Темные тропы - Антон Кравин Страница 3

Что, интересно, произошло с Моментом? Если бы его сожрали звери – остались бы хотя бы кости. Хренозавр, правда, мог целиком уволочь, но, во-первых, он, вроде, не падальщик, а во-вторых, не пролез бы хренозавр в здание института.

Мертвый человек никому не нужен. Если только… Данила вспомнил Ромку Чуба, якобы погибшего у самой Глуби, а потом вернувшегося. Ромка стал хамелеоном, это при помощи подручных средств выяснили сектанты города Дубна. Сам Чуб про свою природу и не подозревал.

Неужели и воскресший Момент бродит по Сектору, ищет Данилу или идет к Москве, не зная, что он уже не человек? Пустые размышления. Будет проблема – будем разбираться. А сейчас пора вернуться к месту ночлега, забаррикадироваться изнутри и попробовать отдохнуть, пока Сектор тих. Завтра пробираться – без оружия, зато с Доцентом под мышкой…

Кстати, об оружии. Данила раньше не сообразил, а вот сейчас до него дошло: в НИИ должно что-то остаться после перестрелки. Утром, когда рассветет, надо поискать. Даже пистолет в таком деле – хороший помощник, без него – как голышом.

Астрахан развернулся, чтобы идти к своим.

Впереди возникло бродячее искажение – далекое и для него неопасное. Кто-то влип в «зануду» и теперь страдает острым депрессивным психозом…

Стоп! Кто-то? А кто?

Все свои дома сидят, а друзья ночью не ходят. Можно, конечно, предположить, что влип один из соплеменников Маугли, но это вряд ли. Данила прислушался. Бесшумных засад не бывает, и подкрадываться беззвучно тоже никто не умеет.

Так, на самой границе слышимости – голос. Попавший в «депрессун» бедолага стенает, жалуется… Оп-па, заткнули его. Вряд ли он сам замолчал. Значит, к НИИ идут, и идут отрядом.

Шейх отпадает – он вместе с папаней и Мариной в Глуби.

Кто у нас остается? Заблудившийся патруль МАС и проводники – тоже отпадают. Ночью здравомыслящий человек по Сектору не ходит, а проводник, сюда добравшийся, «депрессун» учует издалека.

Значит, в гости пожаловали обитатели славного и гостеприимного города Дубна.

И чего их нелегкая ночью к НИИ понесла?

В любом случае, встречать гостей невооруженным Данила не хотел. Он рысью вернулся к своим, распахнул натужно скрипнувшую железную дверь (Маугли тут же сел и схватился за копье) и прошипел:

– Подъем!

– Что случилось, Данила? – пробормотал Прянин, близоруко щурясь.

Костер догорел, только угли тлели, освещая помещение багряно-красным.

– Сюда идут. Отходим в НИИ, он где-то в полутора километрах отсюда.

– Не разумнее ли будет закрыться здесь и затаиться?

– Не разумней. У нас из оружия – нож и палка. Мне бы раньше сообразить, но контузия… В общем, в НИИ должно остаться оружие. Быстро встали и пошли!

Маугли уже затаптывал угли, и Данила чуть не пинками погнал Прянина к НИИ. Доцент, растерянный со сна, реагировал вяло и постоянно спотыкался.

Данила, шипя сквозь зубы, впихнул его во входную дверь НИИ.

Изнутри Институт освещали отблески Московского сияния. Данила, Маугли и Прянин вошли в главный вход, поднялись на третий этаж и принялись прочесывать здание. Судя по слабому запаху сероводорода, тут побывали вырвиглотки. Точно: труп кудрявого коротышки обглодан, скальп валяется рядом, из черепной коробки выеден мозг. Данила ногой перевернул скелет и под грудой тряпья, которая была курткой, обнаружил пистолет «стриж» с двумя патронами.

У покойного Кондрата, как он помнил, был «кедр». Переступив через кусок покореженного гипсокартона, Данила наконец нашел сожранного мутантами Кондрата. Пол, присыпанный известковой крошкой и пылью, пестрел следами вырвиглоток, похожими на кошачьи. «Кедра» рядом не оказалось, зато обнаружились следы ботинок размера эдак сорок восьмого. Момент?

Вчера Данила был скорее мертв, чем жив, и это ускользнуло от его внимания. Сейчас он пошел по следам. Те оборвались в коридоре, под выбитым окном, куда хлынули вырвиглотки и затоптали место, где лежал Момент. Нагнувшись, Астрахан коснулся черных лужиц крови, а когда поднялся, во второе от лестницы окно влетела пуля, чиркнула о бетон и отлетела под ноги. Доцент шарахнулся в открытую дверь одного из кабинетов.

– Жакан, – отметил Данила, поднял деформированный кусок свинца и, держа наготове «стриж», двинулся к Прянину.

– Что-что, прости? – переспросил Доцент.

Жизнь в Секторе развила в нем здоровые рефлексы. Когда начали стрелять, Прянин сразу нырнул в ближайшее укрытие – им оказался перевернутый лабораторный стол, и замер в позе человека с плаката «Как пережить ядерный взрыв».

Данила скользнул в помещение и пояснил:

– Жакан, говорю. Пуля из охотничьего ружья. Судя по размеру – двенадцатый калибр.

Он сел, привалившись спиной к стене. Пуля, разбившая окно, вошла в потолок под таким крутым углом, что можно было с уверенностью предположить, что стрелявший стоял близко к зданию – и, следовательно, прицелиться ни в кого из находившихся на третьем этаже не мог. Так, бабахнул наугад, для острастки.

Пуля ударилась в бетон и раскрылась, как цветок. Или, точнее, как нож мясорубки. Страшно было даже представить, что могла наделать такая штука, попади она в живую плоть. Фарш и осколки костей…

– Еще и надрезанная, – прокомментировал Данила. – Дум-дум. Сволочи!

– Кто – сволочи? – шепотом уточнил Прянин. – Кто в нас стрелял?

– Пока не знаю. Но кажется, мы это скоро выясним.

Грядущая перестрелка не вызвала привычного выброса адреналина. Ну, перестрелка. И что, волноваться теперь? Или Данила просто чертовски устал. Последняя пара дней выдалась крайне насыщенной.

Но – пора заняться делом. Перестрелка, или, по-научному, огневой контакт, подразумевает ведение огня из огнестрельного оружия с обеих сторон. А иначе это уже не перестрелка, а расстрел безоружных.

Для ведения огня в распоряжении Данилы был пистолет «стриж» с двумя патронами.

И все.

Особо не повоюешь. Хватит, разве что застрелиться. Одну пулю – себе, вторую – Доценту. Даже Маугли не достанется…

– Кстати, а где Маугли? – вспомнил Данила.

– Не знаю, – завертел головой Прянин. – Исчез. Они это умеют, исчезать и появляться беззвучно.

Смылся лягушонок. На втором этаже он еще был, а теперь – нет его. Ладно, Маугли – местный, он не пропадет. Спасибо, хоть подлатал…

На улице громыхнул еще один выстрел, и где-то в здании тренькнуло разбитое окно.

Ну вот, как есть – наугад палят. Спрашивается, зачем?.. Какой смысл лупить из охотничьего ружья по НИИ, да еще в потемках, при неверном мерцании Московского сияния?

– Мне кажется, – сказал Прянин дрожащим голосом, – это что-то вроде психической атаки. Ну, вроде как артподготовка, если я не путаю термин…