Вербера. Ветер Перемен - Дарья Быкова Страница 3

Не особо надеясь, я всё-таки вернулась на место конфликта: вдруг мешок с травками каким-то чудом уцелел? Зеваки уже разошлись… а вот собаки остались. И слегка потрёпанный пакет с травками лежит между ними. Стоило мне оказаться ближе, чем в пяти шагах от них, и псины начали скалить зубы и рычать, показывая, что добычу не отдадут. Будь сейчас ночь, или будь это место безлюдным и необитаемым, я бы разделалась с собаками ещё легче и охотнее, чем с их дурными хозяевами. Но на дворе белый день, на окнах домов то и дело колышутся занавески, да и прохожие, хоть и редко, но есть… Надо обходиться тщедушным человеческим телом и его очень скромными возможностями. Нельзя, чтобы с моим настоящим обликом связали хоть какую-то странность. То, что придурки забежали не в тот район – ерунда, главное, чтобы на месте конфликта не было ни капли моей магии…

– Отдай! – решительно приказала я, делая шаг вперёд. Одна из собак вскочила и, поджимая хвост, сделала шаг навстречу, рычание стало громче. Плохо.

Но если не получилось с наскока – видимо, одинокая девушка не кажется псам хоть сколько-нибудь значимой угрозой, а смутное беспокойство уже забыто, ведь я веду себя как человек, попробуем по-другому.

– Грымза меня уволит, – доверительно сообщила я собаке, замерев на месте. – А мне работа очень нужна, понимаешь?

Собака чуть склонила голову на бок, подняла уши. Не понимает, но слушает.

– Тебе ведь не нужны эти травки, правда? – ласково проворковала я, и сделала малюсенький шаг вперёд. – А мне без них никак нельзя… понимаешь? Ты ведь умная, хорошая собачка… красивая. Мудрая. Большая, сильная…

Собака рыкнула, но чуть отступила. Беда только, что у меня хвалебные прилагательные заканчиваются, заговаривать зубы – не моя сильная сторона. Но, кажется, в данном случае важен тон, так что к тому моменту как я оказалась всего в шаге от заветного пакета, про грымзу, которая меня уволит, я успела сообщить раз десять. Причём, с неласковыми прилагательными в сторону грымзы дело обстояло куда лучше, чем с хвалебными в стороны псины…

Я была очень близка. Я присела и под пристальными взглядами обеих собак уже протянула руку к мешку раздора, и тут раздался женский вопль:

– Ох! Какой ужас! Лорд, сделайте же что-нибудь! Эти звери сейчас разорвут бедную девочку! О, мне плохо!

Псины вздрогнули от резкого звука, стряхнули напавшее от моего монотонного речитатива оцепенение, и одна из них, видимо, вспомнив про службу, вцепилась-таки мне в руку. У меня было время, чтобы призвать силу, сделать запястье скалой, о которую сломает зубы любая собачища, но свидетели! Свидетели! Будь они дважды укушены и трижды полюблены каким-нибудь вампиром или оборотнем… Особенно эта дамочка, да и неведомый лорд тоже, чтоб его… Чего он медлит? Пусть уж и в самом деле делает что-нибудь, а то отрастить новую руку я не факт, что сумею, да и больно мне!

Впрочем, тут я была несправедлива. Буквально секунда, и собака с жалобным воем летит прочь, перекатившись по земле и вскочив на лапы в паре десятков шагов, поскуливая, догоняет вторую – та улепётывает от кнута с весьма впечатляющей скоростью.

Резкий, не терпящий возражений голос:

– Покажи руку!

Я спрятала прокушенную и кровоточащую ладонь подальше за спину и подняла взгляд. У лорда первого паладина, оказывается, очень чёрные глаза. Слишком чёрные для воина света. Будь я инквизитором, за один такой взгляд отправляла бы на костёр, иная нечисть куда скромнее и благочестивее смотрит.

Опомнившись, опускаю глаза. На пару секунд позже, чем следовало бы, но чего уж теперь. Что значил со стороны паладина затянувшийся взгляд, даже думать не хочу. Страшно.

– Всего лишь царапина, сиятельный лорд. Не стоит вашего…

Видимо, у лорда паладина нет времени на пререкания с излишне скромными или просто туповатыми служанками, он бесцеремонно поднимает меня, подхватив под мышки, а затем на запястье моей здоровой руки смыкаются жёсткие пальцы. Наверное, лорд паладин ничуть не горячее обычного человека, но мне его прикосновение кажется обжигающе-горячим, как будто бы это уже инквизиторские клещи…

То, что произошло дальше, я не могла предположить даже в самой невероятной и невоздержанной фантазии, да и никто не предположил бы, я уверена. И списать произошедшее можно разве что на патологическую жадность уважаемого лорда – вероятно, он приравнивает слуг к своему имуществу, и ему жаль, что имущество попортилось… Так или иначе, Кристиан Рравеш вздумал меня лечить. И окажись он, как и полагается паладину и воину света, обладателем белой магии, я бы скончалась на месте в страшных муках, не имея возможности закрыться от такой волны силы и прямого физического контакта. Вырваться из хватки вроде бы и не сильно сжимающих запястье пальцев – нечего и думать…

Но лорд – вот так сюрприз! – чёрный маг. Чернее не бывает, не зря у него такой взгляд… и я еле сдерживаюсь, чтобы не застонать от обрушившегося на меня удовольствия. Тёмная сила – восхитительное наслаждение, чистый кайф и настоящий наркотик для любой нечисти. Узнай кто, что паладин “кормил” метаморфа, мне и делать больше ничего не понадобится… жаль только, что гореть в очистительном костре вместе с “кормильцем” придётся и метаморфу, так что этот вариант мне, по понятным причинам, не подходит.

Рука заживает мгновенно. Ещё бы. Лорд был так щедр, что и у обычного человека всё бы затянулось, вот только для обычных людей нет никакой разницы – светлая или тёмная сила. Не маг даже и не поймёт, чем на него воздействовали.

Сеанс лечения закончен, и я еле удерживаюсь от того, чтобы потянуть руку к себе. Чего он медлит?

– Благодарю, лорд паладин, – выдыхаю, поднимая глаза. Я очень старалась, чтобы прозвучало с благодарностью и испугом, но получилось… томно. Я бы даже сказала страстно. Не приглашающе, нет, но на грани, и взгляд мужчины темнеет ещё больше, хотя больше, казалось бы, и некуда. И руку он мою так и не спешит отпускать, и клещи… то есть пальцы как будто бы становятся ещё горячее и чуть мягче.