуалисты. Мы не шумные боевые маги, которые задиры еще те, но стоит только тронуть одного, как за него встанет горой весь курс. Мы не сострадательные целители, частенько обменивающиеся энергией, если очередной сеанс лечения иссушил запас силы до дна. Мы не стихийники, чьи кланы то воюют друг с другом, то создают самые необычные союзы. Мы даже не артефактники, которые свято хранят секреты своего мастерства, но не прочь объединиться при создании особо мощного амулета. Мы — это мы. Одиночки по сути, которым не нужны ни друзья, ни соратники, ни помощники.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что шумного праздника не предполагалось. Традиционный бокал вина после завершения церемонии награждения — и наша десятка отправилась в общежитие собирать вещи. Уже на следующий день нам надлежало освободить комнаты для новых студентов.

Наскоро побросав свой нехитрый скарб в сумки, я уселась на узкую кровать. Обвела печальным взглядом крохотную каморку, в которой ютилась эти шесть лет. Помню, в какой я пришла ужас, когда комендант при заселении привела меня сюда. Тесно, темно, пыльно. Никакого сравнения с моей детской спальней, просторной и солнечной. Вряд ли я буду скучать по этому месту, но сердце почему-то защемило от мысли, что уже завтра тут будет хозяйничать кто-то другой.

В этот момент в дверь негромко постучали.

— Войдите! — крикнула я, гадая, кому могла понадобиться. И высоко вздернула брови, когда увидела на пороге Бретти.

Нет, она не являлась моей подругой. Но среди прочих однокурсников была чуть ближе мне, чем остальные. Лишь по той простой причине, что была моей напарницей в тех работах, которые выполнялись совместно. Однако по душам мы никогда не говорили, знакомых и преподавателей не обсуждали. Словом, друг к другу в душу не лезли, что целиком и полностью меня устраивало.

— Пришла попрощаться, — сухо сказала Бретти, войдя в комнату. — Не против?

— Как-то мрачно это прозвучало, — сказала я, кивнув в знак разрешения. — Как будто ты к одру умирающего явилась. Жизнь продолжается. Наверняка мы еще не раз встретимся в городе.

— И пройдем мимо, сделав вид, будто не узнали друг друга, — проговорила Бретти.

Остановилась напротив зеркала и небрежно поправила светлые распущенные волосы, красивыми локонами падающие ей на плечи.

О да, Бретти была красива. Очень красива, о чем знала и умело пользовалась этим преимуществом. Даже ко всему привычные преподаватели иллюзий краснели, когда она являлась на экзамены в таких нарядах, которые не оставляли особого простора для воображения. Благо что фигура позволяла ей носить самые смелые платья. И я никак не могла понять, зачем ей это. Потому что магом Бретти была прекрасным. Свою единственную четверку в дипломе она получила как раз таки из-за привычки вызывающе одеваться. Явилась на экзамен к госпоже Шарлотте Вонг в таком полупрозрачном одеянии, что та немедля выгнала ее с возмущенными криками. Мол, студентки совсем обнаглели, на экзамен в ночных сорочках приходят. В итоге Бретти долго и нудно сдавала предмет, в котором разбиралась, пожалуй, лучше всех остальных, вместе взятых.

— Ну почему же? — не согласилась я. — С удовольствием с тобой поздороваюсь.

Бретти придирчиво провела ногтем около губ, поправляя безупречно ровную линию красного кармина. Затем обернулась ко мне и сухо спросила:

— Что ты намерена делать дальше?

— Пока не знаю, — честно ответила я. — Дождусь распределения.

— Распределения? — Бретти презрительно фыркнула. — Оно-то тебе зачем? Разве отец не прикупил тебе на выпуск салон красоты, где ты будешь полноправной хозяйкой?

— Это не в характере моего отца, — осторожно сказала я, не понимая, к чему все эти расспросы.

Что за муха укусила Бретти? Раздражение так и плескалось в ее карих глазах, как будто она очень злилась на что-то.

— Ах, ну да, ну да… — Бретти язвительно усмехнулась. — Как я могла забыть? Знаменитый Лукас Ройс держит своих детей в черном теле.