Нимфа лунного моря - Вера Петрук Страница 3

Он появился на следующий день — с коробкой атласных лент для мадам и леденцами для Айрис и заявил, что намерен ухаживать за приемной дочерью Этвеллов, намекнув, что если судьба будет благосклонна, то в качестве откупных пожертвует виллу в западном квартале острове. А так как у мадам детей было много, вопрос их расселения в скором будущем стоял весьма остро. Донна Этвелл не могла противостоять такому искушению и опустила Айрис гулять с Даниром в сад аж на два часа.

Айрис была настолько ошарашена, что едва могла сложить пару слов, впрочем, с капитаном Арбелом это и не требовалось, потому что, как правило, говорил он, а все остальные слушали.

Она предпочла бы провести эти часы где-нибудь в тишине, а лучше всего — поспать, но пришлось внимать рассказам о кораблях, пиратах и Арвадской империи, которая зарвалась и скоро свое получит. Данир был чуть выше ее, но, как оказалось, лишь благодаря сапогам с высоким каблуком. Аккуратно, по-флотски постриженный, в туго затянутом камзоле, он производил благоприятное впечатление. В отличие от повара не плевался каждые пять минут, хорошо пах незнакомым парфюмом с оттенками кедра и апельсина, не пытался потрогать ее грудь и вообще обходился весьма галантно. Повар выигрывал только в фигуре, потому что капитан Арбел был человеком весьма плотного телосложения с наметившимся брюшком и слегка обвисшими щеками. При подъеме к беседке он запыхался и снова предложил девушке леденцов. Айрис сладости не любила, но на это не обращали внимания ни повар, ни сейчас вот капитан. Положив одну конфету за щеку, Данир сунул другую ей в карман передника, велев не стесняться.

Набравшись храбрости, Айрис спросила, почему она ему понравилась, и правда ли он собирался отдать за нее целый дом.

— Мой отец — главный архитектор Домники, — слегка улыбнувшись, ответил Данир. — У меня четыре усадьбы на побережье, которые после нового земельного налога содержать довольно хлопотно. Впрочем, не забивайте этим свою прелестную голову. Почему вы мне понравились? А вы в зеркало смотрели? Там и ответ на ваш вопрос. Не зря мадам Этвелл стережет вас, как жемчужину. Вы соответствуете всем моим пожеланиям относительно того, какой должна быть жена такого человека, как я. Вы красивы, скромны, умеете слушать, мало говорите, знаете, как обращаться с детьми и находитесь в том возрасте, когда пора рожать собственных. Что же до вашего происхождения, то достаточно моих благородных корней. Одним словом, вы мне подходите. Что касается вас, то думаю, я — лучшая перспектива, какая вас ожидает. В Домнике не так много богатых, молодых людей, которые согласятся взять в жены дочь блудницы. Простите за резкие слова, дорогая, но правда между нами — залог успешного брака. Обещаю никогда не лгать и жду того же от вас.

Данир Арбел говорил складно, логично и понятно. Они прошли пять бессмысленных кругов по саду, наполненных такими же логичными и правдивыми речами молодого капитана. Айрис, действительно, не могла рассчитывать на более выгодную партию. Зеленые глаза «нимфы» из борделя, которые она сама ненавидела, гарантировали ей либо вечную работу сиделки у мадам, либо брак с первым попавшимся после того, как дети вырастут, и она мадам надоест. И этим «первым попавшимся» вряд ли будет капитан, да еще и сын городского архитектора.

И все же вечер Айрис провела в слезах, которые не остались не замечены Донной Этвелл. Она бесцеремонно разбудила девушку в три часа ночи и повела на кухню разговаривать. Такие разговоры случались нечасто, но давали Айрис понять, что она не просто слуга в доме Этвеллов, и хозяйка все-таки испытывала к ней теплые чувства.

— Не дури, — сказала Донна, наливая ей в стакан рому, который она утащила из кабинета мужа. Себе мадам тоже изрядно плеснула. Свежий синяк на скуле, оставшийся от кулака Максимилиана, должен был нестерпимо болеть. Айрис молчала, потому что мадам сочувствие ненавидела и только сильнее злилась.

— Я бы тебя оставила, — честно призналась Донна, — но второго такого, как Данир, мы вряд ли найдем. Мне нужна вилла, а тебе — свое гнездо. Хорошая женщина сможет свить его с любым мужчиной. А ты будешь хорошей женой, ведь это я тебя воспитала. Если не раздвинешь ноги перед Даниром, рано или поздно придется сделать это перед другим, а тот может оказаться в сто раз хуже.

Донна замолчала, Айрис же подумала о хозяине. Не его ли мадам имела в виду под «хуже»?

Через пару дней в Церкви объявили об их помолвке, хотя сам Данир отсутствовал — ушел в срочное плавание и явился только теперь, спустя три недели. Айрис видела его всего пару раз — в первый день знакомства за завтраком и на прогулке в саду. Если представить, что большую часть времени Данир будет отсутствовать, то, возможно, судьба не так уж плохо с ней обошлась, предложив вполне выгодную партию. В конце концов, если бы не мадам Донна, Айрис давно бы раздвигала ноги перед всем островом. Что касалось любви, то в словаре супругов Этвеллов это слово отсутствовало, не научилась ему и Айрис. Жизнь строилась по плану. Чем Айрис отличалась от Чэда, у которого еще не прорезались собственные зубы, но который уже числился среди будущих студентов кафедры дантистов Домники? К счастью, судьбу королевы ей не пророчили, а женой капитана, который постоянно в плавание, быть вроде как неплохо. Если и будет бить, то нечасто.

За три недели Айрис все окончательно осмыслила и смирилась. Ее воспитывали всегда говорить «да», что касалось любого «нет», то за ним обычно следовало наказание, и Айрис привыкла соглашаться.

Однако теперь, когда Данир явился не иначе как делать ей предложение, от спокойствия и смирения Айрис не осталось и следа. Да, она чертовски уставала от вечного сидения с детьми, но лучше Чэд и его братья со всеми своими малышковыми проблемами, чем Данир с новой жизнью. Мадам была капризна и сурова, хозяин — жесток, но в этом доме Айрис выросла, и он по-своему был ей дорог.

В конце концов, она себя успокоила. Капитан Данир казался человеком порядка. А порядочный человек не будет делать предложение на ночь глядя, да еще и явившись без предупреждения. Скорее всего, что-то случилось. Хотя это тоже тревожило, но к Айрис, по крайней мере, вернулась способность мыслить.

— Присмотри за Чэдом, — распорядилась она, поправляя растрепанную прическу. Ее посетила еще одна мысль. Последние три недели выдались тяжелыми, малыши болели, и Айрис почти не спала. Ее внешний вид оставлял желать лучшего, она явно подурнела с того времени, как Данир в последний раз ее видел. Может, обнаружив невесту такой, он передумает, и ее жизнь вернется в прежнее русло?

Размышляя, радует ли ее эта мысль, или огорчает, Айрис спустилась, проигнорировав умоляющие взгляды Кристы. Той, конечно, хотелось послушать, и меньше всего в планы девочки входило беречь сон Чэда.

Мадам Донна Этвелл выглядела так, будто за окном светила не луна, а утреннее солнце, и она только что поднялась с постели — свежая и румяная. Донна, вероятно, приготовилась получать свою виллу. Айрис отметила, что мадам одела лучшее платье, а к шали приколола брошь с розой из крупных рубинов. Эту вещицу Донна носила только по исключительным случаям.

— Выглядишь, как моль из шкафа, — поприветствовала она приемную дочь. — Не могла накраситься, что ли?