Между роком и судьбой - Ксения Власова Страница 3

Я не хотела объяснять маленькой сестре нюансы. Бой всегда шел до смерти одного из противников, впрочем, не это пугало потенциальных соперников. В случае поражения проигравший навлекал смерть на своих близких. Вслед за ним самим от рук нового короля погибала вся его семья, включая стариков и детей. Таково было условие древних Богов – за смелость и тщеславие следовало платить кровью своего дома. Конечно же, эта история была не для ушей девятилетней девочки.

Место проведения Ритуала всегда оставалось неизменным – бурная горная река, бегущая между узкого горного ущелья. По обе стороны от реки, словно под природным навесом, нас уже ждали кланы – все двенадцать.

Свет спешился, и снова запели барабаны, трубы и маракасы. К звукам инструментов присоединился слаженный хор человеческих голосов, складывающихся в единый приветственный крик-рык, разбавленный редким улюлюканьем.

Мне помогли опуститься на землю, и я вместе с сестрами укрылась в тени скал – летнее солнце палило нещадно. Река не была ничем огорожена – границами места для боя служили ее берега. Я оценила силу течения и невольно сглотнула.

«Пустая тревога. Это просто традиция».

Свет поднял руку, и музыка смолкла, как и человеческий гомон. Я снова залюбовалась братом – высокий, ладный, в просторной алой рубахе и штанах лишь подчеркивающих его фигуру, он был по-настоящему красив, как может быть красива лишь молодость. Брат улыбнулся и, чуть склонив голову, подошел к шаману, стоявшему по колено в воде.

– Сегодня мы проведем Коронацию Света из клана Рыжего Льва, – выждав паузу, раскатисто начал шаман и его голос, лишенный старческого дребезжания, разнесся по ущелью. – Если есть кто-то, имеющий смелость бросить ему вызов, пусть ступит в реку или навек склонит голову.

Я затаила дыхание. В груди часто-часто забилось сердце. Я смотрела на спокойно улыбающегося брата, и мне было тревожно. Теряясь в смутных ощущениях, я скользнула глазами дальше – за реку, на ту сторону ущелья и вздрогнула, когда встретилась взглядом с высоким молодым мужчиной в черном. С такого расстояния я не могла рассмотреть его лица – только знамя клана с изображением Черного Медведя, но почему-то была уверена, что незнакомец смотрит именно на меня и выражение его лица хищное, оценивающее.

Взволнованная этим взглядом, я не сразу заметила того, что случилась. Я вскинула голову и взглянула на реку слишком поздно – в воду уже медленно ступил мужчина. Я увидела его суровое, с печатью упрямства лицо, мощные плечи, тяжелое тело с канатами вздувшихся мышц на руках, и мне стало дурно – я узнала его. Я никогда не падала в обмороки, чем немного гордилась, но при виде соперника брата мне захотелось сползти вниз и совершенно по-детски уткнуться лицом в колени.

– Кто ты? – Недрогнувшим голосом спросил шаман.

– Меня зовут Воин. Я старший сын вождя клана Черного Медведя.

Я, заледеневшая изнутри, и потому странно спокойная перевела взгляд на ту сторону реки и нашла взглядом его отца. Глаза могли подвести, но мне показалось, вождь клана был в таком же замешательстве, как и все остальные. Рядом с ним стояла молодая женщина, в ужасе обхватившая свой огромный беременный живот – скорее невестка, чем жена. Я пожалела, что так редко выезжала из дворца и так мало участвовала в приемах – я знала в лицо только вождей и их старших детей, но не всю семью клана.

– Что ж, Воин, ты бросаешь вызов Свету – сыну короля?

– Бросаю.

Повисла пауза, а затем вновь раздался голос шамана.

– По правилам оружие выбирать тебе. Твое слово?

– Охотничьи ножи.

Мне захотелось закричать. Брат был неплохим бойцом, но он не мог тягаться с Воином в силу возраста. Тот был старше его на два десятка лет. Преимущество в опыте и силе было не на стороне Света. А тут еще ножи! С ними брат всегда был на «вы», предпочитая им шпагу или меч.

Я в страхе закрыла глаза. Мою правую руку схватила Рони, левую – Шута, и я заставила себя перестать паниковать и действовать. Медленно открыв глаза, я посмотрела на брата и уже не отводила от него взгляда.

Без тактильного контакта было тяжело настроиться, но все же я попробовала. Удар сердца, еще удар. Мое дыхание замедлилось, а затем слилось с дыханием брата, становящимся все более прерывистым. Я смотрела на реку, но видела другое – кровь, впадающую в сердце из венозных стволов, множество артерий и два желудочка. Я сконцентрировалась на этом ощущении жара, полностью переключившись на внутреннее зрение. Я была с сестрами, держала их за руки, но вместе с тем была совершенно в ином месте.

Раз, два. Удар сердца, еще удар. Я даже не скривилась, когда бок опалило огнем. Переплетя свои пальцы с пальцами сестер, я мысленно устремилась туда – в центр боли. Рана была глубокой, но не опасной. Итак, главное обезболить, иначе брат не сможет продолжить бой.

Клетка к клетке, кровинка к кровинке – я затягивала рану так быстро, как могла. Никогда прежде мне не приходилась делать ничего подобного, но, услышав восторженный вопль зрителей, я поняла – получилось. Брат, несмотря на ранение, продолжил сражаться.

Если бы я слышала лязганье мечей, мне было бы легче, но вместо этого я стояла в гнетущей тишине, нарушаемой лишь тяжелым дыханием сестер и всплесками воды, когда кто-то из соперников уходил под воду.

Я пыталась остановить кровь, сочащуюся из бока брата, когда тот получил новую рану – ему вспороли плечо, не достав до сонной артерии. Я заметалась. Прежняя рана в боку осталась без присмотра, я рванула выше, стремясь залатать новый участок боли. Пусть не вылечить, нет, но хотя бы заморозить рану до того времени, как брат окажется в безопасности.

Толпа вскрикнула, я покачнулась – в этот раз удар вышел таким болезненным, что легкие будто обожгло расплавленным свинцом.

– Кара, у тебя кровь течет из носа, – испуганно прошептала Рони.

Я, не переключаясь на внешнее зрение и по-прежнему видя перед собой лишь артерии и венозные стволы, вытерла нос пальцами, чувствуя, как на них осталось что-то теплое и липкое.

Сжав зубы, я пыталась заморозить сразу три раны. Кровь бежала так быстро, что меня почти сносило ее потоком, но я упорно подталкивала нужные клетки друг к другу, ускоряя их рост и словно зашивая рану изнутри.

– Кара, у тебя под ногтями тоже кровь…

В этот момент я согнулась, не в силах сделать вдох. Удар в живот был настолько болезненный, будто его нанесли мне, а не брату. Это было слишком. Контакт тут же разорвало, и я потеря брата. Во всех смыслах. Я больше не видела его изнутри, но и снаружи мой взгляд его не нашел – брат с головой ушел под воду.

Кажется, я закричала. Не знаю, зачем. Я уже понимала, что он ничего не чувствует, последний удар сердца раздался, когда порвалась последняя нить, связывающая нас.

Как в вязком кошмаре, я наблюдала за соперником брата. Тот нырнул, а затем показался над водой с телом брата. Если у толпы еще были сомнения, то я знала наверняка – Свет уже не очнется.