ХЗ. характер землянина - Оксана Демченко Страница 3

Ба-бам… Резковато влупило по ушам. Вышли из прыжка, похоже – предел по дальности. Плюс три доли суток. Спорю на пакет из кармана кресла земного самолета: Саиду не хуже, чем мне. Черно кругом. Проклятущее несовершенное зрение отрубилось. Ладно, прекращаю делать вид, что люди – венец творения. Смиренно думаю команду: «Стазис!». Подтверждаю согласие на отключение мозга. Ага, мелькнула на дне глаз выгрузка прогноза: параметры полета, условия погружения и пробуждения. Сутки чистого бессознания, прочее в данных сейчас не важно. Сгодится.

И – тишина. Сима Жук в стазисе – каменюка бессознательная в обертке бархатно нежного кресла. Ни мыслей, ни тревог, ни боли. Некоторые премудрые граждане Земли назвали бы состояние продвинутой медитацией. Но это всего лишь стазис, созданный без моего в том участия. Покой. Полный покой.

– Проверка на дезориентацию, – загрохотало повсеместно. – Число ваших рук?

– Нафиг!

– Речевая функция восстановлена. Число ваших рук?

– Семь и все очумелые!

– Факт дезориентации установлен, начата коррекция первого уровня. Глубокое вмешательство по согласованию с габ-службой, отсчет…

– Две, жестянка тупая. Две руки, Сима шутит.

– Стоп по коррекции. Учтен фактор атипичности.

– Спасибо, – сказала я кораблю, хотя он простоват, благодарность не сечет.

– Без проблем, детка, – проревели в ответ. Пришлось спешно проморгаться и сфокусировать непослушные глаза на объемном собеседнике. Мурвр, однако. Страшнее Рыга на вид: оказывается, такое возможно. Улыбается яростно, аж заранее больно глядеть. – Посадка по финалу обратного отсчета. Двадцать тактов в запасе, взбодрись.

Я постаралась исполнить указание, даже сквозь дичайшую тошноту. Провела самодиагностику и разрешила костюму вкатить мне рекомендованные стимуляторы. Слух окреп, зрение наконец сделалось цветным. Соплеменник Рыга как раз успел басовитой скороговоркой сообщить, что у люка меня ждет габарит и он отвезет к Саиду. Прямо добавил, я почти опоздала… Да что тут творится?

Люк я едва не проломила. Габарита, будь у него шея, я бы задушила. Но жертв не приключилось, у землян слабые руки. Дрожащие малость. Я это поняла, когда добралась до места и рефлекторно поправила ворот, нетвердо стоя на твердом полу и пробуя перевести дух. Меня идентифицировали, дезинфицировали, приревновали и вдрызг испрезирали – ну, это авансом, наверное. Если бы близ палаты Саида не ошивалась хоть одна медичка с параметрами королевы красоты, я бы пошла искать другую дверь.

– Посещение разрешено, – нехотя подтвердила губастая кукла.

Я рванула дверь и вломилась, чуть не рухнув на пороге.

Саид в кресле, неподвижный и белый, как мраморная статуя. На меня ноль внимания. Выглядит в целом здоровым… На голове капюшон шевелится – это наш с ним морф. Мордочку соорудил плоскую, вроде узора на капюшоне – и кисло, совсем как Гюль, улыбается мне…

– Саид, – шепотом позвала я.

Это глупо. Он телепат. Уровень доу, пусть пока что с дополнением «в потенциале». Все равно Саидка и труп протелепает, я серьёзно, берет сознание на удалении до семь дней от жизни, такова официальная формулировка. Могу добавить, в нынешнем этапе взросления дара Саид не глохнет к чужим сознаниям даже с морфом на голове, а ведь морф изолирует лучше любого иного метода, иначе зачем бы я отпустила с Саидом своего драгоценного Гава? Так вот, даже с морфом-капюшоном Саидка должен «брать» мое присутствие от момента посадки «Стрелы», я же переживаю и внутри сейчас – кипучее вулкана. С точки зрения телепата. Вот…

– Саид! – зову громче.

