Клятвы мертвых птиц - Елена Кондрацкая Страница 3

– А какое ещё? Он умеет оставаться за зубами? – огрызнулась она.

– Какое бы из его умений ты ни выбрала, красавица, я буду рад оказать тебе эту услугу. – Кончиком языка Финист слизал кроличью кровь с большого пальца и лукаво улыбнулся.

Низ живота предательски свело, и Василиса отвернулась, не выдержав пристального взгляда. Несмотря на то что они с Финистом поменялись местами, несмотря на то что не Василиса теперь была заложником клятвы верности, Финист всё ещё заставлял её чувствовать себя слабой и уязвимой. И больше всего на свете Василиса хотела выстроить вокруг себя тяжёлую, непробиваемую броню, которая укроет её не только от его зелёных глаз, но и от всего мира. Но Василиса понимала, что Финист не был причиной, он лишь подчёркивал её слабость, делал видимой, почти осязаемой и особенно болезненной.

«Если бы я была сильнее. Если бы у меня были мои чары. Тогда я бы смогла что-то сделать. Больше. Спасти Дару. Или кого-то ещё», – всё время крутилось у Василисы в голове, а осознание собственного бессилия душило ночами, не давая уснуть. Перед глазами полыхал синим пламенем гарнизон и лежала растерзанная Дара.

– Иногда мы ничего не можем сделать, и с этим надо смириться, – словно отвечая на её мысли, сказал Финист невозмутимо. – Бьюсь об заклад, где-то ещё сейчас умирают дети, женщины, зайцы. – Он тряхнул выпотрошенной тушкой. – Ты не можешь спасти всех.

– Я могла спасти Дару, если бы…

– Нет, не могла, – резко оборвал её Финист. – Иначе спасла бы. Повзрослей уже, и если хочешь кому-то помочь, делай то, что в твоих силах, а не пытайся прыгнуть выше головы. А иначе и не поможешь никому, и сама сгинешь.

Василиса хмыкнула:

– А чего ты беспокоишься? Сгину – станешь свободен.

– Нравишься ты мне, красавица. Думал, ты это поняла, пока была на моём месте, – серьёзно проговорил Финист, но тут же осклабился: – И в моей постели.

Василиса закатила глаза и шумно выдохнула, превозмогая желание швырнуть в Финиста поленом. Вместо этого она обессиленно сползла по стенке печи и растянулась на лавке, левая рука свесилась и безвольно легла на пол, правую Василиса вытянула перед собой и уставилась на чёрные пальцы. В последние дни у неё не получалось высечь даже пару жалких искр, словно чары окончательно отказались от неё, а магия в венах, которая раньше лилась уверенным потоком, согревая и давая надежду, теперь истончилась и превратилась в едва ощутимый ручеёк. Василиса боялась, что однажды ручеёк станет настолько слабым, что она совершенно перестанет его чувствовать. Но чародейка не знала, как этому помешать.

– Что случилось с твоими чарами? – Василиса перевела взгляд на Финиста. Тот уже промывал тушки зайцев и укладывал в чугунный горшок.

Финист вскинул голову, и изумруды в его ушах сверкнули, поймав отсветы пламени.

– Ты о чём?

– Ты однажды сказал, что не можешь колдовать. Почему?

Финист хмыкнул и бросил в горшок пару кореньев.

– Не думаю, что у нас одна причина. Моя – трагедия внешних обстоятельств, а твоя кроется где-то внутри тебя самой.

– Что ты имеешь в виду?

Ответить Финист не успел. Дверь скрипнула, и в избу вошёл Кирши, белый от осевшего на одежде снега и румяный от мороза. Вслед за ним вспрыгнул на порог Тирг, брезгливо отряхнул лапы и помчался к печке.

– Холодина страш-ш-шная! – запричитал он, прижимая толстый бок к горячему камню. – Я чуть не околел!

– Что же ты в щепу не спрятался? – рассмеялась Василиса и села, давая домовому больше места.

– Это что же, этот дурак один там околевать будет? – фыркнул Тирг. – Он бы заблудился насмерть, если бы я ему дорогу до дома не показал. Я вообще, как всегда, всю работу за него сделал. Это у вас что? Зайцы?

Тирг заинтересованно повёл носом и распушил усы. Финист отодвинул горшочек подальше от кота.

– Как всё прошло?

– В эту деревню я тоже не вошёл. – Кирши скинул плащ и стряхнул снег с волос. – На воротах висит знамя чернокнижников. Судя по всему, в ту ночь они взяли не только Даргород. Возможно, заняли всё княжество.

Василиса поджала губы и запустила пальцы в волосы. Голова тут же загудела от мыслей.

– Что же делать?

– Кое-что мы всё же узнали. – Кирши кивнул на Тирга.

Кот отряхнул со шкуры растаявший снег, забрызгав Василису водой, и гордо задрал морду:

– В отличие от вашего бесполезного Тёмного, я сумел проникнуть в деревню и выследить врага! – Он сел и грациозно обернул лапы хвостом. – Чернокнижники заняли дом старосты и выпили почти всю брагу, что смогли найти. Это-то и развязало им языки. А я героически, решительно и самоотверженно, никем не замеченный, словно ночная тень, проник прямиком в их злодейское логово…

– Тирг! – оборвала его Василиса. – Ближе к делу! А то вместо зайчатины сам будешь себе ужин в погребе ловить.

Тирг недовольно сверкнул жёлтыми глазами и дёрнул порванным ухом, но послушался:

– Тени, которых мы видели в Даргороде. Это те же самые Тени, что и пятьдесят лет назад, только теперь чернокнижники как-то научились ими управлять. Один из чернокнижников, весь в рунах, сказал другому, что чувствует, как Тени в нём шевелятся и это сводит его с ума. А ещё они сказали, что ходят слухи, будто их предводитель Зоран вместо пса держит на цепи… капитана Воронов.

Катана звякнула в руке Кирши, взгляд его ожесточился, а черты будто заострились.

– Ты не сказал…

– Знал, что лучше приберечь эту часть до возвращения, – прижал уши Тирг и обеспокоенно посмотрел на Василису.

Кирши схватил плащ:

– Я возвращаюсь.

Василиса вскочила с лавки:

– Что? Куда?

– За Атли.

Кирши направился к двери, но Василиса его остановила, вцепившись в рукав:

– С ума сошёл? Ты не знаешь, где он, сколько людей его охраняют. Даже если ты проберёшься в Даргород и каким-то чудом найдёшь Атли…

Кирши накрыл её руку своей и заглянул в глаза. В его собственных Василиса разглядела боль.

– Я не могу его бросить, Лис. Я… – Голос его сорвался.

– Я знаю, ты надеялся, что он сбежал. – Василиса обхватила его лицо ладонями. Щёки Кирши всё ещё были холодными с мороза. – Что он выбрался, пришёл к тем же выводам, что и мы, и тоже направился в Тёмные Леса. Но помнишь, что ты мне сказал в Даргороде? «Если хотим отвоевать город, надо уходить и всё обдумывать». Кирши, теперь я говорю тебе то же самое: если хотим отвоевать город и вернуть Атли, нам нужно строго следовать плану и продолжать путь. Мы не бросаем Атли, мы обязательно за ним вернёмся, слышишь?

– Вдруг они…

– Они его не убьют, – встрял Финист, который как ни в чём не бывало отправлял горшочек с зайчатиной в печь. – Не стали бы иначе сажать на цепь. Поунижают и выставят на всеобщее обозрение как доказательство падения Гвардии и свидетельство превосходства чернокнижников.