Таня Гроттер и ботинки кентавра - Дмитрий Емец Страница 3

– Просто надо ложиться не позже рассвета,а не бродить по дворцу! Тогда десять утра перестанет быть безумнойранью! – не удержавшись, наябедничала толстая фрейлина Эйда Сирос,удостоенная чести обувать принцессе правую туфельку. Гробулию она терпеть немогла, впрочем, та платила ей взаимностью.

Августа с любопытством уставилась на Склеппи.

– Это правда, что ты гуляешь по ночам?..А, знаю: свидание! Какого бедного пажа ты охмуряла сегодня?.. Хи-хи… последнийотвергнутый тобой осел вздумал заколоться кинжалом прямо у дверей моей спальни.Только почему-то решил, что сердце у него в ляжке, – хмыкнула принцесса.

Гробулия убито кивнула:

– Ах, Ваше Высочество! А что я могуподелать? У меня принцип такой: ни дня без разборки, ни ночи без свидания.Иногда я даже назначаю два или три. Просто так. Обожаю динамить мужиков. И ещелюблю, когда они дерутся из-за меня – мечами, кулаками – неважно.

– Хм! – вкладывая в это хмыканье всенегодование, возмутилась Эйда Сирос. Если бы хмыканьем можно было убить,Гробулия точно повалилась бы замертво.

– Не кипятись, Эйдочка! – сладкосказала Склеппи. – Я же не виновата, что у тебя было только одно свидание– с царским поваренком. Ясное дело, поваренок не явился. Потом оправдывался,что это все из-за старшего повара. Будто повар заставил его мешать в котлелапшу, чтобы она не слиплась. Да только, на мой взгляд, он не мешал лапшу, авешал ее кое-кому на хорошенькие толстые ушки.

Принцесса Августа расхохоталась, зато Эйдапокраснела до кончиков волос.

– Ложь! Наглая ложь плебейки! –крикнула она.

Принцесса Августа прищурилась. Она обожаластравливать своих фрейлин.

– Эй, Гробулия! Ты слышала? Тебя назвалиплебейкой! Что ты об этом думаешь? – спросила она.

– Ничего не думаю! Видала я такихблагородных! Кровь голубая, а сама синяя! – фыркнула Гробулия.

Эйда Сирос вспыхнула.

– Что ты понимаешь в благородстве,выскочка? Твой дед торговал гробами и просмоленными балахонами во время чумы –тогда и вылез в люди. Твой отец был просто жулик, который чудом избежал быка!Мой прадед Люпус Сирос был грозой летающих крепостей воздушных магов. А мойотец, главнокомандующий Кирос Сирос, дважды осаждал Арапс… И тем не менее яложусь спать в десять вечера!

– Эйда, ради Огня, отвали! Я потому илюблю ночь, что ночью ты не путаешься у меня под ногами! – взмолиласьГробулия.

– Как ты смеешь так разговаривать сомной, выскочка? Да мой отец Кирос Сирос…

– …самый бездарный полководец Империи,превзошедший даже Тифуса II Невезучего, – не выдержала Склеппи. –Дважды он едва успевал вскочить на дракона и смыться, когда маги Арапса ночнымивылазками разбивали его войско. В последний раз, по слухам, он прилетел в одномсапоге. Не будь он таким подхалимом, его давно бы назначили смотрителем царскихпавлинов. На большее он все равно не тянет.

Принцесса Августа захихикала. Хотя она былапринцессой могущественного Царства Огня, а Склеппи всего лишь фрейлиной, нофакт остается фактом: Гробулия с ее сильной харизмой вертела принцессой какхотела. Вспыльчивая и капризная, Августа скорее согласилась бы лишиться своейредчайшей коллекции фарфоровых чашек, чем провести один день без Склеппи. Нопри этом говорить о любви принцессы к Гробулии не приходилось. Принцесса вообщемало кого любила. Просто Гробулия была необходима ей как воздух.

– Склеппи, да как ты смеешь? –жалобно воскликнула почти уничтоженная Эйда.

– Умолкни, киса, и надень на ЕеВысочество туфлю, чтобы нам было чем в тебя запустить, если ты снова начнешьбредить! И еще одно: когда в следующий раз вздумаешь подсыпать мне в чайслабительного, не забывай рядом с чашкой ложечку со своим вензелем, –добивая поверженного врага, посоветовала Гробулия.

Эйда Сирос снова вспыхнула и отвернулась.

«Выскочка, наглая выскочка! – подумалаона. – Год назад она не помнила даже, кто она такая! Забыла все церемонии,даже имя короля! Кое-кто шептал, что ее подменили! Ну ничего, мой час ещепробьет! Она зарвется – и я ее уничтожу!»

– Склеппи, эти бестолковые фрейлины немогут даже разнюхать про принца, красивый он или нет! Говорят, якобы он так ипересек границу в рыцарском шлеме! – перестав хихикать, громкопожаловалась Августа.

– Меня это не удивляет. Да простит меняВаше Высочество, принц Форн скорее всего просто обезьяна, – сказалаГробулия.

– Ты меня убиваешь! Ты точноуверена? – спросила Августа озабоченно.

– Принцы всегда чуть получше крокодила.Красавчиками они бывают только в сказках. Те, кто считает иначе, начиталсясказок натощак, – заявила Гробулия.

Принцесса прикусила губу:

– Боюсь, что ты окажешься права, Склеппи.Ты всегда права. Это просто невыносимо. Может, мне тебя отравить, а?.. Почемуты думаешь, что он страшный?

– А каким, пардон, еще может оказатьсясын Гуссина Семипалого и Улюлии Приплюснутой? Если он окажется красавчиком, ясъем живую виноградную улитку.

Эйда Сирос даже передернулась от такогокощунства.

– Все слышали ее слова? Этогосударственная измена! – воскликнула она.

– Измена? Ничуть. Это всего лишь Склеппизлится, что мы ее разбудили, – сказала принцесса. – Склеппи, но тысама его видела? Хотя бы краем глаза?

Гробулия фыркнула:

– Сами знаете, как ваша мамуля относитсяк нарушению этикета. Никто не может ни взглянуть на принца до начала церемонии,ни даже переговорить с ним. Я видела только его водных драконов у нас в реке.

– И как они тебе?

– Ничего себе, довольно жуткие. Тамсобралась толпа, и все на них глазеют. Вообразите, они не умеют летать ивыдыхают не огонь и даже не дым, а раскаленный пар и кипящие струи воды. А вотсбруя на них неважная. Но Гуссин Семипалый всегда был скряга. Говорят, он ходитпо дворцу в фальшивой короне, опасаясь, что настоящую украдут. Прислал сына, ана уздечках драконов ни единой жемчужины. В конце концов, не каждый деньсватаешься. А ведь жемчуга-то у них завались.

– А сундуки для приданого небось пришлетсвои, чтоб побольше влезло. Говорят, у него есть один такой сундук, в которыйвлезет пятая часть нашего Царства! – поспешно вставила Эйда Сирос.

Принцесса Августа вспыхнула.

– Помолчи, Эйда! Может, я еще несоглашусь стать его женой! Отошлю его восвояси, – сказала она снегодованием.