И опять не услышана…

Гав виновато сполз с головы друга, собрался в комок у него на коленях и оттуда восстал привычным мне котом. Серым. Когда он грустный, всегда – серый. Я осторожно, на цыпочках, прошла по комнате, села на пол возле Саида, погладила Гава. За спиной вздохнула и погнала сквознячок открывшаяся дверь.

– Сутки в этом состоянии, – проблеял голос. На меня пахнуло неразбавленной медициной. Как ни совершенствуй методы, любая больница имеет особенный запах, въедающийся в ее людей и вещи. – Вас предупредили? Ввели в курс?

– Не успели.

– Доу, если не обладают надежной системой внутренней стабилизации, рано или поздно выключаются из бытия. Особенно часто сбой происходит после наблюдения смерти. Поэтому большинство телепатов высоких уровней обитает в условиях частично слитных сознаний. Так, по нашим сведениям, при воспитании тэя до уровня сун, он три цикла и более остается в постоянной группе. И после раз в цикл общается с наставником для контроля и коррекции настроя. Даже это…

Вы видели помесь козла с гадюкой? Я бы такое и не придумала, а оно, оказывается, числится тут ведущим профессором-распрофессором. Оно то шипит, то блеет. Может, из-за нелепого звука я не верю в плохие новости.

– Стоп, у Саидки есть сестра, у него друзей море, – отмахнулась я. – И кто додумался вынуждать его наблюдать смерть?

– Несчастный случай, – чешуйчатый эксперт снова заблеял. Так он, похоже, выражает долготерпение к недоумкам. – Корабль потерпел крушение в опасной зоне, там запрещено присутствие и они нарушили правила. Телепат сам вызвался искать спасательные капсулы. Без его способностей не нашли бы никого в приемлемый срок. А так из тридцати пассажиров живы двадцать четыре, и пятеро пока остаются в контролируемой коме. Шесть одушевленных ушли. Он наблюдал, он был один. Клон его последовательности, – вероятно, называемый вами сестрой, – прибыл по первому запросу, но реакция не получена. Именно клон с полным именем Гюльчатай потребовала срочно доставить вас. Не вижу смысла, но сопровождающий клона пыр чудовищно груб, асоциален. Единственный рациональный путь лечения – срочное вмешательство с удалением части памяти и даже фрагментов мозга. С высокой вероятностью мы восстановим речевую функцию.

– Овощеводы хреновы, – обозлилась я.

– Не думаю, что от вас будет польза. Но даю две доли суток, дольше решение нельзя откладывать.

Дверь хлопнула. Что этот тип, обиделся на овощевода? Зря. Я и не начинала обижать, просто растерялась. И зла до ужаса – на себя. Это я услала Саида невесть куда. Это я виновата… Потому что он выглядит взрослым, а в душе пацан. Мне казалось, самостоятельность будет ему в пользу. Еще я думала, что Саид, при живучести в полсотни единиц, не по зубам большому универсуму.

– Саид, – еще разок позвала я. – Поговори с Симой.

Морф плотно прильнул к моей ноге и завыл так тихо и страшно, что на спине волоски встали дыбом. Серый Гав стонал, смотрел куда-то вдаль, и я не смела глянуть туда же. Он хоть и морф, но в нем есть что-то настоящее земное, кошачье. Наверняка Гав видит потустороннее. Что это – не ведаю, но мне чудится: пришли за Саидкой. Сейчас цапнут за руку и потянут… в вечность.

– Гав! – позвала я, чтобы оборвать его вой и свою панику. – Так, спокойно. Саидку мы не уступим. Две доли цикла дано на глупости. С чего начнем? С единственной внятной глупости, которую учудил в свое время он сам с участием Симы. Так, Гав, ты будешь изображать нейтрализатор. Ну, ту гадчайшую пасту, какой в габе забивают все объемы, смежные с глоп-факторным каналом при объявлении глоп-тревоги. Начали.